Ледащий - Анатолий Федорович Дроздов

я его сфотографировал. Высылаю снимок. На нем Несвицкий вместе со своей подругой. Посмотрите. Возможно, он вам все же родственник, пускай, и дальний. Извините, если вдруг напрасно беспокою.

Ваш преданный ученик, Якуб Ахметович Акчурин'.

Вице-адмирал положил письмо на стол. Извлек из конверта снимок и некоторое время его рассматривал. На него смотрел и улыбался юноша в мундире офицера. Симпатичный. Рядом с ним сидела красивая женщина, годами явно старше. Вице-адмирал задумался. Он прекрасно понял, о чем Акчурин умолчал из деликатности. У волхва из Царицино отчество Михайлович. Мог сын иметь ребенка? Теоретически возможно. Женщины любили Михаила, и он их тоже. Адмирал его ругал: ну, сколько можно окружать себя подругами? Пора жениться, завести детей. Сын улыбался: «Успею, папа!» Не успел… После похорон Несвицкий говорил с его подругами, интересовался: может, кто из них беременна или родила от него? Обещал им деньги и любую помощь. Все только развели руками. Выходило, что род его угас. Князь Несвицкий доживал свой век без близких и семьи, отдавая себя службе. Хорошо, что император его пока что терпит…

Мог Михаил иметь связь с женщиной, неизвестной князю? Вполне. Он много ездил по стране, бывал в различных гарнизонах. Сильный волхв, сын передавал коллегам опыт. В Царицыно он тоже был. Тогда Варягия и Славия еще сотрудничали, хотя ледок в их отношениях уже проскальзывал. Михаил в составе делегации от министерства обороны приехал в бывшую варяжскую провинцию на военные учения. Провел там две недели. Вернувшись, с сарказмом говорил о славской армии, смеялся над ее потугами продемонстрировать гостям свое умение. Сомнительно, что сын блюл там целибат — женщины в Царицыно красивые. В шахтерский край Варягии стекались люди разных национальностей — там зарабатывали хорошо. Смесь их кровей породила особое очарование местных женщин — сын говорил о них с восторгом. Но от подробностей он удержался, а адмирал его не расспросил — был весь в делах. А стоило…

Князь снова посмотрел на снимок. «На Михаила не похож! — решил. — Нисколько». Он собирался сунуть снимок назад в конверт, но замер и всмотрелся снова. Улыбка волхва с фотографии пробудила в нем какое-то воспоминание. Вице-адмирал задумался, пытаясь отыскать след в памяти. Не выходило. Но все же он где-то это видел… Князь встал, извлек из шкафа несколько увесистых фотоальбомов с запечатленными моментами его прошлой и некогда счастливой жизни. Князь их давно не открывал — смотреть на это было больно. Переворачивая тяжелые страницы с прикрепленными к ним фото, Несвицкий горько думал, что после его смерти, эти снимки выбросят на мусор, поскольку никому не интересны. Это он любил показывать альбомы Мише, рассказывая, кто запечатлен на старых фото. Сыну это нравилось. Он сам потом показывал альбомы друзьям и сослуживцам, гордясь предками. Свой род князья Несвицкие вели от Рюрика…

Это фото он едва не пролистнул, спохватившись в последний миг. Окончив курс училища и получив погоны лейтенанта флота, он с друзьями завалился в ресторан, где они и праздновали производство в первый офицерский чин. Кто-то пригласил фотографа, тот, получив задаток, суетливо пыхал вспышкой. Снимков сделал много, но Несвицкий сохранил один. Вот он сидит с друзьями за столом и, улыбаясь, смотрит в объектив. Всмотревшись в черно-белый отпечаток, князь взял снимок, присланный Акчуриным и положил у старой фотографии. Есть! Нет, не одно лицо, но сходство явное. Лоб, подбородок, губы… И улыбка — на фото у него она такая же.

