Любовь не предает - Вирджиния Спайс

– Не думаю, что это сильно помогло бы вам, – нахмурившись, Катрин окинула его прохладным взглядом. – Вы забываете, что я аристократка, а для аристократа интересы его класса важнее всего.

– Тогда что же вы делаете при дворе этого корсиканского выскочки, которого я не сумел вовремя остановить? И, кстати, почему граф Мелвернский так легко отпустил вас в это опасное предприятие? Между вами не все гладко?

Катрин мгновенно вспыхнула, поразившись его проницательности.

– Мои отношения с графом Мелвернским вас совершенно не касаются, гражданин Баррас.

Он снова рассмеялся, слегка покачав головой.

– Дорогая моя гражданка, примите один мудрый совет от старого недруга. Никогда не отвечайте так, если вас спрашивают о личных делах. Потому что так отвечают только в тех случаях, когда дела действительно идут неладно, и умный собеседник сразу об этом догадается. Впрочем, меня все это и в самом деле теперь не должно касаться. Моя игра окончена, и я отправляюсь на покой.

– Неужели вы решились покинуть Париж, гражданин Баррас? – с невольным интересом спросила Катрин.

– А разве моего желания кто-то спрашивает? – в его глазах на мгновение появились злые огоньки. – Мне еще нужно благодарить судьбу за то, что Бонапарт в упоении победой не захотел мстить своим бывшим противникам. Хотя все еще может измениться… Прощайте, гражданка Шатовье, – он галантно и чуть насмешливо поклонился. – Наши дороги идут в разные стороны и вряд ли когда-то снова пересекутся.

«Упаси Бог!» – с опаской подумала Катрин, глядя ему вслед. Однако, уже усевшись в экипаж, она внезапно пришла к выводу, что даже рада этой нежданной встрече с бывшим врагом. По крайней мере, теперь она не будет больше бояться этого человека и видеть его в кошмарных снах, как нередко случалось раньше. Призрак исчез навсегда, превратившись в обычного мужчину с усталым взглядом и постаревшим лицом.

* * *

Это время было самым беспечным и веселым в жизни Катрин. Ежедневные примерки нарядов, прогулки по паркам, званые обеды и ужины в ресторанах в компании Жоржа и его приятелей и, конечно же, веселые шумные балы – обо всем этом можно было только мечтать! Притом за все эти удовольствия ей даже не приходилось платить. Ее проживание во дворце щедро оплачивалось из казны, как и проживание десятков других подобных «гостей первого консула». За роскошные наряды платила Жозефина, иными словами, расплачивалась та же республиканская казна. А за ужины и обеды в шумных офицерских компаниях, разумеется, всегда платили мужчины.

Катрин почти каждый день встречалась с супругой первого консула. Обычно это случалось по утрам, но порой ей приходилось сопровождать госпожу Бонапарт и на светские приемы. В обязанности мадемуазель Ля-Феррон входило обучение приближенных дам Жозефины хорошим манерам и правилам светского этикета, ей также приходилось следить, чтобы они не выглядели вульгарно в своих чересчур смелых нарядах. Эти несложные обязанности были совсем не в тягость Катрин. Ведь она была прирожденной аристократкой и получила соответствующее воспитание, чего были лишены многие из ее новых парижских приятельниц. Однако девушка не без удивления замечала, что в окружении Жозефины с каждым днем появлялось все больше женщин из старых аристократических семей.

– Оставайтесь навсегда с нами, дорогая моя, – говорила ей порой госпожа Бонапарт. – Ну, подумайте сами, зачем вам уезжать отсюда в какую-то холодную, чопорную Англию? Оформляйте развод с мужем и выходите за кого-нибудь из наших блестящих молодых офицеров. Например, за того же капитана Савиньи!

Катрин обычно отшучивалась в ответ на подобные предложения, но иногда и серьезно задумывалась над ними. А может, ей и в самом деле нужно последовать совету доброй Жозефины? Конечно, она знала, что Жорж вовсе не горит желанием обзавестись семьей. В свои двадцать три года он уже успел побывать в двух больших походах, включая знаменитый Итальянский, и привык к беспечному, независимому образу жизни. Но если генерал Бонапарт пожелает, чтобы капитан Савиньи женился, тот не станет противиться. И тогда она, хорошо изучившая все его слабости, сможет быстро прибрать его к рукам.

Катрин пыталась представить себе, какой может получиться ее жизнь с этим веселым, не хватающим звезд с неба человеком: непрекращающаяся череда шумных обедов в офицерских компаниях, ожидание возвращения мужа из очередного похода, частое прощение «маленьких шалостей» на стороне и собственные небольшие интрижки в отсутствие доблестного супруга… Что ж, в конце концов, разве такая жизнь хуже той, что ей приходилось вести в Англии, где она не знала ни независимости, ни должного уважения к своим чувствам и желаниям?

И все же что-то мешало Катрин окончательно поставить точку на прежней жизни. И чтобы не мучиться такими трудными вопросами, она решила жить лишь сегодняшним днем, отложив все проблемы на потом. Ей еще только-только исполнилось двадцать два, большая часть жизни была впереди. В своем очередном послании Сен-Реми Катрин просила его немедленно известить ее, как только герцогу станет известно, что граф Стенфилд оформил с ней развод. А в том, что Джейсон подал на развод, Катрин не сомневалась ни одной минуты. Как и в том, что он без проблем получит его. Ведь она сама дала ему в руки доказательство своего неподобающего поведения, написав в прощальном письме, что больше не желает жить с ним вместе. Поразмышляв об этом на досуге, Катрин так и решила: сначала дождаться известия о разводе, а уж потом подумать, как быть дальше.

– Ну что? Есть хоть какие-то обнадеживающие новости?

Пройдя в комнату, маркиз Кемпбелл на ходу скинул широкий плащ, перчатки и торопливо пригладил растрепавшиеся волосы. Поднявшись ему навстречу, Джейсон удрученно покачал головой.

– Нет, абсолютно ничего. Она словно сквозь землю провалилась. Мои агенты уже обыскали всю Англию, я сам почти ни одного дня не оставался на месте, но все оказалось тщетным. Честное слово, Энтони, я уже начинаю предполагать самое худшее…

– Перестань нести вздор! Как ты только можешь такое говорить! Катрин не способна совершить непоправимый поступок, для этого она слишком сильно любит жизнь.

– Чтоб у тебя язык отсох, Энтони, я вовсе не думаю, что Катрин могла покончить с собой! – Взъерошив волосы, Джейсон взволнованно прошелся по комнате. – Нет, я говорю не об этом. Я опасаюсь, что с ней могло случиться какое-то несчастье. Вдруг на нее кто-то напал? Или она тяжело заболела и все это время находится в каком-нибудь приюте?

– Больше трех месяцев? Нет, это невозможно. За такой срок тебе бы непременно сообщили об этом. Да и потом, ведь Катрин была абсолютно здорова. Нет, тут кроется что-то другое… – Маркиз какое-то время помолчал, сосредоточенно раскуривая трубку с янтарным мундштуком. – Слушай, а ты не пробовал еще раз хорошенько расспросить нашего друга Сен-Реми? Готов поклясться, что этот чертов авантюрист знает больше, чем говорит!

Глаза Джейсона сверкнули сдержанным гневом.