Болезнь претендента - Фридрих Незнанский

– Понятно. – Александр Борисович взъерошил шевелюру, чтобы было признаком хорошего настроения. Кажется, напали на след. Он спросил: – Сергей Николаевич, мы можем поговорить с Красницким?

– Да бога ради!

Полковник нажал тумблер селектора:

– Евгений Павлович, зайди, пожалуйста, ко мне. Вскоре в кабинете появился молодой худощавый человек в очках. Фальковский познакомил его с москвичами.

– Ответь, пожалуйста, на все вопросы товарищей. Основную канву я уже обрисовал. А ты – давай подробности.

– Здесь или пройдемте в лабораторию? Следователи изъявили желание посетить лабораторию.

Войдя туда, они сразу поняли, что воровать здесь бессмысленно. Тысячи банок и склянок захлестнули сравнительно небольшое помещение. Только свой человек может разобраться в столь причудливом хозяйстве.

– Евгений Павлович, расскажите, пожалуйста, про недавний визит представителя ФСБ.

– Был такой. Не помню точно его фамилию, Мещерский или Мещеряков. Он получил задание, которое ему требовалось выполнить. Ну я посоветовал ему взять дельта-диоксин. Это совершенно новая разработка. Не яд, а конфетка, – причмокнул губами Красницкий.

– И майор согласился?

– Почему бы и нет?! Дал я ему маленький пузырек с притертой пробкой, мы пошли к бухгалтеру – это же отпускается за деньги, тот назвал цену, Мещерский или как его там заполнил все бумаги и уехал.

Вячеслав Иванович попросил Красницкого подписать свои показания, после чего тот отвел следователей к бухгалтеру. Молодой педант в капитанской форме в два счета достал нужную папку, раскрыл и показал расписку Валентина Петровича Мещерякова о получении опытного образца вещества дельта-диоксин.

– Ксерокс у вас есть?

– У нас все есть, – ответил бухгалтер-капитан. – Сколько копий нужно?

– Хватит двух.

– Сделаю на всякий случай пять. Мало ли что. Турецкий сказал:

– Меня больше другое интересует: оригинал документа оставить здесь или все-таки изъять?

– Да на кой нам сдался оригинал? – Вячеслав Иванович пренебрежительно махнул рукой. – Придется составлять протокол изъятия документа. Только лишняя морока. Хватит с нас и копии.

– Я тоже так думаю. Не станет же этот Мещеряков отрицать, что получал здесь дельта-диоксин. – Александр Борисович повернулся к бухгалтеру. – Ведь в случае чего оригинал будет храниться у вас? Не пропадет?

– Если никто не приставит к моему виску пистолет и не заставит отдать эту расписку, никуда она не денется.

– А если приставит?

– Тогда я вообще больше ничего не буду знать.

Из «Красного флага», из кабинета Фальковского, Александр Борисович позвонил Володе Яковлеву и попросил проверить, присутствовал ли на самощенковском юбилее Валентин Мещеряков, майор ФСБ. Такой фамилии в списке не оказалось.

– Значит, кому-то передал, – сказал Грязнов. – Этого и следовало ожидать. Не будет же человек ездить за ядом и сам же травить. Сейчас в ходу узкая специализация. Один доставляет, другой травит. Вот пусть и скажет, кому отдал.

В машине у водителя нашелся список телефонов сотрудников УФСБ, и следователи прямо оттуда позвонили Мещерякову, сказали, что скоро зайдут к нему. «Заходите», – равнодушно ответил тот.

– Здорово вы знаете дорогу, – похвалил Грязнов водителя, молодого парня. – Часто приходится сюда ездить?

– Не сказал бы. Был один разок.

– Это в марте, когда Мещерякова привозили?

– Точно. Все-то вы знаете, все-то вам известно.

– Да, мы такие. – Вячеслав Иванович игриво подмигнул Турецкому и опять обратился к водителю: – А что, майор в тот раз сильно нервничал?

– Почему нервничал? По-моему, всю дорогу газету читал.

– И на обратном пути был спокоен?

– По-моему, да.

Судя по всему, спокойствие вообще было отличительной чертой Мещерякова – в своем кабинете он встретил следователей тоже совершенно спокойно. У него находился какой-то сотрудник, и майор отпустил его, сказав: «Ладно, позже обсудим».

После взаимного представления Турецкий сказал:

– Валентин Петрович, нам стало известно, что вы получали в лаборатории городка «Красный флаг» образец вещества дельта-диоксин.

– Да, получал. Что из этого следует?

– Нам хотелось бы знать, с какой целью вы это делали?

– Я выполнял задание начальника УФСБ.

– Вы имеете в виду генерал-майора Осетровых?

– Да.

– Для чего он ему понадобился?

– Чего не знаю, того не знаю.

– То есть генерал-майор приказал вам съездить в лабораторию, взять дельта-диоксин и передать ему. На этом ваши функции были закончены?

– Совершенно точно.

– Ни до, ни после вы ничего об этом отравляющем веществе не слышали?

– По роду деятельности я со всякими ядами вообще не сталкиваюсь. Меня случайно попросили съездить в «Красный флаг». Другие были заняты, я под руку подвернулся.

Романова и Яковлев составляли и без конца уточняли список присутствующих в «Стратосфере» на злополучном юбилее. Все присутствующие в ресторане автоматически становились свидетелями, следователи встречались с ними, допрашивали. Картина по-прежнему оставалась весьма расплывчатой.

Светлана Перова, которая, по идее, должна была выполнять такую же работу, застолбила за собой другую делянку: она постоянно встречалась с Глазуриным, постепенно получала от него новые сведения и очень скоро поняла, что всевозможных диктофонных записей у помощника губернатора – пруд пруди. Однако Леонард, подобно многим людям, боящимся продешевить, расставаясь со своим добром, выдавал ей информацию в час по чайной ложке. Сам-то Глазурин знал, это не единственная причина подобной скупости. Если он сразу отдаст все материалы следовательнице, то неизвестно, станет ли симпатичная москвичка потом с ним встречаться. А ведь она представляла для него интерес не только как женщина, но и как работница Генеральной прокуратуры, как обладательница отдельной московской квартиры. Слишком много у нее имелось хороших качеств, чтобы пренебрегать ими.

Обычно Светлана сама вводила разговор в нужное русло, очертания которого предварительно обсуждала с остальными членами бригады. Вчера, например, ей было дано задание выяснить про план устранения Самощенко. В свое время Криницкий узнал об этом от знакомого генерал-майора ФСБ Плотникова, который сейчас работает консультантом администрации губернатора. Володя Яковлев навел справки: этот Плотников находится под таким пристальным наблюдением, что дальше некуда. За машиной следят, телефонные разговоры прослушивают. Спрашивать его про секретный план – полная бессмыслица, это значит загубить дело на корню. К тому же неизвестно, чью сторону примет бывший эфэсбэшник. Как и вся краевая верхушка, он тоже член «Неделимой России», принят несколько дней назад.