Незабываемая ночь - София Джеймс

Интуиция подсказывала ей, что Бернар явится очень скоро. Десятого октября – день рождения его матери, этот день он не пропустит: если и оставалось в нем что-то хорошее – это трогательная забота о матери и тете. Сегодня девятое октября.

Комната перед глазами стала меняться в размерах, стены будто давили на нее, а окно отодвинулось дальше. Все повторяется, она опять на линии огня и на этот раз стала целью сумасшедшего зверя. Необходимо отправиться в Лондон и сообщить Шейборну о планах Гая. Она обязана его предостеречь, он может пострадать по ее вине.

Стук в дверь, и на пороге появилась бабушка.

– Могу я войти, Селеста?

Не желая быть грубой, она кивнула и подождала, пока дама устроится в кресле у окна.

– Моя дочь была слабой, сын, как видно, мало от нее отличается, но ты сильная, я знаю. Меня это радует, хотя я и вижу тени призраков прошлого в твоих глазах. Твой отец мало времени посвящал тебе, занятый своими политическими идеями, а я бывала слишком требовательна. Полагаю, мы все не занимались тобой должным образом. Поверь, я сожалею об этом больше, чем ты можешь представить.

Селеста смотрела на нее в недоумении, не представляя, что сказать.

– Я хочу, чтобы ты с ребенком осталась здесь, чтобы вы жили в покое и чувствовали себя в безопасности. Однако я вижу, что полученное письмо тебя растревожило, и ты собираешься уехать. Обещаю, я сделаю все от меня зависящее, чтобы ты вернулась домой. Все, Селеста. Все, что могу.

– Я не та, кем вы меня считаете, grandmère. Невинной и высокомерной девушки, какой я была, больше нет, в жизни я сделала много того, что вам бы не понравилось.

– Я так полагаю, чтобы жить дальше?

– Чтобы выжить. Это разные вещи.

– Когда твоя мать поняла, что в жизни бывают трудности, она сдалась. Я рада, что ты не такая. По крайней мере, у тебя есть желание бороться.

– В Париже я была членом тайной организации и занималась шпионажем. Это работа не для нежных и высоконравственных, в ней много опасности и жестокости.

Селеста замолчала и опустила голову. Если бабушка выгонит ее после этих слов, она примет решение без возражений и осуждения. Главное, что она сказала правду, между ними больше нет недомолвок.

– Я много раз отправляла сыщиков, чтобы они нашли тебя во Франции. В отчетах говорилось о твоем отце, о том, что с ним произошло, но ни слова о тебе. После его смерти ты будто исчезла.

– Я стала другим человеком.

– Зачем?

– Мне пришлось так поступить.

– А сейчас?

Селеста перевела дыхание.

– Сейчас мне нужна карета, которая отвезет меня в Лондон, grandmère. И еще мне надо раздобыть одежду мальчика: брюки, рубашку, пиджак и кепку. То, что юный слуга носит вне работы.

– Маскировка?

– Да.

– Ты хочешь встретиться с тем, кто отправил письмо?

– Нет. Хочу спасти человека, о котором в нем идет речь.

– Думаешь, получится спасти его?

Селеста кивнула.

– Если не получится, значит, многие годы моей жизни прошли впустую.

– Я позову дворецкого, он тебе поможет. Что-то еще?

Селеста перебирала в голове все, что может пригодиться. Деньги у нее были, оружие тоже. Немного везения, и у нее все получится.

– Удачи, – тихо сказала она. – Пожелайте мне удачи и молитесь за меня.

– Непременно. Не знаю, насколько все серьезно, но надеюсь, ты вернешься. Я хочу назначить Лоринга наследником Лэнгли. Мой сын едва ли доживет до глубокой старости, а поместье требует заботы.

– Вы уверены? – осторожно спросила Селеста.

– Вполне. Я добавила его в завещание Александра. Опротестовать его будет невозможно, если ты поклянешься, что была замужем за отцом ребенка. Документы во время войны теряются, мы сможем все уладить.

Бог мой, неужели у бабушки получится реализовать этот план? Видимо, дядя совсем плох, она не видела его со времени приезда. Вопрос бабушки вывел ее из задумчивости.

– Ты возьмешь Лоринга с собой в Лондон?

– Нет, это слишком рискованно. Я оставлю его здесь и прошу вас найти кормилицу и самых лучших, самых заботливых и преданных слуг, которые у вас есть. Я вернусь не позже чем через неделю. Если за это время кто-то будет меня спрашивать, скажите, что я умерла для вас много лет назад.

– Хорошо.

– И позаботьтесь о сыне, grandmère, с ним ничего не должно случиться.

– Найму для охраны мужчин из деревни, к нему никто близко не подойдет. Обещаю тебе.

Затем леди Фолкнер подошла к внучке и обняла ее. Селеста положила голову на костлявое плечо и наконец поняла, что душа ее обрела мир и покой.

Бабушка обладает достаточной силой, чтобы защитить Лоринга, теперь она была в этом абсолютно уверена.

Особняки английских аристократов были отлично защищены бесчисленным количеством слуг, не упускавших из виду даже мельчайшие детали. Она уже несколько часов наблюдала за домом номер 18 на площади Сен-Джеймс, ожидая, когда вернется Саммер. Она знала, что его ожидают к вечеру, поскольку утром, притворившись мальчишкой, ищущим работу, поговорила со слугами. Ей случайно стало известно, что виконт ищет парня на конюшню, и она решительно постучала в заднюю дверь особняка. Оттуда она прошла в кухню, где ей велели подождать, и разговорилась с одной из девушек, которая была свободна и любила поболтать.

– Виконта не будет до вечера, но он обязательно вернется, потому что завтра уезжает проведать девушку, в которую влюблен. Поговаривают, скоро свадьба, и мы все гадаем, какой будет новая хозяйка. По слухам, она очень красивая и богатая.

Видимо, речь о Кристал Смитсон, о ней говорила Вивьен Шейборн. Услышав новость, Селеста поспешила удалиться и направилась в небольшую таверну, всего в нескольких ярдах от дома, а затем устроилась на лавочке под раскидистым дубом прямо напротив особняка. Наступили сумерки.

Карета подъехала к главному входу в тот момент, когда она уже почти уверилась, что девушка из кухни ошиблась. Легким галопом лошади промчались по площади и остановились. Из дома выбежали слуги, а из кареты появился Саммерли Шейборн, одетый так, как и подобает высокородному виконту. Он смотрел в другую сторону, и лица его было не разглядеть, но Селеста не сомневалась, что это он. Та же, что прежде, прямая осанка, легкая походка, уже без хромоты. Волосы отросли и доходили почти до плеч, он откинул со лба челку и что-то сказал вставшему рядом мужчине. Это был Аврелиан де ла Томбер.

Поднявшись было навстречу, Селеста отошла обратно в тень. Придется ждать, пока француз уйдет. Она не осмелится смотреть в глаза тому, кого едва не уничтожила по ошибке в Париже, бросив ложное обвинение. Она водила рукой по коре старого дерева и размышляла, как лучше поступить. Луна появлялась на небе урывками, и это говорило о том, что сгущаются тучи, и скоро может начаться дождь. Восемь часов. Селеста поежилась от холода и положила руку на разболевшуюся не ко времени грудь.