📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыНеверный муж моей подруги - Ашира Хаан

Неверный муж моей подруги - Ашира Хаан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 50
Перейти на страницу:
было все исправить.

Проснувшись утром с больной спиной и заложенным от рыданий во сне носом, я сразу стерла все диалоги с Германом. Чтобы больше никогда… никогда. Никогда.

Но он даже не написал мне, не спросил, как я.

И это было хуже всего. Он чувствовал себя непричастным, а я чувствовала и его вину тоже.

Пусть так. Больше никогда не заговорю с ним. Ничего не напишу ему.

Забуду о его существовании.

Судьба так явно показала мне, что этот путь ведет в пропасть — игнорировать ее намеки я уже не могла.

Выбирая между Германом и детьми, я бы выбрала детей, не задумавшись ни на мгновение.

Все воскресенье я провела с сыновьями, отпустив Зою. Я пыталась не рыдать каждый раз, когда Макар, подговоренный братом, приходил просить у меня мороженое вместо обеда или поставить внеурочно мультики. Стоило мне сказать «нет», он смотрел на меня грустными глазами и спрашивал: «Мамочка, ты же не будешь меня ругать за то, что я позвонил папе?»

Игорь вернулся к вечеру, но отложил серьезный разговор до момента, когда дети уснут, и я разрешала им раз за разом запускать одну и ту же серию «Маши и медведя», лишь бы оттянуть этот момент как можно дольше.

Книгу я так и забыла в машине у Германа.

Но она ждала меня на столе в турагентстве, когда я приехала туда в понедельник.

Тогда. Как тебе повезло, Лана!

Есть вина, которую, кажется, невозможно искупить.

Не потому, что случилось что-то ужасное, неисправимое.

А потому, что эта вина накрывает черной тенью всю жизнь.

С детьми ничего не случилось — но то, что случиться могло, превращало меня в настолько ужасного человека, что я чувствовала себя не достойной обычных человеческих радостей.

Последняя неделя перед Новым Годом всегда была самым праздничным, хоть и суетным временем. Запах мандаринов, огоньки на елках, первые подарки, еще не надоевшие украшения…

Макар с Никитой написали уже примерно семь или восемь писем Деду Морозу, Санта-Клаусу, Святому Николаю, Йоллопукки и на всякий случай Гринчу. Они опускали их в почтовые ящики, прятали в морозилку, выбрасывали в форточку и рвали на мелкие клочки. Разнообразие казней для писем должно было помочь дойти до ушей волшебных дедушек просьбе взять их юнгами — для начала! — на настоящий пиратский корабль.

Игорь пытался привить сыновьям рациональное мышление и доказывал, что пиратов, командующих парусниками с «Веселым Роджером» в качестве флага, в наше время не существует. Даже показывал фото настоящих сомалийских пиратов на заплатанных надувных лодках и с автоматами. Но это не помогало. Дети были уверены, что уж парочка пиратских парусников по миру точно скитается. Как раз, чтобы им хватило. На одном — капитан Никита, на другом — капитан Макар.

Под высокой, до потолка, елкой, наряженной в гостиной, копились разнокалиберные коробки, завернутые в яркую бумагу. Каждый раз, как дети заглядывались на рекламу нового набора «Лего», выставленную в витрине книгу — о пиратах! — или какую-нибудь канцелярскую мелочь, одной-двумя коробками становилось больше. Мы готовились к грандиозному разочарованию, когда первого января в воды Москва-реки не войдет парусник под черным флагом.

Иной раз я обнаруживала сверток, украшенный ленточкой, к упаковке которого была не причастна. Даже понимая, что это — подарок для меня, все равное не чувствовала предвкушения праздника.

Я чувствовала себя наказанной.

Не заслуживающей подарков, не заслуживающей пирожных, ожидающих в холодильнике, не имеющей права на радость вообще.

Стоило мне забыться и улыбнуться седому оленю, везущему Герду на Северный Полюс, выставленному в торговом центре, или мальчишке, что пытается допрыгнуть до колокольчика из папье-маше, свисающего с потолка супермаркета, как я ловила взгляд Игоря и мгновенно сжималась от чувства вины.

Он ничего не говорил вслух, но я слышала его мысли — вот, веселишься беззаботно, а сама… Чуть не довела семью до настоящей беды.

Чуть.

Но жила я так, словно беда случилась и исправить ее невозможно.

Нечем.

Отмотать время не получится.

Я теперь навсегда плохая мать — как Игорь и говорил.

Работа всегда была моим убежищем, когда не клеилось в других областях, но сейчас прятаться в нее было нельзя. Вечерами, когда мы всей семьей смотрели рождественские фильмы, я тайком лезла в телефон, отвлекаясь на проблемы туристов — и вздрагивала, когда Игорь нажимал на паузу.

— Подождем, пока мама закончит, — говорил он недовольным детям.

Под их нытье приходилось сворачиваться побыстрее и потом грустно смотреть на две-три звездочки в отзывах на сайте. «Никакой поддержки от турагента!»

Зою мы отпустили на все праздники, и я сама возила детей на елки. Отчаянно скучая во время представлений, пока весь зал помогал Снегурочке поймать злого волка, укравшего подарки, я все-таки радовалась времени, когда можно было беспрепятственно отвлекаться на телефон, а иногда даже прятаться в пустых холлах, чтобы быстренько провести созвон.

Разумеется, наученная горьким опытом, я теперь просила кого-нибудь присмотреть за детьми, которые так увлеченно смотрели представление, что даже не замечали моего отсутствия.

На работу я практически не ездила, оставив все оффлайновые дела на Тину. Не только потому, что каждый раз отпрашиваться у мужа было мучительно стыдно, но и потому, что страшно. Страшно встретить Германа и не знать, что сказать.

Сердце ныло так, словно было привязано к нему живыми нервами и жилами, которые тянуло холодной болью от того, что я слишком давно не видела его.

Запретная моя любовь никуда не делась после той страшной ночи, но стыд, вина и совесть накрепко привязывали меня к семье.

Мне казалось — если я перестану двигаться, остановлюсь на месте, путы любви и вины разорвут меня на две половины, слишком сильно потянув в разные стороны.

Пока я суетилась — удавалось лавировать.

Радость мне больше была не по карману, покой — опасен.

Иногда я открывала пустой диалог с Германом ВКонтакте и просто смотрела на голубоватую подложку чата, мысленно разговаривая с ним, как в те дни, когда все еще было невинно и легко.

Хотелось рассказать кому-нибудь, как я поставила на место Тину, которая начала возмущаться, что я работаю меньше, чем она. Поделиться, как здорово разрулила проблемы туристов, которые попали в отель, где праздновали Рождество немецкие энергетики, оказавшиеся хуже российских дембелей. Поплакаться о том, что стала покупать себе кофе без сливок и сиропа — и только через несколько дней поняла, что таким образом наказываю себя, лишая сладкого, как в детстве.

Мне больше некому было это все сказать.

Игоря бесили разговоры о

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 50
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?