Бывших принцесс не бывает! Няня для орка - Наталья Миловицкая

Горячее дыхание коснулось моей щеки, и эльф прошептал мне на ухо:

— Слышишь?

Честно говоря, кроме своего сердца, грозящегося выпрыгнуть из груди, я ничего не слышала!

— Нет, — прохрипела и вцепилась в его пальцы, пытаясь вырваться.

— Замри, — приказал, сжав еще сильнее.

Замерла, даже дышать перестала. Наемник неожиданно расслабил руку, и я бы рванула отсюда, если бы в трех шагах передо мной не появился мужчина. Тот самый, который был в зале голым, но сейчас он был одет.

— Белая Смерть собственной персоной, — усмехнулся наемник за моей спиной.

Снежок?!

Моя челюсть самопроизвольно отвисла, но я быстро закрыла рот и начала внимательно разглядывать оборотня, вспомнив, что он, как и орки, меня не видит.

Никогда бы не подумала, что этот черноволосый мужчина с суровым лицом и внушительным телосложением может оказаться нашим шкодливым белошерстным варгом.

Он вдруг оскалился, да так зловеще, что я сама сильнее прижалась к металлическим прутьям, мечтая поменяться с наемником местами, все же за решеткой безопасней будет.

— Решил поговорить? — блеснул варг своими острыми клыками.

— Нет, только поздороваться с последним из рода Самуронских волков.

Я не поверила своим ушам! Что, Самуронские волки?! Самые безжалостные, самые неуловимые, самые искусные воители, уничтоженные Темным Властелином за предательство, в назидание своим и врагам?!

И Снежок — тот самый волк-легенда, единственный выживший из всего племени?

Черт-черт-черт!

Усмехнулась в очередной раз своей наивности, стараясь не скатиться до банальной истерики.

Так вот почему он скрывает свое человеческое обличье от окружающих… Любой, знающий основные отличительные признаки Самуронских волков, сразу поймет, кто перед ним. Только они при обращении имеют отличный от цвета волос цвет шерсти.

И нетрудно догадаться, благодаря чьей помощи, его до сих пор не учуяли сородичи. Не так-то легко перебить истинный запах оборотня. Это под силу лишь алхимику, который живет в подземелье замка.

Варг медленно приблизил свое лицо вплотную к решетке.

— Ты труп! — выдохнул он.

— Даже если и так, я доволен — не каждому повезло увидеть, последнего живого Самуронского волка, и уж тем более розового цвета. Признаюсь, теперь ты внушаешь ужас лишь одним своим окрасом! — усмехнулся наемник.

Розового?! А почему не зеленого?! Алхимик перемудрил, что ли? Интересно, он хоть живой еще?..

Наемник отпустил меня, почувствовав реальную опасность, и отошел к дальней стене камеры, а вот оборотень — наоборот, вцепился в железные прутья руками, так, что я оказалась в капкане. Кулаки его побелели, и он неожиданно повел носом, потом встряхнул головой и стремительно отступил назад, будто почуял меня. Или это у него на перец такая реакция?

Я сразу же отползла на ватных ногах на пару шагов в сторону.

— Ты прав, — усмехнулся варг в ответ пленнику, глаза его странно заблестели, и он громко позвал: — Азгорд!

А-а-а, ну что за невезение? Только с ним мне еще здесь столкнуться не хватало.

Как назло, супруг не заставил себя долго ждать, поэтому мне пришлось потихоньку отступать к выходу задом наперед, при этом тщательно ступая в чужие следы.

— Что? — поинтересовался мой хмурый орк.

— Уже узнали, что он искал в твоей комнате?

Я замерла, пристально посмотрев на наемника. Вот сволочь! Это он перевернул все в наших покоях, наглый, самонадеянный гад! Думал, я кулон просто так, в шкатулочке держу?

— Нет, — последовал краткий ответ Азгорда.

— Тогда я хочу сам заняться этим вопросом.

— Приступай, только не убей, — разрешил супруг, собираясь уходить.

Страшный, предвкушающий оскал озарил лицо варга, а наемник побледнел.

— Вы меня не тронете, иначе вам не найти Сайрин!

Тварь! Специально назвал меня этим именем, дабы показать, как много он знает! Решил за счет меня спасти свою шкуру? Ну, пусть попробует!

— Переживу, — одарил его Азгорд холодной улыбкой истинного воина Назургарда, сея в сердцах присутствующих ужас.

Даже подошедший Хаш вздрогнул и сделал шаг в сторону.

— Шейсар, приступай! — обратился муж к своему верному другу, Самуронскому волку.

Слезы полились из моих глаз, и сердце сжалось от пронзившей боли, захотелось взвыть, убежать, спрятаться. Не хочу больше здесь оставаться, не могу больше его видеть!

Выйдя из подземелья, никак не получалось унять боль в разбитом сердце, но нужно было торопиться, ибо наш с Маришей шанс выбраться из крепости с каждой минутой таял.

Особенно теперь, когда я знаю истинное лицо своего супруга. Сказка разбилась, словно хрустальный шар, сброшенный с обрыва, разлетевшись на мелкие осколки, которые просто невозможно теперь склеить, да и не нужно, ибо жизни моя здесь ни для кого ничего не значит.

Толкнула массивную дверь на кухню и решительно зашла.

Одного взгляда на меня хватило принцессе, чтобы сразу перейти к активным действиям. Не успел Нарзок поднять голову от большого котла, как в его затылок впечатался железный половник. Повар покачнулся, но не упал. Мариша, стоящая на табуретке, размахнулась и нанесла повторный удар.

А Нарзок все равно стоит, но уже шатается. Она нахмурилась, спрыгнула на пол и легонечко так половничком в плечо-то шеф-повара подтолкнула.

Что и требовалось ожидать — Нарзок рухнул как подкошенный.

Принцесса оглядела присутствующих поварят невинным взглядом.

— Я случайно! — выпалила она, смущенно улыбнувшись и скромно пожав плечами.

Все дружно закивали, мол, верят, ибо если не случайно, то это вообще с головой не дружить, раз осмелилась поднять руку на самого Нарзока!

— Кто со мной за овощами? — во все горло крикнула Мариша.

Но она это так устрашающе спросила, что оглянувшись на присутствующих орков, я сразу поняла, что сумасшедших добровольцев среди них нет.

— Ну, хоть один? — возмутилась она.

— Иди! — толкнул рыжий поваренок товарища.

— Не пойду! — взвизгнул тот.

— Раз желающих нет, — вздохнула обиженно принцесса, но уже спустя мгновение, пытаясь скрыть победную улыбку, гордо закончила: — тогда я пойду одна!

Мариша сняла с торчащего из стены гвоздя шубку и, неторопливо накинув ее на плечи, вышла на улицу, не забыв прихватить с собой заранее приготовленный большой сверток с едой. В принципе обыденное зрелище, ибо куда подозрительнее было, если б она не взяла его.