Три легенды - Михаил Кликин

Ночь. На небо высыпали яркие звезды, прямо над головой протянулась седая прядь млечного пути. Словно гора, возвышался возле дороги темный перелесок, загораживая часть неба, и поднималась из-за острых пиков елей луна. Стрекотали в траве еще не усыпленные ночной прохладой сверчки. Где-то далеко невнятно скрипела перепелка. На лугу, склонив к земле головы, замерли странные изваяния, неподвижные тени – стоя спали лошади. Отдыхающие быки лежали на земле, почти незаметные в высокой траве.

Тихо позвякивая оружием и доспехами, прохаживались по лагерю молчаливые патрульные воины. В стороне от сложенных тюков и сонных животных горели огни. Там отдыхали погонщики. Друзья подошли к ближайшему костру.

– Доброй ночи, – сказал Чес.

Люди у костра подняли головы.

– И вам, – ответили недружно. Погонщики еще не спали. Кто-то скреб ложкой по дну медного котелка, доедая остатки каши. Кто-то зашивал прорехи на одежде, латал разваливающиеся сапоги. Остальные сидели неподвижно, смотрели в огонь и слушали рассказчика – молодого высокого человека с бледной полосой шрама на щеке.

– Присаживайтесь, – улыбнулся он подошедшим гостям, и рубец на правой стороне лица стянул кожу морщинистыми складками.

Чес и Кирк присели на какой-то большой мягкий сверток и стали слушать продолжение рассказа.

– … а заяц вновь прибегает к медведю и говорит: «волк, мол, к твоей медведице сегодня ночью наведаться собирается». Медведь разозлился. «Пускай, – отвечает, – только сунется». А заяц уже ускакал. Ночью заходит волк в берлогу, а медведь его хвать за хвост! И когтистой-то лапой да меж ног. Оторвал все хозяйство напрочь… Вот с той поры, волк всегда хвост поджимает, когда медведя чует.

Погонщики негромко засмеялись, закивали. Рассказчик повернулся к Чесу:

– Говорят, будто ты Хранитель Талисмана?

Вокруг замолчали, с интересом разглядывая гостей.

– Да.

– А нельзя ли глянуть на Талисман?

– Зачем?

Человек со шрамом пожал плечами.

– Не вериться как-то, что есть еще люди, которым ничего не надо… Правду говорят, что ты лечишь всех: и бедных, и богатых? И денег не берешь?

– Это так.

– И что ходишь по миру, по всем его уголкам, и не можешь сидеть на месте, потому, как жжет тебя Талисман, подгоняет?

– Можно и так сказать.

– И Хранителем Талисмана может стать только чистый человек, не запятнавший честь свою ни убийством, ни ложью?

– Я стараюсь быть таким. Я должен.

– А убив кого-нибудь, или даже просто не оказав помощи, ты теряешь власть над ним?

– Да.

– А правда ли, что сам ты не можешь оставить Талисман, что он часть твоя? Что вы связаны крепче, чем зародыш в утробе и мать его?

– Только вещь и человек образуют Талисман. Только вместе. Нет Талисмана без человека, есть лишь мертвый камень.

– А еще говорят, что Талисман не только лечит, что есть у него тайное свойство, некая возможность, про которую знает лишь Хранитель и никто больше…

– Хватит! – перебил человека со шрамом Кирк. – Ты задаешь слишком много вопросов.

– Хорошо, я не буду больше спрашивать. Лучше я расскажу одну историю. Хорошо?

Кирк безразлично пожал плечами.

Погонщик коснулся своего лица.

– Это история моего шрама. Это моя история. История моей матери и моего отца. Совсем новая история, ей нет и десяти лет. Слушайте… Я родился в маленькой деревеньке на берегу моря. Мой отец всю свою жизнь ловил рыбу, и дед мой ловил рыбу, и прадед… И я должен был заниматься этим. Уж такова наша деревня – все жители в ней – рыбаки. Мы мирные люди, и единственное оружие, которое я тогда держал в руках – это кривой нож для чистки рыбы… Рыба, рыба, рыба… Я помню ее запах, и запах моря, и шум его, и крики чаек, и ветер, швыряющий брызги в лицо, и катящиеся волны… Я давно не был на родине, но это я буду помнить всегда, до самой смерти. Ведь я человек моря… Мы жили тихо, никогда никого не трогали, не задевали. Время от времени к нам приезжал какой-нибудь торговый обоз, и мы выменивали рыбу на хлеб, мясо, железные изделия, инструменты… мало ли что там еще… И вот однажды, вместе с таким обозом, в нашу деревню пришел злой человек. Кажется, он был там начальником охраны. Я не помню точно. И имени его не помню. Лишь лицо. Колючий взгляд, широкие скулы, расплющенный неровный нос, губы в незаживающих язвах. И шрам. Белая страшная полоса, идущая от уха до уха. Люди с такими ранами не выживают. Но он жил. Он ходил по нашей деревне и всюду хвастал этим рубцом. От него мы услышали о Хранителе Талисмана. О человеке, который лечит всех. Лечит бесплатно. Лечит любую мразь, потому что должен оставаться святым. Чтобы лечить всех подряд… В это трудно было поверить, но мы собственными глазами видели шрам, и человек говорил, что именно Хранитель Талисмана спас его от верной смерти. Он не рассказывал, как все произошло, не говорил, как получил ранение, кто перерезал ему глотку, когда это случилось. Только демонстрировал шрам и рассказывал о своем чудесном спасении… И вот однажды, этот человек напал на мою мать. Он был пьян. Размахивал огромным ножом и кричал что-то. Он схватил мать и потащил, срывая с нее одежду. Из дома выскочил отец. Выбежал я. Мы бросились на пьяного, но он оттолкнул нас, и продолжал тянуть ее за собой. Что мы могли сделать? Мы, рыбаки, ни разу не державшие в руках настоящего оружия… Отец схватил полено и ударил пьяного по затылку, но тот даже не покачнулся. Из рассеченной головы потекла кровь, и это взбесило его. Он отшвырнул в сторону мать, и она, упав, ударилась виском о камень. Он взмахнул ножом, и отец повалился на землю. Ничего не видя, я с голыми руками бросился на него… Пришел в себя я через несколько дней. Меня подобрали соседи, отпоили травами, перевязали раны… Мать и отец были мертвы. Обоз ушел, забрав с собой убийцу. Я выздоровел, и через несколько месяцев, когда в наш город пришел очередной караван, я покинул деревню… Может быть, когда-нибудь я найду убийцу своих родителей. Впрочем, одного из убийц я уже встретил сегодня. Это ты…

Человек со шрамом на щеке замолчал. Погонщики опустили головы, избегая смотреть гостям в лицо. Кирк стал медленно подниматься, его ноздри бешено раздувались. Чес схватил товарища за руку, потянул, удерживая на месте.

– Убийца?.. – задыхался Кирк. – Убийца!.. Ты…ты… Да он…

– Не надо. Успокойся, – Чес крепко держал друга за руку.

Высокий погонщик посмотрел прямо в глаза взбешенному воину, отчетливо выговаривая хлесткие слова:

– Да, он убил моих родителей! Если бы он не спас ту мразь, то они были бы сейчас живы! А что получилось? Он спас одну жизнь, и погубил две. Одна сволочь и два мирных человека. Как вам такой расклад? Святой! Святой! – он задрал голову к звездному небу и захохотал, словно безумный.

Кирк внезапно успокоился, сел, долго глядел в огонь.

– Пойдем отсюда, – наконец сказал он Чесу.