Тропы Трояна - Василий Сахаров

Не прикасаясь к камню, я навис над ним и попробовал уловить отголоски с той стороны. Сосредоточился. Послал свою ведовскую суть наружу и услышал биение двух человеческих сердец. В подвале под собором находились люди: один – священник, читающий молитву, кажется Символ веры, а второй – профессиональный воин с обнажённым мечом. Да уж, засада. Ну и ладно. Пусть христиане меня караулят, а я пойду дальше, в Полоцк.

Снова тропа и опять возгласы. Причём если раньше меня атаковали только голоса мёртвых или людей, которые остались в ином времени, то теперь морок стал действовать хитрее.

– На нас напали! Рарог горит! – воскликнул туман голосом Нерейд. – Спасайте детей!

– Вадим, зачем ты нас оставил?! – следом прилетел жалобный всхлип Дарьи. – Помоги нам! Поспеши!

Слышать любимых женщин, которые остались в Зеландии, было нелегко. Однако я сохранил контроль над собой и не бросился в таящую угрозу субстанцию. Я продолжал движение и вскоре оказался подле полоцкого камня. Здесь замер. Отдышался, а затем прислушался к тому, что происходило в тайном месте Всеслава Брячиславича. Там меня тоже ждали. Однако не враги, а караульные дзяучонки, которые охраняли портал по нашей договорённости с Бойданом Волком. Кстати, волхв был рядышком, на поляне. И это хорошо, что он здесь, ибо мне есть о чём с ним поговорить. Ведь кое-какой успех в переговорах с митрополитом и великим князем достигнут, и ему надо об этом знать.

– Добрый вечер в хату, – сказал я, выходя в реальный мир, и дзяучонки, уже знакомые мне Ива и Зоряна, вскочили и схватили свои дротики.

Ещё бы миг – и они их метнули. Но лесные красавицы меня узнали, и старшая выдохнула:

– Фу! Напугал!

– Бывает, – улыбнулся я и посмотрел в сторону выхода: – Бойдан, к тебе гости!

Святар появился сразу, словно ждал моего появления. На мгновение он застыл на пороге, смерил меня пытливым взглядом и спросил:

– Откуда ты, из Киева?

– Нет. С реки Саксагань.

– Значит, новую дорожку натоптал?

– Да.

– Силён… – уважительно протянул святар. – Так, глядишь, через пару лет везде ходить сможешь.

– Смогу, старче. Обязательно смогу. Но сейчас не об этом. Пойдём на свежий воздух, поговорим.

– Ну, пойдём.

Мы покинули избу, и я вобрал в грудь запахи леса. Хорошо… Ей-ей, хорошо! Тихо, спокойно, солнце почти спряталось за кронами деревьев, и день подходит к своему концу. Ещё один день, который прошёл не впустую. Только по своим женщинам тоскую, которые ждут своего непутёвого мужчину дома, видать, тропа навеяла беспокойство. Но это ничего. Переживём, ибо дело, которому я посвятил жизнь, заставляет меня пошевеливаться, и Нерейд с Дарьей это понимают.

Новгород. Осень 6656 от С. М. З. Х.

В степях я пробыл несколько дней. После чего, оставив на месте сотню Юрко Сероштана и проинструктировав старейшин рода Гэрэй, отправился в Киев. Добрался в столицу русичей без проблем и отдал приказ дружине готовиться к возвращению домой. Варяги взялись за дело, и, пока они грузились на корабли, я снарядил небольшую экспедицию в Константинополь. Половцы из Лукоморской орды к этому времени уже освободили дорогу к морю, и убийца Валентин Кедрин вместе с несколькими моими дружинниками и парой варогов, которым предстояло жить среди ромеев, сел на один из торговых кораблей и помчался спасать свою семью.

Ещё одно дело было сделано, и перед самым отходом из Киева меня вызвал великий князь. Изяслав Мстиславич долго думал над моими словами и дал предварительный ответ. Как я и предполагал, он принял мои условия, и мы сговорились о следующем.

Отныне мы союзники, и наша общая цель – объединение Руси под властью одного сильного правителя – царя, которым должен стать Изяслав Мстиславич.

Мы обязуемся помогать друг другу воинами и обмениваться сведениями о действиях наших врагов.

После уничтожения Юрия Долгорукого, на данный момент основного противника, с последующим присоединением Суздаля и Владимира к Киеву, великий князь и митрополит Климент проводят реформу церкви, которая должна стать Русской православной. Важное примечание: пока православными считались только язычники, которые жили по законам Прави и славили своих богов, а русские христиане, как и положено, назывались ортодоксами.

Венедия должна помочь Киеву одолеть Юрия Долгорукого, а когда Изяслав Мстиславич станет царём, то варяги и все их союзники признают его. Но до этого ещё далеко. Пока же великому князю требовались воины, и весной он хотел встретиться с языческими дипломатами, которые будут иметь на руках верительные грамоты от храма Святовида и всех основных правителей Венедии.

Само собой, пока все договорённости только на словах, бумаги будут позже. Но слова двух мужчин, которые знают, что они могут и чего хотят, порой стоят дороже любого документа. Мы с великим князем верили друг другу, и помимо того, что было сказано, великий князь решил отправить в Венедию своего самого младшего сына, тринадцатилетнего Ярополка. Это своего рода показатель доверительности отношений. С княжичем были воспитатели, среди которых находились тайные посланники Изяслава Мстиславича на Руян.

В общем, мы договорились. Княжич, вихрастый темноволосый мальчишка, который не был похож ни на мать-немку, ни на отца-гусара, а больше напоминал деда Мстислава Великого, вместе с воспитателями и несколькими охранниками погрузился на борт флагманского драккара. И моя дружина с радостью покинула стольный град русичей.

Окрылённый и обнадёженный достигнутыми результатами, я торопился поскорее добраться до Новгорода, а затем попасть домой. Но сделать это было нелегко. Погода стремительно портилась. Кораблям приходилось идти вверх по течению Днепра, а с небес нас постоянно поливал холодный дождь. Впрочем, трудности нас не пугали. Экипажи на драккарах были полные, и до волока мы добрались вовремя, а там уже наняли работяг, которые перетащили боевые корабли в Ловать, откуда до озера Ильмень, можно сказать, рукой подать.

Итак, мы снова оказались в Новгороде, где было очень неспокойно. На всех городских перекрёстках дежурили усиленные патрули ротников и княжеских дружинников, а возбуждённый народ постоянно сбивался в группы и что-то обсуждал. Словно тёмная туча повисла над Новгородом, и казалось, что вот-вот должно что-то произойти.

В чём дело, я разобрался сразу. Тем более что успел ознакомиться с перепиской покойного Исаака Комита. Верный ромейский пёс епископ Нифонт, так неосмотрительно освобождённый великим князем из заточения, встал на сторону Юрия Долгорукого и баламутил горожан. Сначала сагитировал войско новгородцев отступить от границ Суздальского княжества, а теперь подчиняющиеся ему священнослужители готовили городской бунт. Епископ хотел скинуть Святополка Мстиславича с новгородского трона и этим вывести республиканцев из борьбы за великое княжение. Конечно, Изяслав Мстиславич назначит нового князя. Но пока он приедет да пока перехватит бразды правления, пройдёт год, и всё это время новгородцы не будут участвовать в гражданской войне. Это на поверхности, и, по большому счёту, я не хотел влезать в городскую свару, ибо в Новгороде и без меня умников хватало. Однако пришлось.