Жертва разума - Джон Сэндфорд

– Джон, очень скоро все будут думать, что я мертва. Шумиха закончится и начнется долгая утомительная охота; они доберутся до тебя и запрут навсегда. Но если они будут знать, что я жива, у тебя… будет больше шансов… Ты сможешь заключить сделку.

Они вновь говорили, как любовники: она беспокоилась о его безопасности. Мэйл отбросил эти мысли.

– Никакой сделки не будет. Во всяком случае, со мной.

– Но ты получишь больше власти, – сказала Энди. – Если они решат, что я умерла, то смогут делать все, что угодно. В противном случае их положение осложнится. Ты же игрок и не можешь не понимать таких простых вещей. Я лишь хочу, чтобы мои близкие знали, что я жива. Не хочу, чтобы они обо мне забыли.

Мэйл встал и начал одеваться; одновременно он швырнул ногой одежду Энди.

– Одевайся. – Потом сказал: – Я подумаю. Ты не сможешь говорить напрямую, но не исключено, что я тебя запишу. И проиграю пленку из другого места.

– Джон, это… – Она почти засмеялась. – Просто замечательно.

Он отреагировал: на его лице появилось самодовольное выражение, так ей показалось. Ему нравилась лесть, в особенности из ее уст.

– Я подумаю, – повторил он.

Когда Энди вернулась в клетку и дверь за ней закрылась, а шаги Мэйла стихли, она сказала Грейс:

– Нам нужно составить послание для записи; возможно, он согласится его отправить. Мы должны придумать код.

Она была возбуждена, а Грейс смотрела на нее, и ее юное лицо стало мрачным и отрешенным.

– Что? Что такое? – спросила Энди.

– У тебя все лицо в крови, мама. Всюду кровь.

Грейс показала на правую щеку Энди, потом у нее задрожала рука, она заплакала и отшатнулась от матери. Женщина принялась тереть лицо, пытаясь избавиться от запекшейся крови – возбудившийся Мэйл несколько раз ударил ее, когда потерял над собой контроль во время последнего соития.

Грейс забилась в угол в дальнем конце их камеры. «Я даже не заметила кровь», – подумала Энди. Она к ней привыкла, таковы были условия ее рабства.

Но на этот раз все изменилось. Сильно изменилось.

Роуз Мари Рукс выглядела слишком усталой для шефа полиции, и сумочка, словно наделенная собственной волей, болталась у нее в руке, когда она поднялась по лестнице и вошла в распахнутую дверь.

За шефом следовали Лукас и Т. Конрад Ховард – Дамбо; они собрались в нарядной гостиной в доме Манетта. Здесь их уже ждал Данн, напряженный, несчастный, с торчащими во все стороны волосами и припухшими глазами; он стоял, прислонившись спиной к холодному камину и держа в руке тяжелый хрустальный бокал с выпивкой. Джордж посмотрел мимо Рукс и Дамбо, но кивнул Лукасу.

Хелен Манетт сидела на антикварном стуле, поджав губы, и Дэвенпорту показалось, что она пьяна, хотя она ничего не пила. Нэнси Вулф, в свободном костюме болотного цвета, бросала на него угрюмые взгляды из противоположного конца комнаты. Но когда Лукас посмотрел ей в глаза, поправила волосы и отвернулась. Она пила маленькими глотками коньяк из небольшого стакана, расположившись возле портрета XIX века, на котором была изображена женщина с холодными темными глазами, в угольно-черном платье и с удивительно чувственной нижней губой.

Суетливый адвокат разливал выпивку; полицейский оперативник в простой спортивной куртке и футболке, с пистолетом на бедре, прислонился к дверному косяку и ел попкорн из пластикового стаканчика. Он ждал телефонного звонка, который так и не прозвучал, и выглядел скучающим.

Манетт стоял в центре круга, в сером костюме с туго затянутым итальянским шейным платком. Казалось, он сильно постарел за прошедший день. Однако Лукас понимал, что он наслаждается тем, что оказался в центре всеобщего внимания.

– Ничего не получилось, – сказала Рукс Манетту, покачав головой. – Мне очень жаль.

– Дерьмо. – Данн отвернулся, и Лукасу показалось, что он собрался швырнуть бокал с виски в камин.

Но Джордж лишь наклонил голову, продолжая опираться о шершавую каминную полку.

– Однако нельзя сказать, что мы ничего не узнали, – вмешался Дамбо. Его лоб покрывали мелкие капельки пота. Он ненавидел иметь дело с богатыми людьми, близко знакомыми с сенаторами. – Мы зафиксировали положение преступника, но не сумели удержать. Он был нашим в течение двадцати секунд, но ему удалось догадаться о том, что мы задумали. Однако у нас есть представление о том, где он находится: к югу от рек, в Игане или Эппл-Вэлли.

– У тебя там строительные объекты, – сказал Манетт Данну.

Тот повернулся – на его бледном лице заблестели глаза – и прорычал:

– Да, но я не отвечал там вчера на телефонный звонок.

– Я имел в виду совсем другое, – сказал Манетт, слегка отстраняясь от Данна. – Я хотел сказать, что ты знаешь те места.

Нэнси Вулф поймала Тауэра за рукав и потянула назад.

– Да, и еще я знаю, что в этом гребаном районе живет триста тысяч человек… – заговорил Данн.

– Следи за языком, – резко перебил его Манетт. – Здесь женщины.

Лукас внимательно наблюдал за Вулф, которая стояла за Манеттом, положив руку ему на плечо.

«Вот оно как», – подумал он.

– Он упомянул Дэвенпорта, – сказал Дамбо, посмотрев на Лукаса. – Очевидно, он чувствует, что шеф Дэвенпорт… – Он поискал подходящее слово, – …несет ответственность за… – Он снова принялся подбирать слово, – процедуру с радио.

– Ну, так и есть, – сказал Данн. – Он единственный полицейский, с которым я говорил, не засунувший голову себе в задницу.

– Джордж… – сказал Манетт, чье лицо покраснело под шапкой седых волос. Данн не обратил на него ни малейшего внимания и шагнул к Лукасу. – Я хочу объявить о награде. Мне все равно, какая будет сумма. Например, миллион.

– Это слишком много, – сказал Лукас. – Сразу набежит безумное количество идиотов. Лучше начать с пятидесяти тысяч.

– Хорошо. Я намерен сделать заявление прямо сейчас, – сказал Джордж.

Он посмотрел на Манетта, но тот промолчал, лишь с мрачным видом покачал головой и отвернулся.

– Счастливая семейка, – заметила шеф, когда они вышли на улицу.

– Нэнси Вулф и Тауэр Манетт, как ты думаешь?

Ничто не могло удивить Роуз Мари Рукс: она слишком давно занималась политикой. Она заговорила после небольшой паузы, и в ее голосе прозвучало почти удовольствие.

– Вполне возможно. Когда мы вчера вводили их в курс дела, она коснулась тыльной стороны его ладони.

– А сегодня пыталась помешать вступить в конфликт с Данном… или сделала движение в его сторону, словно хотела защитить.

– Хм, – сказала Рукс. – Ты знаешь, Лукас, у тебя сильная женская сторона.