Большая книга приключений для мальчиков - Эдуард Веркин

Жмуркин разозлился и стал стукать камнями изо всей силы. Он мощно размахивался и обрушивал камень в правой руке на камень в левой…

И конечно же, заехал себе по пальцам.

— А-у-р-р!!! — зарычал Жмуркин и зашвырнул камни в лес.

— Если нет рукам покоя… — сказал Генка.

— Значит, что-то с головою, — добавил Витька.

— Придурки! — Жмуркин схватил и Витькины камни и отправил вслед за своими.

Витька и Генка засмеялись. Жмуркин разглядывал ноготь на большом пальце. Ноготь чернел на глазах, а сам палец распухал.

— Камни неправильные, — сказал Жмуркин. — В кино вот из точно таких же искры добывали…

— В кино люди по воздуху летают, — заметил Витька.

Жмуркин кинул в Витьку комком земли. Витька увернулся и швырнул в ответ.

— Кончайте дурить, — сказал Генка. — Огня мы так и не добыли…

— Надо дождаться грозы. — Жмуркин тер лоб. — Ударит молния, лес загорится, и вот вам огонь. Дикари всегда так делали…

— Проще дождаться, когда нас заметят со спутника. — Генка посмотрел в небо.

— Я говорю, лесной пожар — наш единственный шанс раздобыть огонь.

— Дурак ты, Жмуркин, — вздохнул Генка. — Если пожар начнется, мы от него даже спрятаться не успеем!

— Погодите-ка! — вдруг воскликнул Витька. — Погодите!

— Он узнал, в какой стороне дом! — хихикнул Жмуркин. — В нашем Витьке открылся внутренний компас!

— Я вспомнил, — сказал Витька. — Читал в газете. Во Франции каждый год в одно и то же время начинались лесные пожары. Сначала думали, что это поджигатели, а потом выяснилось, что осколок бутылки. Он лежал на холме, на него попадало солнце, а осколок был выпуклый, и солнечные лучи поджигали сухую траву. И так каждый год.

— Ну и где нам взять осколок от бутылки? — спросил Жмуркин.

— Нам нужен не осколок, нам нужно увеличительное стекло.

— Ну и где нам взять увеличительное стекло? — снова спросил Жмуркин.

— Обычно его делают так, — сказал Витька. — Вы „Таинственный остров“[65]читали?

Генка и Жмуркин отрицательно покачали головами.

— Там делают увеличительное стекло из стекол от часов. Берут два стекла, кладут одно на другое, по краям промазывают глиной, а внутрь наливают воды. У вас есть часы?

— Сам ведь знаешь, что нету, — ответил Генка.

— Ну да, точно… — сник Витька. — А очки? Можно стекла от очков использовать…

Жмуркин издевательски расхохотался.

— Что же делать? — Витька уселся на песок и стал осматривать себя, Генку и Жмуркина.

Вдруг его взгляд остановился на жмуркинской кинокамере. Жмуркин перехватил этот Витькин взгляд и все сразу же понял.

— Не дам, — сказал он и прижал камеру к груди.

Генка тоже все понял и сказал:

— Жмуркин, не будь мутантом. Если мы сегодня не добудем огня, то спать нам снова придется на дереве. А внизу будет завывать этот лохматый. А вдруг ему есть сильно захочется, и он на дерево полезет?

— А кто у нас высоко забираться не любит? — Витька шагнул к Жмуркину.

— Я на нее четыре месяца работал! — Жмуркин попытался спрятать камеру под рубашку.

— Это ты снежному человеку расскажешь, когда он будет тебе ноги отъедать.

Генка протянул руку. Жмуркин с тоской взглянул на камеру и передал ее Генке.

— Осторожно разбивай, — предостерег Витька. — Линзы в объективе хрупкие.

— Сам знаю. — Генка сел на поваленную сосну и принялся камнем разбивать корпус кинокамеры.

— Ломать — не строить. — Витька подмигнул Жмуркину.

Жмуркин отвернулся.

Генка распотрошил кинокамеру и выломал из нее объектив. По траве покатилась кинопленка.

— Пригодится. — Витька подобрал пленку.

— Повеситься разве что… — грустно сказал Жмуркин.

Генка продолжал курочить камеру.

— Теперь линзы, — бормотал он. — Надо осторожнее…

Генка раскрыл свой швейцарский ножик и потихоньку, миллиметр за миллиметром, стал поддевать блестящие выпуклые стекла.

— Где глину будем искать? — Генка подышал на лежащие на ладони линзы. — Тут песок кругом…

Жмуркин буркнул что-то человеконенавистническое и принялся горестно разглядывать обломки своей кинокамеры. Витька протянул руку к толстому сломанному сучку и снял с древесины янтарный комок размером с виноградину.

— Смола. — Он размял комок на ладони. — Лучше всякой глины. И крепко, и везде можно найти. Давай стекла.

Витька взял линзы и соединил их краями. Края обмазал смолой.

— А воду где возьмешь? — спросил Жмуркин. — Река-то вон где осталась…

Витька улыбнулся.

— Все очень просто. — Он приложил линзы к губам и наполнил пространство между ними слюной. — Та же вода. Кто у нас мастер огня?

Жмуркин улыбнулся. Витька протянул ему получившийся инструмент. Жмуркин поймал солнечный луч и направил его в центр собранной кучки мха. Почти сразу же мох задымился, затрещал и выпустил маленькие огоньки синеватого пламени. Жмуркин набрал воздуху и дунул. Огонь вспыхнул уже красным.

— Да будет свет. — Жмуркин поцеловал самодельную линзу и спрятал ее в карман.

— Что это? — спросил Жмуркин. Витька разогнал водомерок,[66]набрал в лужице коричневой воды и протер лицо. Витьке было нехорошо. Кружилась голова и слегка покачивало — сказывались последствия вынужденной диеты. Вода помогла.

— Надо полагать, — начал Генка, — это…

— Это ведьмино кольцо, — сказал Витька и встал на ноги. — Редкая штука, я всего один раз видел, да и то давно.

— Ведьмино кольцо? — Жмуркин пошел вокруг полянки.

Ведьмино кольцо представляло собой грибной круг метра два в поперечнике, грибы росли так плотно друг к другу, что между ними нельзя было просунуть даже тонкую палочку.

— Грибы. — Жмуркин облизнулся.

— Опята, кажется. — Генка наклонился и стал рассматривать грибы.

— Маслята, — поправил Витька. — Это маслята.

Генка протянул руку, собираясь сорвать самый крупный гриб.

— Их нельзя трогать, — предостерег Витька. — Можно умереть.

— Почему это? — Жмуркин смотрел на грибы с явным гастрономическим интересом.