Сын своего отца - Марина Кистяева

Слава интуитивно подалась вперед, Иван склонил голову. Всё происходило за считанные секунды.

Лицо к лицу.

Губы в миллиметрах от других губ.

Слава потом не смогла вспомнить, кто именно преодолел эти жалкие миллиметры. Она лишь запомнила, как их зубы столкнулись, когда губы жадно соединились.

Иван опустил Славу на кровать и расставил руки по обе стороны от лица девушки.

Их купание завершилось, не успев начаться.

Поцелуй… Потом Иван оторвался от неё и сквозь зубы выдохнул:

– Не здесь.

Его лицо было близко, Слава чувствовала горячее дыхание на щеке.

Никогда ранее девушка не испытывала ничего подобного – вода, довольно теплая, казалась прохладной, зато тело Ивана обжигало. Или она сама пылала, и тело Вани ни при чем?

Он не спрашивал. Он утверждал.

Но всё равно ждал её подтверждения.

Слава, не размыкая губ, сильнее вцепившись в мокрые плечи Вани, повторила слово в слово:

– Не здесь.

Он не повел Славу в её каюту.

Предпочел свою территорию.

Как только они вышли из бассейна, он подхватил девушку на руки. Прижал к влажной груди, по которой продолжала стекать вода, и негромко сказал:

– Помни, ты всегда можешь сказать «нет». В любую минуту.

Слава удивилась и, чтобы скрыть собственную реакцию, поспешила спрятать лицо на мужской груди.

Девушка решилась… Она сама хотела… Стыдно? Горячо? Немного страшно? Да. Несомненно. Но бороться с собой не было смысла. Да и глупо избегать того, о чем думаешь, мечтаешь всю последнюю неделю.

Последние слова покорили Славу. У неё ни на секунду не возникло сомнения, что если что-то пойдет не так, она чего-то испугается – напора, страсти, – если ей почудятся в действиях Ивана агрессивные нотки и она захочет прекратить, он остановится.

Вопрос в другом: захочет ли она остановиться…

Тепло его кожи согревало и будоражило. Рецепторы Славы остро реагировали на близость Ивана. Соски давно напряглись, живот девушка сама втягивала, чтобы как-то унять тугую тяжесть внизу.

Прохладное покрывало, на которое опустил её Иван, дало секундное облегчение.

Некоторое время Иван ничего не делал. Слава прикрыла глаза, немного откинув голову назад. Сердце билось где-то в горле. Кожа горела.

– Открой глазки, Веснушка. Мне важно видеть тебя.

Его голос проникал под кожу, оседал на душе. Слава не могла не проникнуться его просьбой. Лицо Ивана оказалось ближе, чем она запомнила. В каюте царил полумрак.

Слава вглядывалась в серьезное лицо Ивана. Тот по-прежнему чего-то ждал, точно давал ей время на раздумье. На то, чтобы тормознуть его до того, как они перейдут черту, за которой остановиться будет сложнее. Слава мысленно поблагодарила его за терпение, особенно учитывая тот факт, как сильно он был возбужден.

Иван навис над ней сбоку. Его бедра прижимались к её ноге, и Слава чувствовала эрегированный член. Их тела разделяли три полоски ткани – его плавки и её бикини.

Вопреки своему же желанию смотреть на неё, мужчина прикрыл глаза, и с его губ сорвался надсадный стон.

– Я могу ещё подождать… – глухо сказал он. – Сколько потребуется. Ты… для меня очень важна, Слава. Я хочу, чтобы ты это знала.

У Славы защипало в глазах. Нет… так нельзя…

Или, наоборот, только так и можно? Только так и надо.

Она хотела сказать что-то в ответ, правда, не знала что, но слова застряли в горле. Они явно были лишними.

Его губы сначала прикоснулись к шее, Слава выгнулась, подставляя тело для поцелуев.

Да… Ей нравилось.

Как ей нравилось, кто бы только знал! Она сама не ожидала. То, что происходило с её телом… как оно откликалось на прикосновения Ивана… Слава обняла мужчину, потянув его на себя.

Она хотела чувствовать его на себе. Ощутить вес его тела. Дедушка очень часто повторял известную присказку: сомневаешься – не делай, делаешь – не сомневайся. Она больше не сомневалась.

Ни в себе. Ни в нем.

Ей хотелось быть с Иваном Ковалем. Хотелось принадлежать ему душой и телом. Прошлое должно оставаться в прошлом раз и навсегда.

Его губы брали её. Трогали. Ласкали. Прикусывали. Слава жадно ловила воздух ртом, Иван не терял времени и углублял поцелуй. Слава откликалась, их языки переплетались, сталкивались. С губ девушки срывался один стон за другим.

Руки Вани пробрались ей за спину и отстегнули лифчик от бикини.

– Приподнимись, – скомандовал Иван, девушка подчинилась, и он быстро снял верхнюю часть ее купальника. – Какая же ты…

Иван не договорил. Его лицо, на котором застыло неприкрытое восхищение, сказало больше любых слов. Слава мгновенно вспыхнула, но не прикрыться не пыталась. Наоборот, ей хотелось показать себя, своё тело. Хотелось, чтобы он и дальше восхищался им.

Иван сжал одну грудь. Надавил большим пальцем на сжавшийся в тугой комок сосок, сделавшийся безумно чувствительным. Затеребил его, и тогда Слава не выдержала, пискнула, чем вызвала не улыбку, а самый натуральный оскал. Губа мужчины дернулась вверх.

– Разведи ножки, Веснушка. Пусти меня к себе сама.

На ней и Иване по-прежнему оставались плавки. Слава задрожала, осознав, что именно он от неё хочет. С другой стороны… почему бы и нет?

Преодолевая первое смущение, Слава развела бедра в стороны, раскрывая себя. Иван, склонив голову, поймал губами второй сосок, поиграл с ним, оторвался от груди Славы и лишь тогда переместился к ней между ног, вклиниваясь своими бедрами. Слава охнула и ещё шире развела ноги.

По телу пробежала первая волна возбуждения… вторая… Эрегированный член уперся ей в лоно. Слава не могла знать, отчего её трусики настолько мокрые – от воды в бассейне, или от желания, что огненной лавой распространялось по бедрам.

От соприкосновения с членом, пусть и через ткань, Славу повело. Нестерпимо захотелось чего-то большего. Она заерзала бедрами, не в силах лежать без движения. Выгнулась, потянулась к Ивану, крепко обнимая его за торс, скользя руками вверх и вниз по его спине.

Потом к ягодицам и одной рукой задела плавки. Не утерпела. Мышцы живота Ивана сократились, сам мужчина зашипел и выдохнул:

– Ниже! – сначала рыкнул и сразу же, застонав, добавил: – Если хочешь…

– Хочу, – вторила она ему, облизывая припухшие от его поцелуев губы, и окончательно осмелела.

Её рука сначала прошлась по члену через плавки, чуть сжала ствол, а потом нырнула и за резинку. Первое, отчего кайфанула Слава, исследуя мужское тело, паховые волосы. Такие приятные на ощупь… Потом она дотронулась до члена и сама себе напомнила кошку, потому что едва ли не заурчала от нахлынувшей новой волны удовольствия.