Чистилище. Побег - Игорь Пронин

Андрей похвалил работу Косого, который, с шутками и прибаутками, привязал Максима за руки и за ноги к длинной палке с помощью его же тряпья. По знаку Главного двое общинников подняли палку, положили на плечи и сделали, хохоча, несколько шагов. Максим закусил губу от унижения. Он болтался под палкой, голый и уже начинавший синеть от холода. Тяжело было держать голову, а при расслабленной шее – трудно дышать, кроме того, шея сразу начала болеть.

– Зачем это все?! – проскулил Валька, наблюдавший за страданиями друга. – Он же замерзнет!

– Не замерзнет! – усмехнулся Андрей. – Разве что немного. Пока дойдем до озерных, наверняка солнышко выглянет. Ну, что стоим? Двинулись! Хромой пусть ларь тащит, а будет отставать – бейте больно, но не сильно. Не хватало еще и его тащить.

Небольшая процессия двинулась от Цитадели к территории озерных. Димка-Крот, оставшийся внутри, следил за тем, чтобы общинники сидели тихо и не узнали лишнего. Березовским ни к чему знать об отношениях Андрея и Озерной крепости. Пусть считают, что его отвели в лес и живьем зажарили, – это остудит некоторые горячие головы. Палка раскачивалась вверх-вниз и из стороны в сторону, пустой желудок Максима очень быстро скрутило тошнотой, но ничего, кроме слюны, организм извергнуть не мог.

– Что плюешься? – весело спросил шагавший с каменным топором Косой. – Неудобно, да? Ну, извини. Главному хочется, чтобы озерные сразу увидели: мы их друзья, принесли подарок.

– Он однажды и тебя так же подвесит!

– Все может быть. – Косой философски пожал худыми плечами. – Или я раньше обращусь, или меня убьют муты. Жизнь коротка, Макс! Надо было жить, пока живется. А ты вот вроде умный, а строил планы какие-то, бежать хотел. Дело даже не в том, что бежать некуда. Как вообще можно думать о завтрашнем дне? В старом мире, наверное, было иначе. Но мы живем здесь и сейчас! Так что… Хочешь есть – жри, что урвал! Завтра и этого может не быть, а самое главное, завтра может не быть тебя.

– Заткнись! – попросил Максим.

– Я прав, а не ты. Хочешь докажу? Посмотри на себя! Висишь тут на палке, а мог бы с нами рядом идти. Сегодня вечером я, если буду жив, вкусно поем. А ты, даже если доживешь до сумерек, уже есть не будешь.

– Тогда убейте меня и съешьте!

Уставший от бесконечного покачивания, Максим был готов сам себя прикончить, дали бы только нож. И пусть подавятся его костями! Ни о чем другом он теперь и не мечтал. Разве что о том, чтобы Косой замолчал. Ведь выходило, что он прав.

– Мука. – Косой почесал заросший затылок. – Тут Главный прав. Сначала-то я не согласился – зачем строить планы? Но потом понял, что запас нужен. Ну, чтобы, если переживешь день и ночь, иметь кое-что в загашнике, понимаешь? Эх, какая тебе теперь разница! Тебя убьют, такой у них закон.

– Что за закон? – прохрипел Валька, который надрывался, волоча слишком тяжелый для него ларь.

– Убийца должен умереть. – Косой весело перебросил топор из руки в руку. – Вот сколько ихних погибло, столько они с березовских запросили. Ну, им отдали баб, не сразу только, по одной. Вот озерные их всех по этому закону и замучают. Могли бы сразу убить, но ведь лучше, если они сначала поработают.

– Но бабы-то, поди, и не убили никого! – Валька споткнулся, но устоял. – Мужики убивали, бабы только рядом были!

