S-T-I-K-S. Вальтер - Денис Владимиров

– А не подделывают? Тот же ксер, как ты говорил, глазками щелк, вот тебе и рубль.

– Вот поэтому и не получилось. Уверен, как только ксеры научатся жемчуг клепать, так сразу и наши рубли начнут. Не получается ни у ксеров, ни у муров, ни даже у других цивилизованных стабов. Изготовление рублей тайна такая – лучше не только про нее молчать, но и даже не предполагать, как их делают, не дай бог угадаешь, – невесело усмехнулся Третьяк. – Ну, и кроме этого, даже просто визиуально подделать пока не могут. Степеней защиты тьма, но есть одна, которая сразу позволяет определить, настоящий у тебя в руках рубль или копейка или поддельные. Внимательно в левый верхний угол приглядись, – он протянул мне карточку.

Обычный тонкий зеленый пластик, штрихкод, надпись «один рубль», ниже – «княжеский», оливковые ветви, на обратной стороне – суровый бородатый мужик, смотрящий исподлобья. В верхнем правом углу двузубец, что-то знакомое из геральдики. Присмотрелся – и чуть рефлекторно не отбросил прочь эту импровизированную купюру: прямо в лицо устремился черный орел, пусть и совсем маленький, не больше пяти сантиметров. Но он летел, поднимаясь выше и выше! Резкие взмахи крыльев, сжатый хищный клюв, мощные когтистые лапы. Казалось, можно было рассмотреть каждое перышко. И как это получается? Моргнул, и только двузубец. Никаких орлов. Присмотрелся – опять взмывает ввысь. Дела…

– Пробрало? – усмехнулся довольно Третьяк. – Меня тоже первый раз так торкнуло, а я еще в то время стронгом был, так чуть палить не начал, в руки себя взял, а у меня уже «стечкин» готовый. Не зря наши рубли еще ореликами называют. Вот как научатся подобное что-то делать, тогда фальшивок много будет, а пока любой рейдер подделку от настоящего сможет отличить. И ксеры не могут штамповать – и это одно из главных условий ввода денег в оборот.

Да-а… Тут ведь речь не только об удобстве шла для населения, получалось, Острог – монополист на ввод в обращение денег. Даже знать не хочу, как они делаются!

– А как это вообще возможно? Голограмма, я имею в виду? Ведь как настоящий! Это какие-то технологии? – все же не смог не задать вопрос. Орел из ниоткуда поражал воображение.

– Хрен знает, но скажу так: даже если бы знал – молчал бы в тряпочку. И даже на исповеди не сказал бы.

– Тоже верно, – согласился я со справедливыми опасениями. – А стронги – это кто?

– Стронги – это рейдеры, которые охотятся на внешников. Почти приехали, приготовься, а то мало ли. Всякое бывает, пока не опознались, – сказал Третьяк и снял с предохранителя свой «АС».

Фары выхватили ржавые покосившиеся ворота, возле которых приветственно размахивал одной рукой бородатый мужик в каске, в другой – за цевье держал автомат.

– Нормально все, пока не расслабляйся. Тихо вокруг, но подозрительно это, – после того как прижал палец к уху с гарнитурой, сказал Третьяк. – Какая-то ерунда, они должны были связаться заранее, а не ручками махать.

Въехали мы в ангар. Судя по монументальности и износу металла – детище строителей канувшего в Лету Советского Союза. Выглядел он как разрезанная на две половины бочка, одну часть которой положили срезом на землю.

Выбравшись из машины, я осмотрелся. Кроме прибывших с нами автомобилей и боевой техники, здесь находился еще и пятиместный «тойотовский» пикап черного цвета, явно новый. После того как въехавший последним БТР заглушил двигатель, стало очень тихо. Послышались какие-то скрипы, шум и пересвист ветра. И тихий-тихий и знакомый звук, будто где-то далеко работал дизель-генератор. Сзади заскрипели явно закрывающиеся ворота, а затем минут через пять в свет фар «Карателя», в котором сначала остановился, осматриваясь вокруг, Гранит, а затем и стали кучковаться другие рейдеры, забежала тройка встречающих. Все как один бородатые и мордастые, будто братья. Отсутствие нормального освещения только усиливало их общее сходство. Я вслед за Третьяком подошел ближе.

