Битва судьбы - Дмитрий Казаков

Не успел пройти и версты, как степь дала понять, что в ней не все так пусто и безопасно. Издалека, при явной помощи ветра, долетел вой, высокий, протяжный. Звуки долго вибрировали в морозном воздухе, вызывая дрожь под кожей. Никогда не доводилось Терику слышать подобного.

Хотя неведомый зверь был далеко, Терик проверил на всякий случай, насколько легко выходит секира из петли, и ускорил шаг.

К полудню облака разошлись, и показалось солнце. Бледное и обмороженное, оно бросило неяркий свет на спящую под снегом степь, и почти сразу, словно откликаясь на появление светила, вой раздался вновь. На этот раз гораздо ближе. Теперь Терику удалось определить направление – зверь приближался с запада.

Облизав неожиданно пересохшие губы, Терик вытащил секиру. Шел теперь медленно, обходя скопления кустов, овраги и прочие места, пригодные для засады. Но, несмотря на все предосторожности, нападение проморгал.

Темный силуэт выметнулся из кустов столь стремительно, что Терик, краем глаза заметив движение, успел только упасть. Над головой пронеслось тяжелое тело, волна воздуха ударила в затылок. Раздался раздраженный рык.

Йотун вскочил на ноги, развернулся в сторону зверя. Тот тормозил после скоростного рывка, упираясь лапами. Остановился, замер на миг, взвыл яростно. Пока небо и земля, испуганно сжавшись, внимали охотничьему кличу хищника, Терик смог хорошо его рассмотреть. Желто-коричневая шкура, местами – черные пятна, размер – две трети от сажени в длину и примерно аршин в холке. На поджаром волчьем теле уродливо красовалась голова рыси. Лапы тоже оказались скорее кошачьими, чем волчьими. Из верхней челюсти торчали огромные, не менее фута каждый, клыки. Глаза горели желтым огнем, длинный хвост хлестал по бокам.

Терик присел, секиру выставил перед собой, глаз не отрывал от зверя. Тот, в свою очередь, смотрел прямо в глаза сыну конунга. Но рывок его Терик вновь проворонил, спохватившись лишь, когда обнаружил пятнистую тварь в сажени перед собой.

Судорожно дернул руками. Секира, словно ожив, вывернулась из ладоней, в лицо брызнуло теплым – острое лезвие все же выполнило свое предназначение. Но порадоваться этому Терик не успел, так как тут же оказался на снегу, а острые когти дотянулись до кожи даже сквозь толстую одежду. В лицо пахнуло тяжелым смрадом. Победный рык заставил оглохнуть.

Предчувствие гибели помутило разум. Не теряя времени, воззвал Терик к своему животному Силы – Медведю. Могут делать такое носящие Дар, но дорого приходится за это платить, и редко прибегают маги и воины к помощи Силы-животного. За один раз, по слухам, отдает носитель десять лет жизни. Но Терик сейчас отдал бы и двадцать.

Он ощутил, как покрывается шерстью тело, наливается мощью, лицо удлиняется, превращаясь в звериную морду. Саблезуб застыл удивленно, глядя на добычу, что прекратила пахнуть страхом и, вообще, похоже, перестала быть добычей. Это промедление стоило ему жизни. Терик взревел злобно, легко сбросил хищника с себя и, не дав опомниться, ухватил сзади за шею. Миг – и хрустнули шейные позвонки, и рассмеялось кровожадно разумное существо, возжелавшее стать животным и на миг им ставшее.

Затем на Терика обрушилась слабость. Вот она – плата. С трудом устоял на ногах, болезненно переживая возвращение в человеческую шкуру.

Долго смотрел на поверженного зверя, дивясь странному виду степного охотника. Вырезал огромные клыки, бережно спрятал в мешок. «Вернусь, покажу дома», – решил сын конунга, и лишь небо посмеялось над наивной надеждой о возвращении. Но Терик его смеха не услышал.

Путешественник

Путь по горам для цверга – одно удовольствие. Два дня, что Луций в сопровождении молчаливых спутников двигался на юг, вдоль главного хребта Порубежных гор, не оставили о себе неприятных воспоминаний. Правда, и приятных тоже – лиц провожатых Луций так и не увидел, их скрывали капюшоны, точно такие же, как и у всех, кого довелось Огнеборо-дому встретить в Лонге.

Дорога на юг, по которой Луций ранее никогда не ездил, оказалась ухоженной. Селенья встречались не очень часто, но все богатые, солидные, с трактирами, в которых всегда найдется место для путников, особенно для путников, отмеченных покровительством Горна.

Удобства закончились верст за десять до границы. Тут пришлось ехать бездорожьем, дикими, ненаселенными местами. Горы, поросшие редким лесом, снижались, превращаясь просто в возвышенности.

Границу отмечает сторожевая башня, с гарнизоном из десятка лучников. Нападения с юга, из ненаселенной степи, никто не ждет, но рубеж есть рубеж, и охранять его надо. Но именно у башни маленький караван остановился, и один из спутников Луция заговорил, чуть ли не впервые за всю поездку.

– Все, мы возвращаемся. Далее ты пойдешь один, – прозвучало из-под капюшона.

– Эх, – Огнебородый вздохнул так, что сдул бы облако средних размеров. – И идти, похоже, придется пешком.

– Именно, – пришел ответ. – Лошадь рано или поздно ты все равно будешь вынужден бросить, так что слезай.

Луций слез с невысокого мохнатого конька, к которому успел привязаться. Потрепал животное по холке. Коняга посмотрела добрыми карими глазами, отвернулась. Тоже, видать, почуяла, что этого седока ей больше не носить.

– Ну, а где обещанная карта? – Луций смотрел на посланца Лонги снизу вверх, и тот казался статуей, по недосмотру забравшейся на коня.

– Держи, – свиток птицей соскользнул с руки всадника и сам нашел ладонь Луция. Огнебородый слегка опешил. Откуда свиток взялся в только что пустой руке мага, он так и не понял.

Пока разворачивал свиток, статуя покинула седло и оказалась рядом.

– Так, это наши горы, – нахмурился Луций. – Вот столица, вот Лонга, а мы – вот тут.

– Правильно, – в голосе мага не было удивления, карты получили широкое хождение среди купцов давно, и редкий торговец не разбирался в путевых рисунках.

Длинный палец, похожий на копье, уткнулся в карту, грозя прорвать ее южнее степей:

– Вот, тебе сюда.

– Изрядно далеко, – Луций почесал в затылке. – И две горные гряды преодолеть придется!

– Ничего, доберешься. Дойдешь до гор здесь, – палец указал на перевал юго-западнее нынешнего местонахождения Луция. – Там легче всего переходить. Ну, а дальше – к Кольцевому хребту. Через него ведет множество перевалов; сколько точно – никто не знает. Перейдешь Кольцевой, и иди в самый центр круга, что горы образуют. Лес, через который тебе придется идти, называют Внутренним!

В голосе сопровождающего Луцию послышалась дрожь. Он с удивлением посмотрел на мага, но капюшон не пошевелился.

– Пройдя лес, выйдешь к берегам озера. Оно там одно, так что не ошибешься. Озеро не столь велико, а посредине его, на острове, и стоит Храм Судьбы.

– А как я переберусь через озеро? – как и большинство сородичей, Луций не любил плавать. – Что, прилетит смирный дракон или грифон и перенесет меня?