Путешествие наших генов - Йоханнес Краузе

как и попытка разделить цветовой круг четкими границами. Переходы в обоих случаях плавные, так что измерить дистанцию можно лишь между двумя личностями — или двумя цветами, но никакую групповую картину, по крайней мере рационально обоснованную, на этом не выстроить. Среднестатистическая жительница Фрайбурга будет генетически более схожа с жительницей Страсбурга, чем с жителем Гейдельберга, хотя первая живет в соседнем государстве, а второй — в той же самой федеральной земле. Чтобы преодолеть генетическую разницу между жительницей Фленсбурга и жителем Пассау, пришлось бы пересечь полдюжины границ на юго-востоке Европы, а заодно и регион, который в 90-е годы раздирали кровавые войны из-за кажущихся и настоящих этнических различий. В Европе существует постоянный генетический сдвиг в одном направлении, градиент, с помощью которого можно уверенно нарисовать одну карту. Но на этой карте не удастся обозначить национальные границы. Редкими исключениями станут острова, такие как Исландия или, в еще большей степени, Сардиния. Там, где испокон веков существовал лишь весьма скудный генетический обмен, ДНК популяций гомогеннее, чем где бы то ни было.

Принцип градиентов работает по всему миру. Перелома нет даже на Урале или Босфоре — на географических границах Европы. Даже по ту сторону Средиземного моря у людей не обнаруживается вдруг совершенно иная ДНК. Генетические сдвиги почти четко проходят вдоль тех направлений, по которым архаические сапиенсы распространились из Субсахары по всему миру. Так что по своему наследственному материалу североафриканцы ближе европейцам и жителям Западной Азии, поскольку эти регионы заселялись первыми после Африки, и уже после этого начался генетический обмен; больше генетическая разница с жителями Тихоокеанского региона, еще больше — с коренными жителями Северной Америки, а совсем уж она велика — с коренными жителями Южной Америки: этот участок земли люди заселили в последнюю очередь. От Восточной Африки до Огненной Земли популяции, как правило, тем теснее породнены друг с другом, чем ближе они расположены географически. Даже этнические меньшинства в основном не представляют собой исключения. Так, например, люди, принадлежащие к лужицкой народной группе, генетически никак не отличаются от окружающих их саксонцев, бранденбуржцев или поляков, так же как баски не отличаются от испанцев и французов в близлежащем регионе.

Разграничения, которые манифестируются в первую очередь через язык, обусловлены исключительно культурными и политическими процессами дифференциации и делают общества более многогранными, однако жизнь внутри них становится более конфликтной. Генетических оснований для этнических конфликтов не может или не должно было бы уже сегодня быть, и в этом заслуга генетики. Абсурдно, печально, но из-за совершенно ненаучных убеждений последнего столетия многие по-прежнему придают ее открытиям противоположный смысл. Генетическую аргументацию вновь пытаются перековать в инструменты народных идеологий. При этом генетика и расовое мышление сегодня сочетаются друг с другом хуже, чем когда бы то ни было.

Африка, черный блок

Хоть на Земле и живет большая генетическая семья, максимальное многообразие внутри нее наблюдается на Африканском континенте. Считается, что он сыграл роль колыбели всего человечества. Родовое древо современного человека берет свои корни именно там. Распространяясь по всему свету, люди распространялись и внутри огромной Африки, поэтому там по сей день наблюдается больше всего ответвлений внутри наследственного материала. Принцип, согласно которому географическая близость сопровождается генетической, работает и в Африке, но здесь сдвиги гораздо больше, чем во всем остальном мире. Если конкретнее, то различий между ДНК жителей Восточной и Западной Африки почти в два раза больше, чем различий между ДНК европейцев и восточных азиатов. С генетической точки зрения все люди на Земле — часть африканского многообразия. Единственное, что сильно отличает людей за пределами Африки от тех, кто живет на континенте-первоисточнике, — это их родство с неандертальцами, а в случае с жителями Австралии и Океании к тому же влияние денисовцев. Несмотря на эти основополагающие факты, многим неафриканцам Африка кажется почти гомогенной, поскольку ее жители внешне очевидно отличаются от большинства других людей своим цветом кожи. Но Субсахара — родина более 900 миллионов человек, почти восьмой части всего человечества. Генетический спектр там объективно заметно шире, чем во всем остальном мире. И тем не менее до сегодняшнего дня африканское многообразие, в противоположность европейскому, многими намеренно унифицируется. Сегодня почти не услышишь популярное в колониальные времена словосочетание «черная Африка», обозначающее область южнее Сахары, — но другие обозначения, указывающие в том же направлении, по-прежнему приняты. Жителей Субсахары и их потомков во всем мире обозначают как «черных», в том числе чтобы отличить их от «белых». В последний раз подсчитывая население, в 2000 году, Бюро переписи населения США спрашивало граждан, к какой «расе» они относятся. И опять все люди, имеющие предков в Субсахаре, были классифицированы как «черные».

Разделение на различные типы — это, конечно, не расизм как таковой, в гораздо большей степени так проявляется стремление людей классифицировать и разграничивать самих себя. Но на примере разделения людей по цвету кожи особенно хорошо видно, насколько это бессмысленное занятие. Например, у среднестатистической ирландки кожа явно светлее, чем у жительницы юга Италии, тем не менее обеих называют «белыми». Довольно темнокожих сардинцев или анатолийцев по цвету кожи при определенных обстоятельствах тяжело отличить от представителей южноафриканских койсанских народов. Но последним показалось бы неуместным, если бы им приписали тот же цвет кожи, что и конголезским женщинам. И те и другие, однако, считаются «черными».

То, что цвет кожи не нужно категоризировать, людям должно быть совершенно ясно по визиту в отдел косметики в хорошем магазине, ведь там можно увидеть все многообразие цветовых нюансов. Тем не менее «черное» происхождение по сравнению с остальными характеристиками оказывает непропорциональное влияние на восприятие личности. Будь это иначе, об ирландско-шотландских корнях Барака Обамы говорили бы гораздо чаще. Как нам сегодня известно, на цвет кожи человека влияет множество разных генов, поэтому и переходы между оттенками плавные. Но от понимания тонких различий мы по-прежнему далеки. Цвет кожи легко переоценить, ведь нет иной такой телесной особенности, которую было бы так легко заметить.

В самом деле, на первый взгляд есть вполне понятные основания, чтобы классифицировать людей по географическому происхождению, и тут цвет кожи предлагает по крайней мере одну из возможных подсказок. Онкологу, который наблюдает пациента из Западной Африки, важно знать, что в регионе происхождения пациента чаще встречается ген, который обусловливает рак простаты. Однако это еще далеко не медицинский прогноз. Даже если болезни и воздействие медикаментов распределяются по регионам неравномерно, генетическое происхождение указывает лишь на вероятности. Например, генетические дефекты, которые делают людей резистентными к малярии, способны привести и к непереносимости некоторых препаратов. Они могут чаще встречаться