– Гыча, я не понял, почему не опознались и не отвечали? Где остальные, где бардак?

– Нет остальных и не будет. Трое нас осталось. Ресы накрыли.

– Как? – Гранит резко обернулся и уставился на бородача.

– А вот так! Идиоты херовы потому что!

– Докладывай! – Гранит заложил руки за спину.

– После того как вас высадили, двигались строго по плану. Добрались до Семерки, там пожрать встали. Как раз Сорок первый на перезагрузку пошел. Кисляк уже собрался. Десять было. Остановились возле Краснознаменки, где и всегда. Делал как обычно, машины в овраг под козырек, пленку на них накинули. Сами тоже замаскировались. Пупс сразу барагозить начал. Мол, возня лишняя, сейчас, типа, через полчаса-час кисляк разойдется, и пойдем, поэтому маскировать ничего не надо. Вонял, короче. Я тогда должен был еще меры принять. Но тут понеслась пи… в общем, началось в деревне утро. Моб в бинокль ресовскую вертушку спалил. Издалека. Шла низко, здоровенная, гораздо больше коровы. Они загорелись – надо сбить! Я про приказ, они за стволы и нам в морды тыкать, Лева не поверил, что стрелять будут, – в ногу маслину поймал. Пообещали нам в головы следующие. Связали, связь забрали. Подались к НП на холме. Лева через пару минут смог развязаться. Те наше оружие рядом оставили, но всего по магазину, остальное забрали, пикап вон еще, типа, развяжемся – на них греха нет. «Мы – не муры!» – передразнил он кого-то гнусаво. – Возвращаться они потом не планировали, сразу собрались валить на Восток. Как ковбои на шишиге подорвались. Возле пригорка бросили сами туда. Знаешь же, там, в метрах двухстах, как слева от ручья косогор идет, там НП непонятно кто оборудовал. Ростовой окоп, сверху навес. Они с «РПГ» в него забрались, минут через пятнадцать вертушка показалась. Медленно шла. Курс менять не стала, но, уверен, этих ублюдков спалила. Те на радостях долбанули по ней.

– Что, не попали?

– Да вот именно что попали. Только там какая-то ерунда вышла, может, видел порой, когда в некоторых элиток с «КПВТ» долбишь, отсвет такой проявляется. Свет не свет, но мерцание, что ли.

– Ну и?

– Тут точно так же. Та даже хода не замедлила, сбросила что-то, типа пары ракет, и не с пилонов, а из пуза вывалились. Падала эта дрянь почти до земли, а в метрах пяти от нее включилась и строго на этих придурков навелась. Те же, идиоты, там пляски с бубном устроили, чисто как бородатые, попали же… А как вкурили, что дело пахнет гуталином, врассыпную. Но поздняк метаться, рвануло хорошо. У холма верх чисто как ножницами обстригло. Шишиге тоже хана. Вторая ракета, думал, прямо над нами прошла, но куда-то дальше, потом рванула в километрах трех-пяти.

– Вот дерьмо! На пять минут нельзя оставить!

– Чем хоть пупсики долбили? – спросил Каштан.

– А сам не в курсе? Кроме тандемных, у нас ничего и не было! – Лицо у бородача Гычи было искажено злобой, отчего он в свете фар делался донельзя страшным. Эдакий Перун-громовержец, только молота не хватает. А нет, есть, вон на боку висит, как и у меня: с одной стороны клевец, с другой – молоток.

– Да херь какая-то! Попали и не пробили?! Тандемным? Вертушку?! На фантастику похоже. Ты хоть знаешь, чем их вообще сбивают? Что из себя тот же «ПЗРК» представляет?