Полчаса до весны - Юлия Шолох

Безумно красиво.

Ее неожиданно передернуло от верности этой новой картинки. От ее выпуклости и реальности. Причем так сильно, будто ударило током, который насквозь пронизал каждый мускул, каждый нерв, каждую вену, и растаял, отзываясь в костях дрожью.

Кветка дернула головой. Боже, о чем она думает? Совсем, что ли, сбрендила? Он же кварт! Он разговаривает с людьми, как с умственно ущербными. Он пришел на чай и забыл об этом. Завтра утром он так же легко забудет и о том, с кем провел ночь. Кветка не готова еще к таким отношениям, когда ты просто находишь компанию перепихнуться, чтобы вечер не прошел зря. Таких возможностей у нее было предостаточно, но она проходила мимо. К чему это все?

Нет, это просто от шока в голову лезут такие глупые мысли.

– Кинжал на место отнеси, – крикнул Алехо, остановившись наверху лестницы, куда к тому времени поднялся. – За порог общежития с краденым ты не выйдешь. Пора бы знать… глупая речная кувшинка.

Кварт скрылся в проеме коридора, а Кветка осталась стоять с раззявленным ртом, смотря ему вслед, крепко сжимая кинжал и пытаясь решить, действительно ли он это сказал… так ее назвал. Или показалось?

В конце концов, она мотнула головой, решив, что показалось. Он ходит мимо и никогда не смотрит в ее сторону. Ей ли не знать? Да она периодически чуть ли не шею сворачивает, прослеживая его перемещения, пока не приходит в себя. С какой стати кварту запоминать ее имя, а тем более выдумывать милые прозвища? И даже не милые, а практически нежные. Ведь это прозвучало так… необычно для него, что ли. И для нее. С Кветкой молодые люди так не разговаривали. Бравада, наглость, дружелюбие, пусть даже одолжение – но не нежность.

Да. Кинжал.

Пора уже забыть про дурацкие фантазии, в самое неподходящее время забивающие голову, и заняться делом.

Кветка так вымоталась, что процесс возврата кинжала на место для нее был все равно что протереть на шкатулке пыль и никакого отклика в душе не встретил. А возможно, и даже скорее всего, на самочувствие повлияла ситуация с Алехо – плен и освобождение. Все произошло так быстро… так головокружительно. Такое хочешь не хочешь, выбивает из колеи.

Вернувшись в общежитие и войдя в комнату, первым делом Кветка увидела Лизу, которая с ногами сидела на стуле за пустым кухонным столом. Привычные хвостики, в отличие от необычного, уныло висели вниз, а лицо без косметики выглядело серым и опухшим, как ржаное тесто. Кветка молча помотала головой.

Лиза так же молча опустила голову.

– Ничего, – тихо сказала она. – Ничего страшного. Мы сделали, что могли. Ты молодец.

– Я чуть не попалась, – вдруг возникло желание объяснить свою неудачу, практически такое же сильное, как недавно в холле, при виде невозмутимого лица кварта. – Понимаешь, тот толстый амулет на выходе… он не выпускает из здания краденого.

Лиза потерянно кивнула.

– Я понимаю. Ты не представляешь… Пока тебя не было, я тут чуть с ума не сошла! Все думала, что тебя сейчас поймают… поведут в участок, посадят в клетку… а я тут сижу и ничего не делаю. Свалила все на тебя, как последняя стерва, а сама…

– Со мной все хорошо.

– Да, а если бы…

Кветка села на соседний стул и обняла Лизу за плечи.

– Со мной все хорошо.

С какой-то стороны так действительно и было.

* * *

Утром они встали уставшие и разбитые.

Кветка полночи плакала. Сначала от пережитого страха, вспоминая, как висела посреди холла в общежитии квартов, прощаясь со свободой, и при этом каждый раз будто заново осознавала, чего именно чуть не лишилась. Потом оттого, что подумала – случись такое повторно и отправь ее кто-нибудь добывать деньги для женщин, о существовании которых она знает чисто гипотетически, скорее всего, она не согласится. Закроет на все глаза и позволит им умереть, только бы не рисковать собой снова.

А еще пугал разговор с Алехо и те несколько минут, потраченных не на то, чтобы поспешить вернуть краденое, пока не поймали, а на то, чтобы просто стоять и смотреть в сторону, где только что исчез кварт. Весь их разговор получился какой-то кривой да корявый, с одной стороны правильный, но сложен не так, как надо. Вроде уродца, у которого есть и руки, и ноги, и голова, но расположены они на не предназначенных для этого природой местах. Вот и тут… И Кветка всхлипывала, украдкой вытирая рукой щеки и не понимая, где закралась ошибка. Братья и сестры были правы – нет в ней стойкости и силы, одно желе. Ее пугает все. Например, она уверена, что еще вопрос, какие разборки закончатся в будущем более трагически – те, что с Алехо, или те, что с умирающими женщинами, хотя, по идее, угроза смерти ни с чем несравнима. А вот для ее страхов очень даже сравнима!..

Хотелось просто про все забыть, но к утру слезы иссякли, а взамен украдкой пришла и прислонилась к груди маленькая и теплая мысль, что так тоже нельзя. Нельзя терять в себе этот огонек, потому что станешь как остальные погасшие люди: уставшие, разочарованные и равнодушные. Тогда твоя жизнь становится существованием, а зачем тратить такой редкий подарок, как жизнь, размениваясь на мелочи?

Лиза также поднялась с трудом и наверняка тоже практически не спала. Неизвестно, какие мысли преследовали ее в темноте, но наравне со сломанными женскими силуэтами там сто процентов маячил Коста.

Кветка оделась и присела на пуфик в прихожей, дожидаясь соседку, которую почти шатало. Когда Синичка с трудом натянула куртку, прихожую вдруг озарил свет – правда, только в Кветкином воображение.

– Я знаю, что делать, – заявила она.

Лиза не обратила внимания, а скорее, просто не услышала.

– На новостной лекции мы попросим господина Тувэ дать нам слово и обратимся за помощью к квартам. Ко всем квартам сразу. Кто-нибудь поможет, я уверена.

– Ты думаешь, господин Тувэ разрешит? – Синичка, судя по тусклому голосу, в успех подобного мероприятия ни грамма не верила.

– Другого плана нет. Попробовать надо.

– И ты сможешь встать лицом к лицу с квартами и попросить их о милости?

Кветка молчала. Голова потяжелела и наклонилась, волосы окружили лицо, прикрывая щеки и пряча от яркого света потолочной лампочки. Чтобы выйти в одиночестве и встать перед толпой, нужно иметь немало мужества. Не факт, что она сможет.

– Ладно, я попробую, – слабым голосом сказала Лиза, но Кветка упрямо качнула головой.

– Нет. Я сама должна. А ты выглядишь совсем больной. Ты вообще в порядке?

– Нет. Меня знобит. Но это нервы, скорей всего, – Лиза поморщилась.

Кветке показалось, это не нервы, а весьма серьезная простуда, но она промолчала. Иногда с соседкой спорить так же полезно, как пить яд. К обеду сама поймет, что с ней неладно и отправиться к медсестре за таблетками.

А сейчас важнее другое. Конечно, можно попросить выступить Паштета или Кота, но наверняка их выслушают не так внимательно, как девушку. Не говоря уже о согласии господина Тувэ. Ведь главное – уговорить его.