Клуб счастливых жен - Фон Уивер

* * *

Поначалу я не могла понять, где находятся светильники, освещавшие мне путь. Посередине огромного зала в полу мерцали огни, подсвечивавшие дорогу в нескольких шагах от меня, в то время как те, что оставались за спиной, мгновенно гасли. Я была похожа на девчушку, которая гонится за бабочкой: только попытаюсь наступить на фонарик, как он убегает и загорается впереди на расстоянии нескольких метров.

Бросив играть в эту занятную игру, я подняла голову и увидела вокруг удивительные вещи. Стены были украшены фресками и монументальными рельефами, вырезанными из дерева маори и изображающими красоты природы, которая ожидала прибывших за стенами аэропорта. На этих картинах страна представала во всем своем великолепии: горы и реки, живописные лесные пейзажи и панорамы городов со зданиями из стекла и бетона. Все это должно было поразить воображение приезжего и порадовать душу тем, кто возвращается домой.

Вот я и в Новой Зеландии!

Прямо у меня над головой висела табличка, указывавшая пассажирам путь к транзитным рейсам. Кто-то сворачивал туда, а остальные выстраивались в очередь на паспортный контроль. Я некоторое время рассеянно смотрела на указатель. Вдруг остро захотелось домой. И это при том, что путешествия – моя страсть. Я не боюсь дальних странствий и чувствую себя в поездках как рыба в воде. Но тут почему-то представилось, что у меня есть выбор – увидеть новые края или вернуться в свое логово. Непросто было отогнать это наваждение – охватившую меня тоску по дому и по мужу, – но все же пришлось это сделать. Меня ждут люди, я не могу их подвести. Хайла приложила столько усилий, чтобы подготовить программу моего пребывания в этой стране!

Они с Джеймсом встретят меня после таможенного контроля.

Перед моим приездом Хайла взяла красивый лист бумаги – по бледно-голубому фону плыли белые облака – и написала каллиграфическим почерком: «Программа для Фон».

В этом документе было расписано все вплоть до мельчайших деталей: встреча в аэропорту, прибытие в гостиницу, точное время переездов из гостиницы в центре города в их загородный дом и обратно, ужин со старым другом семьи, ужин с одной из сестер Хайлы и ее обширным семейством, интервью с тремя парами и ужин с каждой из них по отдельности. Хайла запланировала даже «хуму» – традиционный большой прием, устраиваемый Эндерсонами, вся еда для которого готовится на раскаленных камнях по рецептам аборигенов. Название образовалось при сочетании обозначения трапезы маори (ханги) и народа Самоа (уму). На этот домашний пир были приглашены друзья, родственники, герои моих интервью, а мне отведена роль особого, почетного гостя. Все эти прожекты утрясались и оттачивались в течение нескольких месяцев. Я не имела права разочаровать Джеймса и Хайлу. Их усилия не должны пропасть зря.

Вмонтированные в пол светильники больше не подсказывали мне, в какую сторону сделать следующий шаг. Я должна была сама выбрать, куда идти – к багажному транспортеру или на рейс, который увезет меня в США. Что делать? Надо пересечь границу и двигаться дальше по маршруту.

Люди, живущие в Южном полушарии, почему-то испытывают маниакальный страх, что въезжающие провезут на их территорию что-нибудь живое. Любые вещества растительного или животного происхождения под подозрением. Кажется, таможенник, с которым я общалась, считал своей священной обязанностью не допустить никакого вторжения чужеродной флоры или фауны на его драгоценные острова. Мне как-то удалось убедить его, что у меня нет с собой семян, растений, цветов, что крупные комки почвы не прилипли к моей обуви, что я не располагаю всем необходимым для выращивания гидропонных культур, не везу удобрений, бактерий в чашках Петри и прочей микробиологической дребедени, в которой разберется только специалист с ученой степенью. Наконец, страж границы разрешил мне пройти в зал прилета.

И тут послышалось громкое:

– Фон! Фон!

Хайла бросилась ко мне.

Таможенник, который уже принялся досматривать очередную жертву в очереди, вздрогнул и резко повернулся. Видимо, решил, что кто-то утаил от него живого олененка[32].

Но Хайла уже подбежала и заключила меня в жаркие объятия.

– Джеймс, сюда! Фон здесь!

Мистер Эндерсон направился ко мне. Это был веселый и подвижный человек в мягкой фетровой шляпе с полями, которую он снял, чтобы помахать мне. На руках у него был маленький внук, чудесный самоанский мальчик по имени Делен.

Потом мы долго обнимались и наконец направились к выходу.

На улице шел довольно сильный дождь. Джеймса и Хайлу он, похоже, не смущал. Но я объяснила им, что афроамериканская прическа не выдержит «душа». Мое заявление удивило и повеселило их, особенно когда я пошутила, что от дождя мои волосы начнут расти с огромной скоростью, так что скоро я буду напоминать породистого пуделя. Пришлось покопаться в своей сумочке и извлечь оттуда приобретенный в Лондоне зонт с изображением британского флага. Такая вещь давала всем ясно понять: я туристка. Мне от этого было неловко, однако радовало, что все же есть чем прикрыть голову. Так мы дошли до машины, загрузили вещи в багажник и двинулись в город.

Примерно через полчаса мы прибыли в отель, в котором мне предстояло провести ближайшие пять ночей.

Мне казалось, что тоска по дому прошла, но после того, как я в одиннадцатый раз за последние шесть недель распаковала вещи, снова потянуло в свою родную спальню. Опустить бы сейчас голову на подушку рядом с Китом, и больше ничего не надо. Но не выйдет. Кит далеко – почти в десяти тысячах километров от меня. Так что я опять встряхнулась и отправилась вниз, в бар, чтобы выпить чаю.

Пару часов я просидела на открытой террасе ресторана за чашкой мятного чая со сливками и медом, читая местную газету. На самом видном месте, в разделе, посвященном Олимпиаде, красовался заголовок «У Новой Зеландии проблемы с алкоголем». Я оценила классический юмор киви (так нередко называют себя жители этой страны). Заголовок относился к рекламному материалу на целую полосу, оплаченному крупной местной пивной компанией. В нем производитель пива призывал всех соотечественников, летящих на Олимпийские игры в Лондон через Гонконг, закупать как можно больше их пива в магазине дьюти-фри и привозить в штаб-квартиру новозеландских олимпийцев, которая именовалась «Киви-хаус». Запасы напитка там, как утверждалось в статье, уже иссякли. Всем, кто привезет пиво, вернут деньги, потраченные на его приобретение, а в качестве бонуса предложат вкусный обед. «Неплохой маркетинговый ход», – подумала я, расплатилась с официантом и вернулась в номер, чтобы отдохнуть вечером и подготовиться к новому напряженному дню.

Когда следующим утром я раздвинула занавески, то увидела, что опять льет дождь. Нет, не позволю ностальгии испортить мне настроение. Постараюсь получить максимум удовольствия от сегодняшнего дня. Но, честно говоря, выходить из номера не хотелось. Обидно: приехала в одну из самых красивых стран планеты и не желаю вылезать из «коробки» площадью примерно двадцать квадратных метров, которая нынче заменяет мне дом. Некоторое время я стояла у окна, глядя на прохожих, спешивших куда-то под зонтиками, и гадая, что сейчас делает Кит.