Неглавная героиня - Рина Ских

— Не вру, — особо рассусоливать с младшим целителем я смысла не видела, точно зная, что будет дальше. И угадала.

— Господин Сы Венин! Господин Сы Венин! — заблажил парень, подрываясь с места. — Вы только посмотрите!

Старший целитель, выплывший на зов из внутренних помещений лечебницы, выглядел гораздо солиднее и с разбегу обвинять меня во вранье или краже не стал.

Он тщательно проверил качество мази во всех десяти баночках, в буквальном смысле обнюхав каждую и даже попробовав на язык, а потом уставился на меня взглядом рентгена.

— Каким образом столь слабая совершенствующаяся смогла достигнуть результата, который даже для меня почти невозможен? — задал он вопрос по существу.

Я внутренне подобралась: вот оно. Затея эта стоит не только денег, как я с самого начала и думала. Я одна даже с гениальным контролем над ци, оставленным мне в наследство Джейсин, все равно не смогу обеспечить Поднебесную нужным лекарством. Но ведь слабых совершенствующихся много. Именно тех, кто сможет натренироваться играть с самыми тонкими потоками, даже не замахиваясь на что-то более серьезное. До сих пор этих людей не принимали всерьез, считая, что без вершин самосовершенствования им все равно не достигнуть нужного уровня в приготовлении мази. Я — Джейсин — живое опровержение этой истины.

— Видите ли, господин главный целитель, — начала я предельно вежливо, не забыв поклониться по всем правилам, — эта ученица, к великому сожалению своих родителей и учителей, слишком слаба, чтобы далеко уйти по пути самосовершенствования. Лишь самые простые упражнения с ци давались ей легко. По глупости и слабости своей эта ученица решила бесконечно долго повторять одно и то же в надежде, что со временем освоит более сильные практики. В некоторой степени эти ожидания оправдались, и проходной уровень в академию был достигнут. Но эта ученица по-прежнему не может оперировать большими объемами духовных сил. Зато слабые и тонкие потоки после многих лет детских игр подчиняются куда охотнее. Поэтому, господин, ученице не составило труда повторить восемь ступеней воздействия на смесь лекарственных трав, ведь эти ступени всего лишь повторяли то, что она привыкла совершать с доступным ей уровнем.

И снова поклонилась. Что поделать, здесь так принято, это я еще не назвала себя «ничтожной», что соответствовало бы высшему уровню вежливости. Но я решила, что и так сойдет. И не прогадала, судя по тому, каким стало лицо главного целителя.

Такое впечатление, что статный и красивый мужик, исполненный чувства собственного достоинства и спокойствия, сейчас подпрыгнет до потолка, заорет «эврика» и побежит по академии, разнося невероятную весть.

Но нет, серьезный оказался целитель, сдержал первый порыв. Зато сцапал меня за руку и потащил за собой вглубь лечебницы. Я не сопротивлялась и опять угадала, куда меня влекут под вытаращенными глазами ассистента: в местную лабораторию.

Там господин Сы Венин трясущимися руками смешал ингредиенты мази в фарфоровой ступке и протянул мне:

— Покажи, как ты это делаешь!

А дальше они на пару с молодым целителем, а потом в компании сбежавшихся на шум других служащих лечебницы, затаив дыхание, смотрели, как я превращаю травяную кашицу в почти волшебное лекарство. Хотя почему «почти»?

— Я думаю, господин, — закончив с воздействием, скромно потупилась я, отдавая готовую мазь в дрожащие руки заинтересованных лиц, — что это было бы полезно людям… ведь таких слабых совершенствующихся, как я, много! Мы все мечтаем чего-то достичь, но не все можем. Но если нашим слабым силам найти правильное применение…

На меня посмотрели мутным взглядом и интенсивно закивали, вызвав у меня опасение, что у товарища прямо сейчас отвалится голова. А вот потом случилось непредвиденное: главный целитель сунул банку с мазью кому попало, сцапал меня за руку и поволок на улицу, что-то бормоча себе под нос, как умалишенный. Эй-эй, куда?! Мы так не договаривались…

— Я требую, чтобы эту ученицу освободили от бесполезных занятий и отдали мне! — с порога выдал господин целитель, после того как он со мной на буксире буквально ворвался в кабинет местного главы.

— Добрый день, Сы Венин, — спокойно поприветствовал его ректор, поднимая глаза от свитка с иероглифами, который он внимательно изучал всего секунду назад. — Рад тебя видеть.

— Да-да, добрый день, Чень-гэ… господин Се Лянчень! — поправился взволнованный целитель. А я вспомнила, что краем уха слышала: главный целитель и наш шикарный ректор — близкие друзья еще с молодости. И отношения у них почти родственные, а значит, есть опасность, что сейчас требования ошалевшего от перспектив лекаря удовлетворят и будет мне наказуемая инициатива по полной программе!

— Я настаиваю! — между тем разорялся целитель-энтузиаст. — Эта девушка не должна тратить время ни на что бесполезное, она…

— Кхм-кхм! — Мы с главой академии покашляли одновременно, практически хором. И уставились друг на друга с искренним интересом.

— Может быть, ты расскажешь по порядку, что приключилось и зачем тебе эта девушка? — поскольку я вежливо молчала, слово взял Се Лянчень.

Лекарь дважды просить себя не заставил и выпалил всю историю достаточно связно, хотя и по-прежнему эмоционально. Вообще на редкость оказался шебутной товарищ.

— То есть, если я правильно понял, — задумчиво резюмировал господин ректор, — дева Шань благодаря своей слабости за несколько лет детских упражнений научилась оперировать тончайшими потоками ци, что позволяет ей делать очень дорогое лекарство. Правильно?

— Абсолютно! — подскочил на месте целитель. — Ты понимаешь, что это значит?!

— Эта ученица просит прощения. — Вежливость требовала от меня молчать и не отсвечивать, но знаете что? Я не хочу в рабство к целителям, пусть лучше меня считают невоспитанной хамкой. — Но я пришла в академию учиться. И не хочу бросать занятия. Я не отказываюсь помочь нашим лекарям, — добавила торопливо, потому что буйный целитель уже открыл рот и явно собирался разродиться целой речью. — Ведь поэтому и пришла к вам. Но все должно быть в меру. И, смею напомнить, небесплатно.

Ответом мне была тишина. Я так понимаю, никто не ждал подобных слов от девочки-припевочки с первого курса, да и вообще… не принято здесь женщинам выступать, когда двое старших мужчин решают между собой важные вопросы.

— Ты хочешь денег за помощь людям?! — возмущенно переспросил лекарь, переварив мое заявление.

— А вы разве не берете плату за свою работу? — в свою очередь изумилась я. — Господин Сы Венин, прошу простить эту ученицу, но она живой человек, а не талисман, с помощью которого можно принести пользу всем вокруг и даже не спросить его мнения.

Господин лекарь насупился, зато глава академии посмотрел на меня с веселым интересом. Его моя разговорчивость шокировала не так сильно.

— И каковы же ваши условия, дева Шань? — вежливо осведомился он, пряча улыбку в уголках губ.