Четверть века в Америке. Записки корреспондента ТАСС - Андрей Шитов

«Виртуальная война»

Теперь вот дожили — неожиданно скоро — и до того, что впору пожалеть об эпохе прежней системной конфронтации между Востоком и Западом. Специалисты хором утверждают, что нынешний исторический этап, который пока даже не имеет устоявшегося названия, во многом опаснее той классической холодной войны.

Тогда «равновесие страха» перед взаимным гарантированным уничтожением заставляло обе стороны хотя бы минимально считаться с интересами друг друга, искать пути сосуществования и поддержания общей безопасности, создавать страховочные договорно-правовые механизмы. А на этой почве рождалось и мало-мальское взаимопонимание, и даже взаимное уважение.

Теперь страх во многом утерян даже в старшем поколении американских политиков, и «ястребы» вроде усатого Джона Болтона, экс-помощника Трампа по национальной безопасности, самозабвенно демонтируют те самые механизмы, чтобы они «не мешали» США. А следом к власти в Вашингтоне рвется и вовсе непуганая генерация: ее становление пришлось на недолгий период «однополярного» миропорядка, и она привыкла думать, что Америке море по колено.

Это я опять к вопросу о том, «может ли стать еще хуже», чем сейчас. О своем мнении я выше уже сказал; так же настроены и многие специалисты, причем по обе стороны Атлантики.

Вот примечательное совпадение. В начале сентября 2019 года бывший главный аналитик ЦРУ США по России Джордж Биби опубликовал книгу[2], в которой утверждал, что наши страны ведут друг с другом «виртуальную войну» почти без «тормозов» и «в основном без правил». Он опасается, что это чревато непреднамеренным срывом в смертельное пике, к «ядерной катастрофе», хотя и думает, что ее можно предотвратить.

Буквально через полторы недели с предостережением о том, что «угроза ядерной войны и уничтожения человечества возросла — даже при отсутствии у сторон намерения ее развязывать», выступила группа российских исследователей во главе с Сергеем Карагановым. Опасения аналитиков в России и США оказались поразительно схожими, хотя работали те совершенно независимо друг от друга.

Мне определение «виртуальная война» кажется, к сожалению, вполне обоснованным. И я, как и Биби, не склонен забывать о том, что у обеих наших стран виртуальные возможности подкреплены абсолютно реальной и чудовищной по своему разрушительному потенциалу военной мощью.

Кстати, Запад считает, особенно после распада СССР, что он несравненно сильнее России по всем статьям — политической, экономической, военной. Допустим, пусть так. Москва и сама всегда подчеркивает, что не лезет на рожон, а лишь купирует, причем как можно более экономно, угрозы для своей безопасности.

Но вот чего я не могу взять в толк: разве пытаться загнать Россию в угол — это правильная, безопасная стратегия для самой Америки? Даже для тех же «ястребов»? И уж тем паче — для увенчанного нобелевскими лаврами либерала Обамы?

Кашу-то ведь нынешнюю еще он заваривал. Где же был его хваленый рационализм? Он же вроде божился «не вляпываться в дерьмо по глупости». А тут ради чего рисковал будущим своих детей? Ради мелочных партийных интересов? Или просто исходил из того, что его время истекло и это в любом случае уже не его проблема?

Я этого не понимал и не понимаю.

«Беззападность»: кто в изоляции?

Ну и уж заодно, в том же духе. О друзьях и союзниках.

Сколько в мире должно быть «полюсов», пусть разбираются специалисты. Сам я вообще-то считаю, что мир всегда был, есть и, видимо, будет сложнее любых умозрительных схем.

Но вот признанный корифей геополитики Киссинджер еще полвека назад вывел формулу «треугольника» в составе США, России и Китая. По его убеждению, среди трех вершин этой стратегической фигуры в лучшем положении находится та, которая ближе к двум остальным, чем те друг к другу.

Наверное, всем ясно, что сейчас самая удаленная от других вершина — в Вашингтоне. И американские специалисты наперебой предупреждают власти собственной страны о том, что те своей политикой фактически толкают Москву и Пекин в объятия друг друга.

Об этом же толковали в 2020 году и участники Мюнхенской конференции по международной безопасности, включая глав МИД России и Китая. Главной темой форума стал выразительный политический неологизм — «Беззападность».

После распада СССР, когда американцам хотелось побольнее уколоть Россию, они язвили, что, мол, все ее друзья и союзники чохом переметнулись на Запад. А саму ее, дескать, чуть ли не из милости сначала пригласили присоединиться к «Большой семерке» ведущих западных держав, но потом исключили из этого клуба. И грозили дальнейшим усилением «международной изоляции».

Но вот теперь при Трампе Москву по сути зазывают обратно. Она прямо не отказывается, но и большого энтузиазма не проявляет.

И не только потому, что дорожит своим суверенитетом. Наряду с принципиальными есть и более приземленные, прагматичные причины. Ведь и по численности населения, и по размерам экономики (по паритету покупательной способности) «семерка» уже уступает группе БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР). В управлении мировыми финансово-экономическими процессами ведущую роль взяла на себя «Большая двадцатка».

А у США столько проблем с собственными традиционными союзниками и партнерами, включая Францию и Германию, что американская и в целом западная пресса постоянно пишет о международной изоляции… Вашингтона.

Причем прежде всего — именно в G7. Буквально каждый саммит группы при Трампе сопровождается рассуждениями специалистов и СМИ по обе стороны Атлантики о том, что никакой единой «семерки» больше нет, а есть формат «6+1», в котором партнеры США пытаются общими усилиями урезонить, а порой и обуздать капризного и непредсказуемого «старшего брата».

И даже публично все чаще признают — как, например, хозяин саммита 2019 года француз Эмманюэль Макрон, — что эпоха западного доминирования, когда члены клуба могли келейно решать любые вопросы в своем узком кругу, безвозвратно уходит в прошлое.

«Ладить — это хорошо»

В американо-российских отношениях в обозримой перспективе никто ничего хорошего не ждет. В доктринальных документах силовых ведомств США наша страна официально отнесена к стану неприятелей. Смысл наших собственных доктрин мне один знакомый дипломат в свое время сформулировал предельно доходчиво: «Наша линия — как в свое время на электрических столбах писали: „Не влезай, убьет!“».

Биби в своей книге призывал открыто отказаться от стремления к партнерству и заняться вместо этого инвентаризацией разногласий и вообще «антикризисным управлением». Караганов с коллегами предлагали «поставить в центр общей политики укрепление взаимного ядерного, стратегического сдерживания». Призывы аналитиков, насколько мне известно, резонируют и в официальных «коридорах власти».