Первая мишень - Алексей Макеев

Гуров поднялся с пола и с грустной ухмылкой оглядел картину побоища. Его взгляд остановился на изуродованном трупе Шутова-старшего, да так и застыл на нем. Некоторое время сыщик не замечал ничего. Ни устремившегося к нему через зал Станислава, ни спешащих за ним медиков. Он смотрел только на Михаила.

– Вот и все, чего ты добился, – горестно проговорил сыщик вполголоса. – Мог бы придумать и более красивый способ, чтобы умереть! – а затем развернулся и пошел навстречу Станиславу…

Над головою было бездонное синее небо. Солнце казалось таким ослепительным, что даже от мимолетного взгляда в его направлении глаза наполнялись слезами. Легкие пушистые облака, проносившиеся где-то в запредельной вышине, почти не давали тени, и Гурову, не привыкшему к такому яростному солнцу, пришлось спрятаться в тени пальмы.

Он уселся поудобнее и попытался посмотреть вдаль, в безграничную синеву Черного моря. Но солнце и там оставило свой след, разбросав на пологих волнах слепящие блики. Гуров поморщился и перевел взгляд на линию прибоя, где в песке возились детишки, а взрослые с дикими криками окунались в белую морскую пену. Гуров усмехнулся и, решив, что на берегу есть зрелище поинтересней, повернулся к Строевой.

Мария солнца не боялась. Гуров только что натер ее кремом от загара, и красивая молодая женщина раскинулась под палящими лучами, наслаждаясь теплом и простором. Гуров с нежностью посмотрел на жену. В этот момент она показалась ему прекрасной, как сама Афродита. Сыщик залюбовался ею. Впрочем, не только он один.

Рядом со Строевой и чуть поодаль от Гурова остановился высокий крепкий парень, бронзовый от загара. Слегка наклонив голову, он оценивающе осмотрел Марию с ног до головы, а затем присел около нее на корточки.

– Девушка, вы просто рождены, чтобы быть фотомоделью, – попытался познакомиться он, а Гуров с легкой усмешкой ожидал продолжения. Однако договорить парень не успел. Его оборвала Строева.

– Извините, но быть актрисой мне нравится больше, – отрезала она. – Так что поищите счастья в другом месте.

– Да, я уверен, что и актриса из вас получится превосходная, – воскликнул недогадливый ухажер. – Давайте встретимся в баре и обсудим возможности вашей карьеры, – парень покосился на Гурова. – Надеюсь, ваш папик не будет возражать?

– Будет, и еще как, – резко ответила Строева. – Во-первых, потому, что это не «папик», как вы выразились, а муж. А во-вторых, потому, что он генерал милиции.

Незадачливый ловелас подскочил как ужаленный, а Мария села на песке. С бесподобным искусством изобразив кошачью грацию, она потянулась к Гурову и крепко поцеловала его в губы. Загорелому парню, предлагавшему «организовать карьеру» известнейшей театральной актрисе Москвы, только и оставалось, как пробормотать что-то под нос и удалиться. Гуров рассмеялся ему вслед.

– Мария, ну зачем ты так людей пугаешь, – проговорил он, а затем довольно удачно спародировал тон последней фразы жены: – Во-первых, внешне я действительно больше похож на «папика», чем на мужа. Во-вторых, я в отпуске. А значит, к милиции сейчас никакого отношения не имею. Ну и в-третьих, я не генерал и никогда им не буду. Таких наград мне не нужно. А вот от продления нашего двухнедельного отпуска я бы не отказался. Как от меры поощрения за особые заслуги перед родной милицией.

– Экий же ты настырный, – рассмеялась Мария. – Тебе же предлагали место Орлова и звание генерала. Почему отказался?

– А почему Петр не пошел на место Глущенко, которого отправили под суд? – в тон ей поинтересовался сыщик.

– Потому что вы оба дураки, – Строева прижалась к мужу. – Но это не означает, что я не могу помечтать о том, что ты когда-нибудь станешь генералом и будешь спокойно сидеть в кресле, вместо того чтобы бегать под пулями.

– Да я скорее сам себе пулю в лоб пущу! – завопил сыщик и, получив от жены затрещину, со смехом повалился на песок. А над ним кружилось голубое небо, о котором уставший сыщик так долго мечтал!..