– Так они договорились. Наша община виновата, наша община платит за кровь. Но с Максом немного другая история. Там двое померли, один не имел… – Косой замолчал, припоминая. – Не родителей, а… Ну, братьев или сестер. У нас тоже раньше это считалось важным, вот мне с детства говорили: Оксана – твоя сестра! Да что мне толку с этого? Плевать я на нее хотел, мы даже не играли вместе никогда. А озерных старейшина заставляет старые законы соблюдать. Вот дурни! В новом мире – старые законы! В общем, у одного из убитых есть брат. И раз уж известно, кто именно убил, то брату и решать, что с тобой делать, Макс. А ты, хромой, не радуйся, что Алку пока не нашли. Если добежала до Березового сруба, то ее обратно отдадут, и тогда ей же хуже будет. Озерные – они злые! Но скорее всего замерзла, так что отыщем еще. Она с рыжиной, так что приметная. Найдем!

Валька поглядел на Максима с такой тоской, что болтающемуся на палке захотелось укусить приятеля, больше-то он ничего не мог сделать. Никогда еще Максиму не было так плохо! Лучше замерзать, голодать, все, что угодно, только не эта бесконечная болтанка… Желудок, кажется, застрял в глотке, от этого было очень тяжело дышать. Он уже не чувствовал рук, но это Максима совершенно не беспокоило. Лучше, если бы они просто оборвались и его оставили подыхать лежа на земле. Путь казался бесконечным. В какой-то момент он просто потерял сознание.

– …потому что сначала мы тоже не знали! – словно сквозь сугроб донесся до пробуждающегося мозга голос Андрея. – Пришел ночью, сказал, что заблудился. Потом, когда ты рассказал о костре и убитых, я спрашивал своих, но никто не сознался. Но вчера Макс проболтался вот этому своему приятелю, а одна баба услышала. Еще к ним девка беглая вышла, рыжая такая, порченая.

– Алла? – удивился старейшина озерных. – Вот уж не думал, что она к вам побежит. Мы в другую сторону погоню послали, к дальним соседям… Дура какая.

– Ну точно, дура. Мы бы ее вернули, но в темноте в лес сбежала. Боюсь, замерзнет. Как найдем – притащим.

– Зачем нам труп? Мы ведь не людоеды. Нам нужна живая… Вот что, Главный. Раз ты ее упустил, то ты и дай нам другую. Хотя я могу взять и этого.

– Мы уже договорились на муку! – торопливо заспорил Андрей. – А вместо девки я тебе двух мелких дам. Их даже веселее мучить!

– Мы не для мучений берем, а по закону! – проворчал старейшина. – Ладно, только чтобы не меньше десяти годов обоим, и не больные. И вот еще что: береги бойцов, Главный. Важно, чтобы ты больше ни одного человека не потерял до лета. Тогда Березовый сруб будет твой.

«Врет! – хотелось крикнуть Максиму, но распухший язык его не слушался. Да и зачем? – Живите, как хотите. Обманывайте друг друга, убивайте, жрите… Я не буду говорить, что Андрей все знал обо мне и не выдавал вам. Что это изменит в моей судьбе? Мне нет до вас дела, и никогда не было…»

– Мы закончили! – Косой подошел к беседовавшим над лежавшим Максимом. – Хорошо бы еще что-нибудь в подарок, ради нашей дружбы. Может, огурчики соленые есть или яблочко? Страсть как хочется яблочка, уже дней десять!

– Летом будут яблочки, – пообещал старейшина. – Все, расходимся. Людям работать надо, а я их из-за вас в секретах держу. Будь осторожен, Главный! Березовские большие хитрецы, всегда могут лазутчиков подослать. Так что поспеши, чтобы на работу вы вышли вовремя.

– Тут близко до леса. Они туда придут, смотреть, как мы рубим. Ну, а ларь припрячем… – Андрей посмотрел на Максима. – Прощай, умник! Ты ведь хотел никогда нас больше не увидеть? Вот и сбылась твоя мечта!

Максим ничего не ответил, только устало прикрыл глаза. Он действительно не хотел больше видеть ни Андрея, ни Косого, ни остальных общинников. Только когда их голоса отдалились, пленник осторожно огляделся. Он находился на месте «торга», том самом, где случилась зимняя неудачная битва. Максим по-прежнему был приторочен к злополучной палке и не чувствовал уже не только рук, но и ног.