Золотой скелет в шкафу - Николай Леонов

Приблизительно посчитав в уме, он предположил, что подъезд должен быть предпоследним, и, выйдя из машины, направился прямо туда.

Ему повезло – когда он подходил, кодовая дверь открылась, из нее вышел какой-то мужчина, и Лев быстро проскользнул в подъезд.

Номера на дверях первого этажа подсказали ему, что в догадках он не ошибся, и жилплощадь Щетинина располагалась именно в этом подъезде. Последовательно обходя этажи, нужную квартиру Лев обнаружил на третьем.

Он позвонил и долго слушал ответную тишину. Очевидно, если и была у Щетинина «зазноба», сейчас она находилась где-то в другом месте.

Недолго думая, полковник позвонил в соседнюю дверь.

– Кто там? – раздался неуверенный женский голос.

– Я по поводу вашего соседа, – стараясь говорить как можно мягче, произнес Гуров. – Не подскажете, когда его можно застать дома?

– Сергея? – растерянно переспросила женщина. – Да он редко бывает. А что вы хотели?

– Я?..Я. из полиции. К нам заявление поступило, люди разыскивают родственников. Так вот, я хотел с ним встретиться, поговорить. Может, просто одинаковые фамилии, а возможно, это именно тот человек.

– Из полиции?.. – снова неуверенно прозвучало из-за двери. – А документы у вас есть?

– Да, разумеется. – Лев достал удостоверение и в развернутом виде приложил к «глазку».

Неизвестно, сумела ли бдительная гражданка прочитать, что там было написано, но через минуту щелкнул замок и дверь открылась.

Перед Гуровым стояла пожилая, не очень опрятная женщина в старом халате и с растрепанными волосами, выкрашенными в ярко-рыжий цвет.

Она пытливо оглядела полковника с ног до головы, после чего спросила:

– А какие родственники? У Сергея давно все умерли.

– Это только проверка, – терпеливо разъяснил Гуров. – Возможно, это и не тот человек. Но фамилия. Ведь по этому адресу проживает Сергей Щетинин, я не ошибся?

– Да, Сергей. Только он, можно сказать, и не проживает здесь совсем. Редко бывает.

– Вот как? А почему? У него есть еще квартира?

– Что вы! Откуда она у него возьмется? И эта-то есть только потому, что родители умерли. Отец его совсем рано помер, непутевый был, пьющий. А потом и Лида.

– Вы были знакомы с ними?

– Как же, конечно, знакомы. На одной площадке живем, как не быть знакомыми.

– А сами вы давно здесь живете?

– Да всю жизнь, можно сказать. Я здесь многих знаю.

– Значит, родители Сергея умерли рано, – вновь вернулся к теме Гуров.

– Да, совсем без времени скончались. Что Лида, что Юрик этот ее. Сколько уж она от него натерпелась – не передать. И пил без просыпа, и по бабам таскался. Поделом ему. До сорока лет даже не дотянул, в тридцать шесть загнулся. Цирроз. Да и неудивительно. Так пить. Тут не только цирроз, тут.

– А мать Сергея, значит, позже умерла?

– Да, позже. Но тоже без времени. Сколько уж этот Юрик ее тиранил. Как только терпела, бедная. Из-за этого и не расписывались с ним.

– То есть официально женаты родители Сергея не были?

– Нет. Лида не хотела. Юрик-то предлагал. Как протрезвеет, в себя придет, так и начинает. Я, мол, не хочу, чтобы мой ребенок незаконнорожденным назывался. Ты, говорит, обязана зарегистрировать наши отношения.

– А она не соглашалась?

– Нет. И я вам скажу – правильно делала. Какой из него отец? Недоразумение одно.

– Но ведь они все равно жили вместе. Ведь она от него не уходила, хоть и не расписывалась.

– А куда уходить? Это ж и жить где-то надо, и ребенка воспитывать. Одевать, кормить. Откуда ей все это взять?

– А что, родственников у Лидии не было?

– Нет. Еще маленькая была – все померли. Ее бабка воспитала, она мне сама рассказывала. Отучилась, работать пошла. Потом вот Юру этого встретила, не было печали. Баба-то она хорошая была, Лида. Серьезная, аккуратная такая. Сразу видно, что не деревня какая-нибудь стоеросовая. Ей, конечно, не Юру этого, ей инженера какого-нибудь нужно было. Воспитанного, образованного. Но кому нужна сирота безродная? Вот и взяла, что подвернулось. На шею себе. Он – хам невоспитанный, она – деликатная, чувствительная. Даже не скандалила с ним никогда. Он напьется, начнет приставать, и то ему не так, и это не этак. А она, знай себе, молчит. Ни звука я за все время громкого от нее не слышала.

– Тяжело, наверное, было так жить.

– Еще как тяжело. Говорю же – совсем измучил бабу. Хоть и пережила она его, да все равно ненадолго. Сережу вот жалко, один остался. Правда, к тому времени как Лида скончалась, он уже и в армии отслужить успел, и поработать там где-то. Военным. Хороший мальчик. В мать пошел, не в отца. Да и Лида тоже старалась, воспитывала его, учила. Видать, тоже не хотела, чтобы еще один Юра из ее сына получился. Ну и. воспитала. Хороший мальчик. И в школе он хорошо учился, и потом. Ничего за ним дурного не вспомню. Всегда вежливый, уважительный. Здоровается всегда. Правда, бывает здесь редко.

– Значит, мать Сергея умерла, когда он уже вернулся из армии?

– Да, тогда. Он, собственно, из-за этого и вернулся. Я ведь вам сказала – после того как отслужил, он еще работать остался. По контракту, что ли, или как там их набирают. Не знаю. Но когда узнал, что мать совсем плохая, все контракты свои прервал и вернулся. Только уж помочь ничем не смог. Похоронил только.

– И после смерти матери ему досталась эта квартира, правильно я понял?

– Да, сразу на себя и переоформил. Тогда уже это можно было. В смысле – приватизировать. Сергей и подсуетился. А что? Я считаю – правильно. Собственность, она и есть собственность. Они с Юрой хоть и не расписаны были, Сережу Лида на фамилию отца записала. Щетинина то есть. Так что и с оформлением никаких проблем у него не возникло. Сама-то она Мижуева была, а квартира на Юрке числилась. Если бы у Сережи была фамилия матери, еще неизвестно, что бы получилось, может, и совсем отобрали бы. А так – все хорошо прошло. Никаких проблем не возникло. Теперь у нас Сергей с квартирой. Правда, бывает здесь редко. Но это уж у него такая работа. Он так и говорит мне, когда появляется. У меня, говорит, тетя Люда, такая работа, что я на ней круглые сутки находиться должен. Так что вы, мол, не удивляйтесь. А мне что? Мне и дела нет, лишь бы было у нас все тихо да мирно, а что до прочего.

Говорливая «тетя Люда» продолжала извергать на полковника нескончаемые словесные потоки, но он уже не слушал.

«Мижуева, Мижуева, – неотвязно крутилось в голове. – Где же я это уже слышал? Мижуева, Мижуев. Сергей Щетинин, Сергей Мижуев. Мижуев. Странно, почему кажется знакомой эта фамилия. Фамилия? О черт! «Фамилия»!!

Ключевое слово сразу вызвало в памяти рассказ Павла Шурыгина, секретаря аукционного дома «Diamond», и неожиданная догадка осветила все запутанности и непонятности этого расследования, как удар молнии. Неясности и противоречия испарились в блеске истины, и