Снова надейся - Мона Кастен

Я прерывисто вздохнула и кивнула. Потом выдавила из себя улыбку, но ощущалась она так, будто мое лицо было измазано вязкой клейкой массой. Глаза припекало, и я вновь быстро уткнулась в записи. Доун не должна видеть, что я изо всех сил борюсь со слезами.

За оставшееся время мне так и не удалось воскресить в памяти какие-нибудь другие яркие воспоминания. Единственное, о чем я была в состоянии думать, – это папа, который хватает меня за горло, и мама, которая, стоя передо мной, уничтожает своими словами все, что мы с таким трудом создавали после ухода от отца. Я пробовала поставить себя на их место и судить о произошедшем с их точек зрения, но как ни крути… понять их решения не могла.

Как выяснилось, в моем случае это упражнение все равно не разожжет никакой искры.

– Время вышло, – объявил Нолан.

Не может быть. Я изложила на бумаге всего пару пунктов, не больше. С недовольным видом я подняла глаза на сидящего впереди Нолана. Тот встал со стула и обошел письменный стол.

– Возникли ли у вас проблемы с заданием? – спросил он, с интересом глядя на нас. После того как ему никто не ответил, он сел на стол, облокотился на руки и стал болтать ногами.

Меня терзал вопрос, нафантазировала ли я осторожность в его взгляде или мне просто показалось. В этот момент он казался мне совершенно нормальным.

Я прочла надпись на его футболке: «Стелена[8] – вот наш финал». Несмотря на то что в душе у меня сейчас все выворачивалось наизнанку, на губах появилась слабая улыбка, которая совсем не была похожа на клей.

– Мне оно показалось тяжелым, – в конце концов заговорила Пейдж. – Как отбросить собственные эмоции в важном для тебя воспоминании?

– Справедливый вопрос. Предлагаю ответить на него остальным. – Нолан выжидательно посмотрел на нас.

– Ну, я попробовал описать событие от лица другого человека, – сказал Джейми, который сидел на первом ряду перед Доун.

Нолан кивнул и изобразил приглашающий жест рукой.

– Не хочешь объяснить нам это на примере своего воспоминания?

Джейми откашлялся и опустил глаза на свой лист. По краям страницы я заметила несколько рисунков. Когда он успел их сделать?

– Я подумал о том, как дядя сбил на машине мою собаку, а потом попытался все скрыть.

– О господи, – пробормотал Нолан, у кого-то из одногруппников тоже вырвались пораженные возгласы.

– Я постарался проанализировать ситуацию целиком с точки зрения дяди и эмоционально отстраниться от нее. Наверняка ему стало очень стыдно за то, что случилось, и поэтому он все скрыл. Не думаю, что он хотел сделать мне больно.

– То есть вывод из этого упражнения заключается в том, что когда пишешь, нужно отключать эмоции? – спросила Пейдж.

– Совсем наоборот! Когда пишешь, нужно всегда испытывать множество эмоций. Нельзя основываться исключительно на собственных чувствах – ведь в конечном итоге это будет выглядеть однообразно. Герои, с которыми у вас нет абсолютно ничего общего, не менее важны. Невозможно превзойти себя, если всегда придерживаешься одной и той же позиции.

Я понимала такое объяснение, но тем не менее не собиралась применять его к нашей с мамой ситуации. Даже смотря на все ее глазами, я не могла принять ее поступок. И плевать, превзойду я себя в этом отношении или нет, как бы по-детски это ни звучало.

– Я хочу, чтобы вы продолжили это задание дома и использовали его как базис для художественного текста. В нем должно быть минимум два персонажа, кроме вас самих. – Он спрыгнул со стола и хлопнул в ладоши. – На сегодня все. Увидимся в следующую среду.

В кабинете поднялся шум – студенты убирали вещи в свои рюкзаки. Я буквально швырнула блокнот в сумку, за ним кинула ручку, а потом встала. Не успела я сделать и шага в сторону выхода, как Доун взяла меня под локоть.

– Пока, Нолан, – крикнула она.

– Всего хорошего вам обеим, – ответил он. Я не могла не посмотреть на него в последний раз. Нолан сидел перед огромной стопкой бумаг, прямо рядом с ней стоял его раскрытый ноутбук. Он улыбнулся нам с Доун, после чего перевел взгляд на экран. Когда мы вышли в коридор, я услышала, как он шумно выдохнул.

Если бы в начале семестра кто-нибудь сказал мне, что в недалеком будущем настанут выходные, которые я проведу не с мамой, а сперва на вечеринке у Спенсера Косгроува, а затем, на следующий день, на баскетбольном матче «Орлов Вудсхилла», я бы, наверное, не поверила. Возможно, даже громко рассмеялась бы, потому что подобная мысль казалась мне просто абсурдной.

Теперь же, когда я сидела за большим обеденным столом в гостиной у Спенсера, мне было совсем не до смеха. Наоборот, уже добрых полчаса я судорожно соображала, как побыстрее отсюда сбежать.

Меня окружало столько парочек, что я чувствовала себя сотым колесом в какой-то монструозной телеге. Слева от меня сидели Моника и Итан – друг на друге, позвольте заметить, – справа от меня Скотт ворковал со своим парнем Микой, в конце стола устроились Элли и Кейден, а на стуле напротив меня сидела Доун, в то время как Спенсер стоял у нее за спиной и массировал ей плечи.

С начала вечера Доун познакомила меня с тремя парнями из друзей Спенсера. Она до сих пор считала, что мне грустно из-за разбитого Блейком сердца, а я не стала ее разубеждать. Несмотря на это, я не прикладывала особых усилий, чтобы пообщаться с Кайлом, Райлом и Лайлом – так я мысленно прозвала этих троих. Не уверена, что их на самом деле так звали. Доун слишком быстро представила их мне одного за другим, и я даже имена запомнить не успела. А бо́льшую часть подробностей, которые она торопливо нашептала мне на ухо, я, к сожалению, уже забыла.

Я кинула взгляд на свой мобильник. Новых писем нет. Новых сообщений в «Скайпе» нет. К тому моменту я установила себе на телефон приложение, хотя сомневалась, что мы с Ноланом когда-нибудь вообще будем связываться таким образом. Со среды я выходила в Сеть несколько раз. Он тоже был онлайн, но ни один из нас не написал другому.

Задание, которое дал нам Нолан в «Писательской мастерской», я не смогла выполнить и дома. Не раз начинала, однако рано или поздно разочарованно бросала и закрывала документ. Вместо этого я послала ему свои комментарии к следующей сотне страниц романа Доун в надежде, что это поможет восстановить нормальное общение между нами. Однако Нолан до сих пор не ответил, и поэтому я раз в минуту обновляла почтовый ящик.

Извинившись перед остальными, я поднялась из-за стола, чтобы принести себе новый напиток. После вечеринки Блейка я не притрагивалась к алкоголю и сегодня тоже решила ограничиться апельсиновым соком. Взяв стакан, я подставила его под ледогенератор на холодильнике Спенсера. Пусть я тут уже не в первый раз, так и не смогла привыкнуть, что у него есть такая машина. Было что-то гипнотическое в том, как кубики льда сыплются в бокал.