Комендант некромантской общаги - Анна Леденцовская

— Сама дура, я что-то не заметил, чтобы остальные стали монстрами! Противоядия, жаль, нет, но это лучше, чем блокировка и фронтир! Есть шанс просто слегка поменяться.

— Ага! В зверюгу, как Кронов!

— Ну уж лучше так, чем нас поймают и блокируют дар! К тому же Бяо — очень сильный целитель и явно заинтересовался, так что противоядие — просто вопрос времени! Через час можно будет идти к целителям, малую концентрацию вполне спишут на расовую особенность. Главное, что мутаген в крови найдут! Мне прям даже интересно, какой уродиной ты станешь!

— Сам урод! — Распсиховавшаяся Лейла выскочила из комнаты.

Рахден, улыбаясь, смотрел ей вслед. Раньше они были как единое целое, и он только сейчас понял, что быть половиной — это ущербно. Сейчас он чувствовал себя целым и самодостаточным. Может быть, когда-нибудь он почувствует себя опять частью пары, но не куском или половиной, потому что так распорядилась судьба, а целой личностью, потому что сам принял решение.

Профессор Бяо был доволен как никогда. В целительстве давно не было никаких масштабных исследований, а тут такой материал и обширная контрольная группа разных рас — и даже лич и иномирянка! Правда, у лича кровь взять было невозможно ввиду ее отсутствия, но зато он смог собрать и сгустить в пробирке зеленый туман, передающий личу чужие эмоции. В любом случае материала хватит на кучу исследований, статей и пару диссертаций! Пока понятно было только одно: мутаген был у всех, кроме выусня.

Посовещавшись, решили проверить еще завхоза, Лэри и девочек. С ними все контактировали довольно плотно, и следовало исключить проникновение этого мутагена из города.

Мария Спиридоновна засыпала в смешанных чувствах. С одной стороны, ожидание и радостное предвкушение завтрашнего заселения студентов, с другой — тревога. Бяо уже сообщил всем результаты, и последствия для каждого предугадать было невозможно.

Снился ей громадный минотавр, который голосом кота Матроскина заявлял:

— Я с тобой, Марья, никогда не расстанусь! Вот еще рога у тебя вырастут, и мы теленочка заведем! Тогда я в два раза счастливее буду!

А потом ее в кроличью нору упихивал толстым задом Винни-Пух, заявляя голосом Леонова:

— А если б Марьи были пчелами, то они бы нипочем так вот зад не разожрали и в норе не застревали!

Она подскочила на кровати, отплевываясь от шерсти. Это опять гадский Василий устроился спать у нее на груди, разложив по лицу пушистый хвост. Спихнув наглеца, она снова провалилась в сон, на этот раз без сновидений.

Глава 23. Нас мало, но нам все пофиг

Утро. Иногда оно бывает добрым, со вкусными запахами свежесваренного кофе и сдобы. Но чаще всего оно встречает нас противным трезвоном будильника, истошно вещающего, что вот еще чуть-чуть — и вы проспите на работу.

Как ни странно, но утро у Марьи началось именно так. В день заселения она решила встать пораньше и завела на браслете местный аналог будильника. Будильник отомстил мерзким звуком, похожим на визжание дрели, видимо, его тоже надо было настраивать. В итоге в активе нашей бабушки Маши наутро имелись: ушиб локтя (резко подскочив и запутавшись в одеяле, ударилась о край кровати), заляпанное опрокинутой на себя чашкой кофе платье (господи, благослови создателя зеленых кубиков) и ярко-рыжая прическа а-ля овца завитая (набрала на укладочной машинке не те цифры).

В целом нервное состояние было понятно, все же день заселения, толпы новых студентов и начало полноценной работы комендантом. Пришедший Пантелеймон ошарашенным взглядом окинул рыжий каракуль на голове и живописные коричневые разводы на серебристом платье. Выслушав просьбу раздобыть мазь от ушибов, он кивнул и, прихватив выусня, удалился.

Платье прекрасно очистили магические кубики. Прическу Марья переделала, но вот вернуть свой естественный цвет серебристой седины не смогла. Не было в каталоге такого цвета, так же, как и функции «Вернуть все обратно». Поэтому остановилась на цвете «платиновый блонд» — хотя он был с легким сиреневым подтоном, — решив, что к факультетским оттенкам вполне подойдет.

А потом пришла Виолетта с мазью и успокоительным чаем и быстро привела Марью в чувство.

— Мария Спиридоновна, что вы так волнуетесь? Комнаты в порядке, вам надо только выдать ключи. Безопасность и доступ обеспечивают артефакты, а все остальное выдает завхоз. Вам надо всего лишь следить за порядком и режимом студентов, ну и по возможности не допускать конфликтов на вверенной вам территории. У вас не так много студентов будет на факультете из первокурсников, и в комнатах они живут по одному. Вот у бытовиков и артефакторов по два-три существа в комнате, и конфликты на первых порах очень частые. Особенно у бытовичек.

Виолетта ушла готовить материал для первого собрания поступивших на первый курс природников, а Марья решила выпить еще кружечку чайку.

Травяной чай, видимо, был очень сильным успокоительным, потому что она даже не удивилась, когда Лэри привел к ней своего племянника. Они же договаривались познакомиться еще до распределения.

Она спокойно разглядывала хрупкого тонкокостного юношу с руками-крыльями, которые были как бы окутаны туманной дымкой и не имели четкой формы. Сам он был как присыпанный мелом, так раньше на Земле часто в любительских спектаклях изображали ожившие статуи. Белые волосы, белесые, словно выцветшие, ресницы и брови, за ушами, как вторые ушки, уголками торчали белоснежные перышки. Только глаза были яркие, на бледном лице они выделялись как два пятна цвета фуксия.

Действительно, внешность и особенности юноши могли доставить ему проблемы, если он не вольется в коллектив. Лэри представил ему Марью:

— Это Мария Спиридоновна, комендант общежития. Очень добрая и достойная женщина. Мария Спиридоновна, это мой племянник, Си'лэ.

Когда паренек заговорил, Марья почему-то ожидала услышать голос, похожий на птичий щебет, с присвистываниями и прищелкиваниями. Однако голос оказался завораживающий, тягучий, как мед, с журчащими переливами, как ручеек по руслу из камушков. Так, наверное, могла петь на Земле мифическая птица Сирин. Марья даже не сразу осознала, что он говорит. Хорошо, что это была просто форма вежливого ответа на представление.

— А вы петь не пробовали? — вырвалось у нее неожиданно.

— Нет, а зачем? — Си'лэ очень удивился.

— У вас прекрасный голос, вам надо петь.

— Ну, у нас в мире поют те, кто избрал это профессией, — пояснил Лэри. — Маги не поют, им незачем.

Тут в свою очередь поразилась Марья.

— А хобби? У каждого может быть какое-то увлечение, помимо профессии, а то и несколько. Вот у нас картины на стенах Ферра писала, а она наемница для охраны. Живопись — ее хобби.

Марья только теперь