Пламя в ночи - Аманда Квик

— Я понимаю. — Миссис Тревельян разместила в сумке завернутый сыр. — Но согласитесь, ведь это очень романтично.

Делберт нахмурился.

— Как это? Что вы имеете в виду?

— Ускользнуть вместе, провести ночь в тайном укрытии, только вдвоем… Прямо как герои-любовники в романе, правда?

— Никогда не читал ни одного романа.

— Вы сами не знаете, чего себя лишили.

— Да уж, думаю, не знаю. — Делберт внимательно смотрел на нее. — Миссис Тревельян, а как насчет вас? Вам нравится ускользать на романтическое свидание и все такое?

— Господи, нет! — Она закрыла парусиновую сумку. — Мне тридцать девять лет и я с десяти лет работаю в услужении. Уверяю вас, я давным-давно отказалась от романтических идей.

— А что случилось с мистером Тревельяном?

— Мистер Тревельян никогда не существовал. Я решила назваться миссис, когда впервые подала заявку в агентство на место экономки. Я подумала, что так я буду казаться старше и опытнее. Конечно, сейчас я намного старше и более опытна, вероятно, можно было бы отказаться от «миссис», но я как-то уже к этому привыкла.

Делберт кивнул:

— Понимаю. Странно течет время, не так ли? Вот ты молод, и у тебя прекрасные планы на будущее, а там, глядь, будущее уже наступило, и оно выглядит совсем не так, как ты его представлял.

— Мистер Войл, а как у вас? Миссис Войл когда-нибудь существовала?

— Да. Очень давно. Я ее потерял, она умерла от воспаления легких.

— Мне очень жаль.

— Как я уже сказал, это было очень давно.

— Не желаете еще чаю?

— Да, пожалуйста.

Миссис Тревельян налила чай в две чашки и села за стол напротив Делберта. Она подумала, что хотя он и принадлежит к преступному миру, в нем есть твердость и сила, и это невероятно привлекательно. И еще у него очень мужественное телосложение, думала она. В объятиях таких сильных рук женщина запросто может потеряться.

— Вы когда-нибудь думали о том, чтобы построить новые планы на другое будущее? — спросила она.

— Для этого слишком поздно, — ответил Делберт.

— Да, наверное, вы правы.

— Хотя иногда я об этом думаю, — добавил Делберт. — А вы?

— Иногда. — Она взяла чашку с чаем. — Но, как вы заметили, для этого несколько поздновато. Мечты — это для молодых.

— Но построить планы на сегодняшний вечер никогда не поздно, — сказал Делберт.

— Что вы имеете в виду?

— Меня осенило, что поскольку босс и миссис Пайн уйдут на весь вечер, мы останемся в Эбби одни.

— За исключением Леггетта и Джеда, — напомнила миссис Тревельян.

— Да, за исключением их двоих, — согласился Делберт. — Но думаю, их будет нетрудно уговорить не мешать нам.

— Мистер Войл, что вы задумали?

— Возможно, поиграть в карты в библиотеке. И выпить немного превосходного бренди, которое босс там держит.

— Думаете, мистер Уинтерс не будет возражать, если вы угоститесь его дорогим бренди?

— Сдается мне, у него сегодня вечером голова будет занята совсем другим.

Она медленно улыбнулась:

— Пожалуй, вы правы. Карты и пара глотков бренди — это отличный способ провести вечер.

— Конечно, не такой романтичный, как свидание в тайном месте.

— Но все равно прекрасно, — сказала миссис Тревельян.

— Я вас понял. — Мистер Смит вцепился в подлокотники стула. — Вы говорили, что заполучить женщину и артефакт не составит труда. Вы также сказали, что те двое, которых вы планируете нанять для этой работы, — специалисты в такого рода делах.

Латтрел откинулся на спинку стула и посмотрел на Смита. Их разделял широкий элегантно инкрустированный письменный стол. Как и все остальное в этом кабинете, стол был самого лучшего качества и очень искусно сделан. Латтрел получал большое удовлетворение, окружая себя только такими произведениями искусства и дорогой мебелью, которые сделали бы честь дому истинного джентльмена. Весь антиквариат был подлинным. За исключением одной небольшой статуэтки египетской царицы, которая стояла на его письменном столе. Но этим вопросом он собирался заняться в ближайшее время.

Латтрел прошел большой путь от сточной канавы, в которой родился, до нынешнего положения, и сознание этого доставляло ему истинное наслаждение.

— Прошлой ночью вышел небольшой промах, — сказал он.

— Вы называете это промахом? — Смит был в ярости. — Латтрел, мы заключили сделку, и вы ее не выполнили.

Его имя было не Смит, но пока Латтрел готов был вежливо мириться с этой выдумкой. Смит был высоким, с угловатыми чертами лица и держался с тем раздражавшим Латтрела высокомерием представителя высшего класса, которое нельзя приобрести, с ним можно только родиться. Волосы его, по-видимому, когда-то были черными, но сейчас они почти все поседели и начали редеть.

Смит обладал определенным талантом, и довольно сильным, но энергия, которая пульсировала в атмосфере вокруг него, была переменчивой и прерывистой. Латтрел достаточно долго прожил, борясь за выживание в опасном и полном предательств криминальном подполье Лондона, и он научился распознавать красноречивые признаки неустойчивости психики, когда видел их.

— Наша договоренность все еще существует, — холодно сказал Латтрел. — Я вам говорил, что действовать против директора Консорциума будет довольно сложно. Тем не менее я вам обещаю, что работа по нашему проекту будет продолжена.

— Уинтерс теперь насторожится.

— Думаю, будет точнее сказать, что он насторожился еще в ту ночь, когда ваш очень молодой и неопытный подручный неумело попытался схватить Пайн возле театра. Из-за этого провала вы ко мне и пришли, помните? Вы не знали, что человеком, который ее тогда увез, был Уинтерс. Это я выяснил, кто он, и узнал, что он держит ее пленницей в своем доме. Черт, да вы даже не знали, что Гриффин Уинтерс и есть директор Консорциума.

— Мне до сих пор трудно поверить, что Уинтерс — криминальный лорд, которого вы описываете.

— Но теперь, когда вы знаете, что он проявляет большой интерес к Пайн, все изменилось, не так ли?

— Да. Да! — Смит стиснул кулаки. — Если директор — это действительно Гриффин Уинтерс, как вы утверждаете…

— Это он. Мы с ним живем в одном мире, я и Уинтерс. Мы знаем друг друга так хорошо, как могут знать только враги. Так что можете мне поверить, когда я говорю, что Гриффин Уинтерс — директор Консорциума.

— В таком случае, все действительно изменилось, — хрипло прошептал Смит. — Если он был готов рискнуть жизнью, чтобы защитить Аделаиду Пайн, это может означать только одно: он заполучил Лампу и ему нужна женщина, которая с ней работает.