Королевская гончая - Оливия Штерн

— Дарс, ты меня слышишь? — К действительности его вернул резкий голос Варуса.

— Да, внимательно слушаю. — Он устало потер переносицу.

Часы в гостиной пробили два часа ночи.

— То, что верещал этот придурок, это правда?

Дарс понял, что невольно сжал кулаки. Он уже просмотрел запись из аудитории, где разошелся отчисленный Гай Вири. Отвратительная сцена. Подружка Луизы подала наглядный пример, как надо себя вести в подобных случаях. Но Дарс видел, в каком состоянии выбегала из аудитории Луиза, и этого было довольно, чтобы распылить на атомы самого мистера Вири. И плевать на его влиятельную семью…

— Не совсем так, — неохотно ответил Дарс, — он изложил исключительно свою точку зрения на произошедшее.

— Значит, не совсем неправда…

Варус вздохнул.

— Еще по одной?

— Пожалуй.

Крошечное солнце покатилось вниз по пищеводу. Соль и лайм.

Дарс вдруг подумал, что уже очень, очень давно не был в отпуске.

Он мог бы слетать на недельку куда-нибудь на курортную планету империи. И взять с собой Луизу. Даже не для того, чтобы покрывать поцелуями ее сливочное тело, брать до изнеможения, до сладких стонов, слетающих с нежных губ. Просто чтобы посмотрела, как бывает. Она ведь вряд ли что-то хорошее видела в жизни.

— Ты не понимаешь, — сказал он Бену, — девочка мало что помнит. И последнее время против своей воли жила в отвратительных условиях. Но помимо этого, так уж получилось, что она — центровая фигура в спецоперации моей службы. Поэтому, Бен, прошу тебя, не задавай вопросов. Так будет лучше для всех. Ну а то, что брякнул тот придурок Вири… Как я уже сказал, Луиза попала в очень нехорошие руки. Она не виновата.

— Я что-то вроде этого и предполагал. — Варус вздохнул. — Но покончить с собой… Не ожидал.

— Она весьма нестабильна, — согласился Дарс. — Я-то надеялся, что в академии она погрузится в учебу, займет себя делом.

— Луиза показывает неплохие результаты. Она ведь старше всех на потоке, а это наводит на мысль, что раньше уже где-то училась. Возможно, какое-то очень узкоспециализированное образование.

— Дай ей хороший проект, чтобы поработала. — Дарс прищурился на полупустую бутылку текилы. Точно, пора в отпуск. Вот распутает дело Луизы Мар и махнет с ней же на Лимос — планету, на которой прекрасный климат, песчаные пляжи, где все цветет, и даже розы величиной с детскую голову.

— Может, пусть вернет себе воспоминания?

— Исключено, Бен. Я уже смотрел, там все зашифровано.

— Ах вот как. В самом деле, это по твоей части. Но почему ты сам не пробуешь? У тебя в распоряжении вычислительные мощности всей империи. Рано или поздно ключ может быть подобран.

Дарс усмехнулся.

— Да, это так. Но сколько времени на это уйдет? Годы.

— А это как повезет, — по губам Бена скользнула лукавая улыбка, — нижние оценки случайного поиска порой весьма радуют.

— Тогда мне нужна свежая копия нейроматрицы, — пробормотал Дарс.

— Она выйдет из медблока через пару дней. Я тебя оповещу.

От мысли, что очень скоро появится благовидный предлог увидеться с Луизой, кровь неожиданно прилила совсем не к голове. Дарс поерзал в кресле и в очередной раз подумал, что со всем этим нужно что-то делать. Происходящее все больше напоминало глупый сюжет видеоромана: он увяз в собственных чувствах к девушке, которая, скорее всего, подослана врагами империи. То ли смеяться, то ли плакать, непонятно.

Ему все же удалось поспать часа три. Пять минут в холодном душе. Потом — чашка черного кофе, такого горького, что горло дерет. Магда принесла свежее белье, до хруста накрахмаленную рубашку, мундир. Уже перед выходом бросил взгляд в высокое, в полный рост, зеркало. Оттуда на него глянул серьезный дядька, грудь в орденах. Дарс удрученно покачал головой. Скучно. Приелось. Но во дворец императора только так.

Он спустился по лестнице. Высокие витражи на первом этаже были завешены тонкими, словно паутинка, гардинами. Просторный холл, оформленный в лавандовых тонах, таял в свете раннего утра. Они с Эленой обставляли дом, в котором, казалось, будут жить долго и счастливо… Беззаботные идиоты. Элена просто не справилась с тем, что происходило с Клайвом. И сбежала, предварительно потребовав развод и приличное содержание.

Дарс вышел на открытую веранду, где его уже ждал аэромобиль. Ретри на водительском месте усердно ковырялся в приборной панели, увидел Дарса, выскочил.

— Ваше высочество.

— Полетели, Ретри.

Он забрался в кабину, пристегнулся. Ретри пощелкал тумблерами, и машина взмыла вверх.

До императорского дворца было минут десять лету по самой верхней трассе. Внизу драгоценной друзой сверкал Рам-сити, аэромобиль несколько раз вильнул, огибая самые высокие небоскребы. Дворец был расположен на высокогорном плато над городом. Если смотреть издалека, он был похож на сплошную радужную полусферу. Ближе оказывается, что купол — не более чем защита. К тому же на такой высоте кислорода уже недостаточно, так что под куполом над составом воздуха вовсю работают генераторы. А если подлететь еще ближе, то можно рассмотреть и буйно разросшийся парк, и прогулочные дорожки, и фонтаны, и — самое главное — дворец, выдержанный в бело-золотой гамме, облицованный лучшим мрамором, со шпилями, гордо устремляющимися в небо.

Внутри дворца то же самое — белый мрамор и золото. Ливреи у прислуги бело-золотые. В некоторых залах белый цвет заменен кремовым. Полы из древесины белого дуба с нежно-лимонным оттенком.

Все это осталось от предыдущего правителя Квеона, переделывать нет смысла. Императоры сменяют друг друга, а дворец неизменен. Только вот с годами от белого и золотого начинает тошнить. Хочется принести несколько банок краски — зеленой, алой, ультрамариновой — и расплескать цветными пятнами на идеальных стенах. Внести сумятицу в вечный порядок вещей. Увидеть, как заиграют на солнце яркие цветные разводы.

Лакеи кланялись Дарсу, пока он поднимался по широкой лестнице, покрытой нежно-кремовой ковровой дорожкой. На золоченых балясинах сверкали солнечные блики. И вот наконец перед ним распахнулись высокие двустворчатые двери.

Дарс выдохнул с облегчением: бело-золотой кошмар закончился. Кабинет императора выдержан в темных тонах, и ощущение было сродни тому, что чувствует человек, ныряющий в тень с солнцепека.

— Ну, здравствуй, Дарс, — прозвучало негромкое.

— Здравствуй, Вьорн.

Брат стоял у окна и, придерживая рукой тяжелую бархатную штору, смотрел куда-то вниз.

Глянул с усмешкой на Дарса, поманил к себе.

— Иди, посмотри. Сегодня у меня будет тяжелый день.

Дарс подошел и тоже выглянул в окно.

Внизу из припаркованного аэромобиля тяжело выбирался толстяк. Ему помогали лакеи, поддерживая под руки.