«Если этот юноша — сын Михаила, ему должно быть восемнадцать, — подумал адмирал. — На вид ему не больше. Но где он научился волхованию? В восемнадцать лет владеть умениями четырех разрядов? Даже у меня тогда их было два. Или у парня сильный дар или же он гораздо старше. В последнем случае он мне не внук. Но все же — как похож!..»

Князь снял трубку телефона и пробежался пальцами по кнопкам. Аппарат у него стоял новейший — без дискового номеронабирателя.

— Серафим Аркадьевич? — спросил откликнувшегося абонента. — Добрый вечер! Несвицкий беспокоит. Не отвлек от дел?

— Ну что вы, Николай Иванович, — ответил начальник канцелярии царя. — Всегда рад слышать. Чем могу быть вам полезен?

— Хочу спросить вас: сколько у меня осталось неиспользованного отпуска?

— Хм… Точно не скажу, — задумался начальник канцелярии, — но не менее полгода. Не бережете вы себя, Николай Иванович.

— Мне нужен месяц.

— Понял, — ответил собеседник. — Где хотите отдохнуть? Санаторий? Апартаменты класса «люкс»? Гурзуф, Ливадия, Мисхор?

— Я полечу в Царицыно.

— Зачем тогда вам отпуск? Выпишем командировку.

— Личные дела.

— Как пожелаете. Я позвоню Верховному правителю республики, в Царицыно вас примут как дорогого гостя.

— Вот этого прошу не делать. Сказал же: дело личное.

— Но штаб корпуса уведомить придется. Вы все же вице-адмирал.

— Я сам им позвоню. Как мне туда добраться?

— Самолетом до Ростова-на-Дону, а дальше только на машине. Царицыно гражданские борта не принимает из-за опасения быть сбитыми –случались неприятности. У противника появились новейшие системы ПВО, Германия поставила. Обслуживают сами немцы.

— Спасибо, Серафим Аркадьевич, — поблагодарил Несвицкий. — В министерство обороны сам позвоню. Прошение об отпуске направлю вам по почте.

— Удачи, Николай Иванович, в делах!..

* * *

Николай серьезно опасался, что славы пустятся в погоню. Следы прорыва налицо — убитые солдаты и взорванный блиндаж, «ежи» растащены… Козе понятно, что ДРГ ушла к Царицыно. Поэтому, отъехав с километр от поста, он свернул к посадке и спрятал внедорожник за деревьями. Переоделся в черное, зашвырнув мундир Притулы за деревья — не пригодится больше. Взял трофейный автомат, прихваченный на разгромленном блокпосте, разгрузку с магазинами и перелетел к пригорку, на полпути между посадкой и постом. Он устроит здесь засаду и попытается остановить погоню или хотя бы задержать ее.

— Услышишь звуки боя, садись за руль и поезжай к Царицыно, — сказал напарнику. — У террикона ополченский пост. Не подъезжай к ним сразу — могут обстрелять. Остановись неподалеку, переоденься и лети в Царицыно. Звони на коммутатор ГУКа и попроси соединить с майором Яровым. Представься моим именем. Майору объяснишь, что произошло.

— А ты? — спросил напарник.

— Я в засаду. Будет погоня — задержу. Возможно, придется уходить другим путем, поэтому действуешь как я прошу. Если погони не случится — поедем дальше вместе.

— Опять ты без меня! — обиделся Касаткин-Ростовской.

— Борис! — Несвицкий глубоко вздохнул. — Ты знаешь, как в одиночку остановить взвод на машинах, имея только автомат? И главное — сумеешь ли при этом уцелеть?

— Нет, — признался князь.

— Тогда не спорь и делай, что прошу.

… В погоню славы не решились. Приехали на двух машинах, осмотрелись и причесали окрестности из пулемета — изобразили бой. После принялись наводить порядок на блокпосте: собрали трупы, установили на место «ежи» и выставили новый пост — в этот раз из четверых солдат, придав им в усиление пикап с установленным в открытом кузове пулеметом на треноге. Несвицкий плюнул