Пули над сельвой - Виктор Степанычев

По сухому редколесью шагалось легко. Вадим и София двигались параллельно шоссе метрах в семидесяти от него, чтобы их не было заметно ни с дороги, ни со стороны городка. Они дошли скорым шагом до окраины Пренсо-Балу минут за тридцать пять. Узкие немощеные улочки с кривыми заборами остались позади и ближе к центру, а именно там, где, как им сказали, располагался вокзал, стали выглядеть более опрятно. Появился асфальт, а на одном из перекрестков даже работал светофор. Народу на улицах было мало. Сказывалась жара, да и время подобралось к сиесте – полуденному отдыху.

Даже базарчик, который попался по дороге, выглядел сонным и безлюдным. Появление Веклемишева и Софии не вызвало большого оживления в среде торговцев. Одеждой и обличьем они не шибко отличались от аборигенов Пренсо-Балу. Такие же белые хлопчатобумажные брюки и из того же материалы рубашки, что предоставил им ван дер Холст вместо их костюмов, носил едва не каждый третий житель этого славного городка. Все остальные, видимо, были победнее и имели на себе одежку из домотканой отбеленной холстины. София вообще могла сойти за уроженку здешних мест, да, собственно, и черноволосый Вадим не выглядел белой вороной.

На базарчик они заглянули не из простого любопытства, а для того, чтобы окончательно замаскироваться под местных жителей и сделать жизнь более комфортной. Практически все мужчины и женщины Пренсо-Балу носили широкополые шляпы из белой соломки. Вряд ли это было чистой данью моде. Солнце пекло неимоверно. София терпела, зато Вадим пару раз мочил голову минералкой, предусмотрительно захваченной ими из машины. Шляпы не различались на мужские или женские, а отличались лишь размерами и потому были куплены быстро. Веклемишев еще и приобрел дешевые пластиковые солнцезащитные очки. София оглядела лоток с невеликим ассортиментом данного товара, брезгливо фыркнула и отвернулась. С валютой проблем не возникло. Доллары пошли в оплату без проблем. Расплачивался за покупки Вадим. У бизнесвумен самой мелкой купюрой были сто долларов, которые на всем базаре разменять никто не смог. А десятидолларовой купюры из бумажника джентльмена хватило и на шляпы и на очки, да еще и на сдачу в местной валюте.

До вокзала, если этим словом можно было назвать стоящее у путей деревянное сооружение размером три метра на четыре, походящее на дачку времен соцреализма, Вадим и его спутница добрались к часу пополудни по местному времени. Расписания движения поездов на стенах вокзала путники не обнаружили, как не увидели и кассы, и пассажиров с вещами и без оных, а также встречающих-провожающих, хотя обошли станционное здание кругом. А вот замок амбарного размера на дверях висел, наводя на невеселые мысли.

К Веклемишеву закралось подозрение, что бывший сержант ввел его в заблуждение насчет движения поездов мимо станции Пренсо-Балу. Кстати, вывеска на вокзальчике в наличии имелась, однако это было единственное, что говорило о том, что сюда, возможно, когда-то приходил поезд. В общем, и само название «поезд» не очень вязалось с подъездными путями. Рельсы узкой колеи обрывались сразу по окончании навеса, а перрон был размером никак не длиннее двадцати метров.

Спасителем оказался босоногий мальчишка, пробегающий мимо. Он отозвался на оклик Веклемишева и за самую мелкую монетку из базарной сдачи выдал полную информацию о работе данного железнодорожного заведения, точнее – тупика. Оказалось, что вокзал функционировал в полной мере, правда, этой мерой было прибытие и убытие одной «гусеницы» – примерно так перевел для себя Вадим местное определение поезда. Все народонаселение городка знало расписание, и вывешивать его смысла не было. «Гусеница» прибывала в Пренсо-Балу из столицы штата в три часа пополудни и через полчаса убывала обратно. Билеты продавались в самом поезде. Так что раньше пятнадцати часов на вокзале им делать было нечего.

Уже бесплатно малец подсказал, где можно провести время до прибытия поезда, то есть перекусить с дороги. Предприимчивый недоросль за дополнительную плату вызвался проводить Вадима и Софию до почты, откуда можно было позвонить. Правда, оказалось, что оба объекта расположены в одном месте в пяти минутах ходьбы от вокзала на городской площади. Малец провел их до угла, указал на вывески «Restorant» и «Post» и убыл по своим делам.

Вадим и София, не сговариваясь, направились к почте. Они были уже в десятке шагов от нее, как из соседней с почтой двери вышел человек в форме. Вадим точно не знал, как выглядит бразильский полицейский, но ни единой секунды не сомневался, что это именно он. Об этом же свидетельствовала и надпись на неброской табличке рядом с дверью, из которой появился гражданин в форме. Она гласила, что именно здесь располагается полиция славного городка Пренсо-Балу.

Иного и не могло быть. В таких небольших населенных пунктах на главной площади, как правило, сосредоточены учреждения, представляющие все ветви власти: административную, духовную, судебную и полицейскую. В том здании, украшенном флагами, что стояло рядом с собором, явно располагается муниципалитет. Соседний подъезд увенчан справа от входа строгой вывеской, а в нише стоит небольшая скульптурка с весами в руках, надо полагать, Фемида. Все органы власти на своем месте и беглецам не стоило терять бдительность. Нарвались!.. Или все же пронесет?

София замедлила шаг. Веклемишев, мгновенно сориентировавшись в обстановке, подхватил ее под руку и повлек к почте. Он улыбался и нес какую-то чепуху. К удивлению, София ответила ему тем же. Смеясь, они взошли на крылечко. Полицейский, высокий мужчина лет примерно тридцати пяти, внимательно посмотрел на них, однако в его взгляде Вадим не уловил ни удивления, ни подозрительности. Уже в помещении почты через окно он разглядел, что страж порядка неспешно двинулся через площадь к проулку рядом со старинным собором, чей высокий шпиль Веклемишев разглядел еще с пригорка от пограничной стелы.

Буря пронеслась стороной, не задев беглецов. Вполне возможно, что в Пренсо-Балу история с вынужденной посадкой «Боинга», взрывами и стрельбой, не вышла на уровень черезвычайного происшествия. Как-никак – соседний штат, чужой участок… Дело знакомое по российским реалиям. А кто сказал, что здесь должно быть иначе?

Телефонная будка для междугородных переговоров на почте в полном соответствии с традициями глубинки имелась в одном-единственном экземпляре. Веклемишев, как истинный джентльмен, предоставил Софии право первой воспользоваться данным достижением цивилизации. Правда, это было обусловлено не только правилами хорошего тона, но и некоторыми личными мотивами. Вадим раздумывал, стоит ли ему вообще куда-либо звонить.

Москва отпадала, потому что он нынче проходил по категории отрезанного от каравая ломтя. Нет, конечно, в Отделе уже в курсе случившегося и, возможно, переживают за него – по крайней мере у Веклемишева теплилась на этот счет надежда. Но что они смогут для него сделать? У Вадима был еще контактный номер телефона организации, в которой он собирался служить. Однако знакомство с руководством регионального координационного центра по борьбе с терроризмом в состоянии бега от этих самых террористов смотрелось как-то не очень. И что он им скажет? «Помогите, люди добрые! Мы неместные, что делать, не знаем. Спасите, Христа ради, сироту убогого!»