Последний выстрел - Александр Белов

– Мы же с тобой как ниточка с иголочкой, Саша. Очень тебяпрошу – остынь. Скажешь «да» – все сделаем! Поможем, прессу подправим,подскажем им, как акценты расставить – все решим. Не губи только себя сам,слышишь, Саша?

Саша с меланхолическим видом взял с тарелки маслину иотправил ее в рот. Вяло подвигав челюстями, он пожаловался:

– Аппетит ни к черту. Нервы…

– Ну да, ну да… – поддакнул Зорин, не сводя с него холодных,настороженных глаз. Он ждал ответа, от которого для него лично зависело очень иочень многое.

Саша молчал. Он протянул руку за графинчиком с водкой,небрежно плеснул в рюмку перед собой. И вдруг встал, с грохотом отодвинув стул.

– Я понял, – мрачно произнес Белов. – Давай в воздухеподвесим пока, а там видно будет.

Он задумчиво повертел в руках рюмку и внезапно порывистым,резким движением поставил ее прямо перед Зориным. От толчка водка выплеснулась,облив Виктору Петровичу руку. Тот вздрогнул, потянулся за салфеткой, а Беловтем временем уже шагал к выходу.

Через секунду сердито хлопнула дверь, Зорин остался один.

– Сволочь… – злобно прошипел он себе под нос, вытираянакрахмаленной салфеткой мокрую руку. – Бандюга – он и есть бандюга.Раздраженно отшвырнув салфетку, он подошел к окну. Сквозь щели жалюзи Зоринхмуро наблюдал, как Белов, свесив голову, шагал к машине. Виктор Петровичобдумывал уже практически готовое решение, в последний раз взвешивая все его«за» и «против». Наконец он повернулся к двери и громко позвал:

– Сергей!

В кабинет тут же вошел плечистый молодой человек сневозмутимым лицом, неуловимо похожий на Шмидта.

– Надоел он мне. Пора с ним… – Зорин изобразил в воздухекрест. – Ты займись этим, ладно?..

– Сделаем, Виктор Петрович, – сдержанно кивнул Сергей.

Шмидта начали вести еще с больницы и о том, что он забилднем стрелку с какими-то важными людьми, люди Введенского знали заранее. Когдапорученец Белова приехал к «Олимпийскому», там уже стояла неприметная «девятка»с двумя оперативниками. В ожидании дела один вертел в руках видеокамеру,второй, постарше, неопрятно чавкая, ел апельсин.

В назначенный час Шмидт вылез из своей машины и неторопливоогляделся. Тотчас из стоящего чуть поодаль джипа вышли трое мужчин, подошли кнему и обменялись рукопожатиями.

Оперативники мгновенно подобрались. Тот, что был постарше,торопливо вытер заляпанные соком пальцы о лацканы куртки и схватил бинокль.Второй поднял к глазам камеру.

– Ого, да это же Митя-Большой, – удивленно присвистнулстарший. – Смотри-ка, тузы подключились. Давай камеру включай, быстро…

– Стойка мешает! – сердито буркнул напарник.

– Так пересядь! По губам читать умеешь?

– Плохо.

– А что ты хорошо-то умеешь? – фыркнул старший. – Вотувидишь – Леонидыч тебя попрет из Конторы.

– Напугал. Тебя самого скоро в участковые переведут.

– Ладно, не трынди. Докладывай, о чем разговор… Твою мать,Митя-Большой объявился, вот счастье-то…

– Короче, Шмидт говорит… есть ли что на Макса… А этот…лысый…

– Какой лысый? Там все лысые!

– Ну который слева! Он говорит… братва про него ничего незнает. Шмидт говорит… Тьфу, елки! – оперативник сплюнул от досады, опустилкамеру и с недоумением взглянул на индикаторы. – Не тянет!

– Блин! Ты аккумуляторы когда заряжал, урод?! – рявкнулстарший.

– Кончай орать, я-то здесь при чем?!.. Гляди!

Все четверо братков направились к серебристому джипу иполезли в машину.

– Э, а куда это они? – насторожился старший.

– А ты гавкай больше, я пропустил, – огрызнулся напарник.

Серебристый джип тронулся с места. Сидевший за рулем старшийповернул ключ зажигания. Движок «девятки» надсадно и жалобно заныл, но незавелся. Водитель тут же повторил попытку – без результата.

– Бесполезняк – стартер дохлый, – не без злорадства заметилнапарник.

Джип вырулил на проспект и резво покатил в сторонуСущевского Вала. Старший оперативник в ярости шваркнул кулаком по рулю:

– Твою мать!.. – упавшим голосом простонал он. – Вот этовлипли…

В офисе Саша занялся документацией. Он еще ничего не решил,но что-то ему подсказывало – так или иначе, но порядок навести необходимо.

Он разбирал бумаги, уничтожал лишние, прикидывал, какиеоперации Фонда надо свернуть немедленно, какие средства надо перевести насекретные счета прямо завтра. Белов не отдавал себе отчета, но фактически онготовил почву для того, чтобы в один день можно было закрыть большинство изпроектов Фонда.

Постучав, в кабинет вошел Шмидт. В руках у него была пачкасвежих газет. Вместе с ним в кабинет заглянула секретарша.

– Ты не занят? – спросил Шмидт.

– Занят. Заходи… – кивнул ему Белов и взглянул на новуюсекретаршу, подменившую убитую горем Люду. – Вера, что?

– Александр Николаевич, там журналисты… – виновато развеларуками она.

– Я же сказал – никаких интервью, – перебил ее Саша. – Иди.

Секретарша послушно закрыла за собой дверь. Сашавыжидательно посмотрел на Шмидта. С газетами подмышкой тот подошел к столу.

– У газетчиков башни посрывало, – перебирая газеты, Шмидтпринялся зачитывать заголовки. – «Демократия в опасности»… «Ночь длинныхножей»… «Война кандидатов»…

– По делу есть что-нибудь? – сухо спросил Белов.

– Вроде нет, – покачал бритой головой Шмидт.

– Оставь, я посмотрю потом, – Саша передвинул кипу газет накрай стола и нетерпеливо спросил: – Что по Максу?

– Короче, кроме наших, считай, полгорода шустрит. Пока нислуху ни духу. Люди считают, его тоже исполнили.

– Работай, – хмуро взглянул на него Белов. – Я видел егомашину. Кто-то же в ней был, верно?

Поколебавшись, Шмидт сел напротив Саши и в явном затруднениипочесал затылок.