Война 2020. Керченский узел - Николай Марчук

На западе укропы и бармалеи оккупировали села Красногвардейское, Золотое Поле и Приветное. По информации от местных жителей, которых по дороге встретила наша разведка, там помимо артиллерии были еще и танки.

Атаковать все три направления мы не могли. Честно говоря, и одно направление атаковать нельзя, во время штурма расклад идет три к одному. То есть роту обороняющихся нужно атаковать силами батальона. А у нас пока получалось наоборот. К тому же люди нужны были для патрулей, разведки и помощи в эвакуации гражданских.

К ночи во Владиславовку прикатил Фюрер, он же Витька Сидоров. Примчался мой татуированный друг не один, а в компании своей «шайки» и заявил, что мы, конечно, молодцы, что освободили несколько тысяч людей, но чем их кормить, никто не озаботился, поэтому хорошо бы разжиться провиантом. Сидоров пригнал с собой несколько фур длинномеров, которые он намеревался забить зерном, хранившимся на элеваторе в Кировском. Пришлось организовать сопровождение, добавить несколько «КамАЗов» и отправить колонну за зерном.

К ночи я валился с ног, и даже чудо-пилюли доктора Шкетовского не помогали, по-моему, от них становилось только хуже.

Отозвался Кожанов, теперь он кружил вокруг Советского, выискивая цели, чтобы с раннего утра начать его обстрел. В Кировское перебросили еще один отряд, в который согнали укропских артиллеристов.

В четыре часа утра собрали военный совет, на котором были я, Якут, Шкетовский, атаман Пирогин, старший местных самооборонщиков Ленур, который просил называть его Алексей и Рустем-ага.

– Ну, что, мужики, будем делать? – задал я риторический вопрос. – Завтра утром Семен наведет арту на Советское, «банда» Сидорова к обеду вывезет все ценное из Кировского, и можно сворачиваться и уходить за Ак-Монайский перешеек. Что скажете?

– Я за! – тут же подал голос Рустем. – Эвакуируем людей, технику, боеприпасы, провизию. Надежно перекроем короткий Ак-Монайский перешеек, создадим там глубокоэшелонированную систему оборонных сооружений и оттуда будем действовать небольшими мобильными ДРГ, кошмаря укропов и бармалеев.

– Я против! – тут же отозвался атаман, у них с Рустемом были очень напряженные отношения, так как Пирогин был известным ультраправым и, мягко выражаясь, особо не жаловал всех «нерусских». – Нам нельзя сейчас уходить в глухую оборону. Надо идти вперед! Завтра возьмем Советское, потом Джанкой, а через пару дней выйдем к Перекопу и возьмем всю группировку укропов в котел. Крымский котел! Круто?!

– Не получится, у нас мало сил, – возразил ему Рустем. – У нас сил не больше батальона. Нас легко обойдут и возьмут в кольцо. Вот, смотри, – Рустем показал на карте вражеские отмеченные позиции, – они могут ударить отсюда и отсюда.

– И что? – не унимался атаман. – Один лев стоит шайки шакалов. Наш сводный батальон даже без вашей роты, – презрительно скривился Пирогин, голосом выделив свое отношение к татарам, – легко справится с полком, нет, целой дивизией укропов! – гордо выпятив грудь, заявил Иван.

– Станислав Павлович, можно я расскажу небольшую притчу? – демонстративно игнорируя атамана, спросил у меня Рустем-ага.

– Валяй.

– Однажды ко льву пришел шакал и вызвал его на бой. Но лев даже не обратил на него внимания. Тогда шакал заявил: «Если ты не будешь со мной драться, я пойду и расскажу всем своим друзьям, что лев меня боится!» На что лев ответил: «Пусть лучше меня осудят за трусость шакалы, чем будут презирать за такое сражение львы», – рассказал короткую притчу Рустем.

– Ты меня что, назвал шакалом? – взвился атаман.

– Пирог! Уймись! – приказал я. – Не ерепенься! Нашел время бычку включать?! – выкрикнул я.

– Не хотите идти на штурм Советского и Джанкоя, значит, моя сотня сама пойдет. Ясно?!

– Атаман! – выкрикнул я. – А ну, заткнись! Никто, никуда самостоятельно не пойдет. Ясно?! Если будем действовать поодиночке, без координации и согласованности, нас укры передушат, как кутят. Выкинешь нечто подобное, расстреляю за саботаж! Уяснил?

– Да, блин, Псих, ты что не понимаешь, что сейчас надо действовать быстро. Ковать железо, пока оно горячо! Укры получили люлей, они напуганы, и у нас есть реальный шанс переломить ситуацию в нашу пользу, а если будем выжидать, то они соберутся с силами и перехватят инициативу. А тогда они нас просто задавят числом.

– Пирогин, ты все верно говоришь, но и Рустемага прав.

– Как так?! – презрительно скривился атаман. – Я предлагаю наступать – и я прав, татарин предлагает отступать – и он прав. Как такое может быть?

– Легко, – объяснил я. – Ты прав в том, что у нас сейчас есть шанс переломить ситуацию в свою сторону, и если нам повезет, то мы можем выбить укров из Советского. Рустем тоже прав, вполне можно действовать согласно его тактике. Мы здесь поэтому и собрались, чтобы решить, какой план действий выбрать. Шкет, Ленур, Якут, вы что думаете?

– Я не имею особого опыта в военных делах, – неожиданно тихо начал Ленур. – Служил в армии, потом пару раз был на сборах, вот и весь мой опыт, но я живу здесь в этом селе, здесь живет моя жена, мать, мои дети, внуки. Я должен защитить их и других односельчан. Сейчас они в безопасности, поэтому можно и повоевать. Что, если нам выбрать третий путь. Зачистим пригороды Феодосии, обеспечив себе надежный тыл, наберем еще бойцов в отряды, вооружим их и потом ударим на север?

– Времени у нас нет, день-два, и командование укропов погонит своих солдат на нас, – объяснил я. – Быстро пригороды Феодосии нам не освободить, бармалеи, засевшие там, уже битые, они загнаны в ловушку и будут отбиваться до конца. Бои в населенном пункте могут затянуться на недели и даже месяцы, при этом мы положим своих бойцов втрое больше, чем обороняющихся, и это при условии, что будем сносить там все из артиллерии.

– Так, может, поступить так, как делали в Сирии? Дать этим оркам зеленый коридор, чтобы они беспрепятственно отошли на север к своим?

– Можно, вот только проблема в том, что такие операции подготавливаются очень долго, там нужно вести сложные переговоры, нужны специалисты. У нас всего этого нет.

– Можно попробовать поговорить с пленными из числа этих выродков шайтана, которых мы сегодня захватили, – не унимался Ленур. – Настропалим их, чтобы они убедили своих соплеменников сдаться и уйти. Что мы при этом теряем? Ничего! Получится – хорошо, а не получится, значит, будем действовать по-другому.

– Давай попробуем, – согласился я. – Займешься этим?

– Могу и я.

– Якут, ты чего скажешь? – спросил я у друга.

– Думаю, надо продолжить тактику кавалерийских наскоков. Артиллеристы утром начнут долбить по Советскому, те, скорее всего, начнут огрызаться в ответ, да еще и запросят поддержку у подразделений, которые стоят западнее в Золотом Поле и Красногвардейском. Значит, нам надо прижать эти отряды к земле.

– Как это сделать?

– Небольшими группами, которые будут снабжены «карманной» артиллерией: минометами и ракетами «Градов». Реактивный снаряд «Града» можно запустить с помощью батарейки, пары проводов и самодельных направляющих. Точности особой не будет, но нам и не надо.