Я - ваши неприятности - Татьяна Полякова

Я отряхнула одежду и шагнула на асфальт. Тип в синем свитерекак раз сворачивал к троллейбусной остановке. Стараясь придать себе независимыйвид, я быстро-быстро направилась к машине, не забывая поглядывать по сторонам.Ни краснолицего, ни Жоры видно не было. Впрочем, последний вряд ли мог такскоро начать передвигаться. Тут мне опять не повезло: метров за двадцать отмоей машины тип в свитере садился в “БМВ”. по виду совершенно новенький. Почемубы людям, как истинным патриотам, не раскатывать на отечественных автомобилях?Как я, например. Нет ведь, норовят купить что-нибудь этакое, да еще носятся какугорелые, а ты мучайся со своим драндулетом.

Однако тип в синем свитере оказался на редкостьдисциплинированным водителем, держал скорость семьдесят километров и соблюдалвсе правила, которые плохо соблюдала я, потому что вертела головой, пытаясьобнаружить перламутрово-зеленый “Опель”, если, конечно, краснолицый не сменилсредство передвижения.

В общем, я много вертела головой и потому на светофор необратила внимания. Тип тормозил на желтый, а я, с опозданием сообразив, что кчему, встала рядом с ним. Он повернулся, посмотрел на меня, снял очки иподмигнул. Я нахмурилась и отвернулась. Он посигналил и тронулся с места. Я заним.

Странно, но, судя по всему, у “синего свитера” было отличноенастроение, и он никуда не спешил. Потому что принялся развлекаться: топропускал меня вперед, то обгонял и ухмылялся. Если учесть, что я за ним слежу,это было и очень некстати. Мы въезжали в центр города, надо было что-топредпринимать, и я тормознула, а “БМВ” поехал по проспекту, до светофора детьсяему было некуда. Я свернула вправо, рассчитывая, двигаясь параллельно “БМВ”,обогнать его, потом, дождавшись в проулке у светофора, пропустить вперед ипристроиться на приличном расстоянии. Если тип в синем свитере меня все-таки заметити вознамерится оторвать голову, я нагло заявлю, что пала жертвой егоподмигиваний и обворожительной ухмылки.

Но в проулке меня ждал сюрприз: шоколадная “восьмерка” сдвумя неприветливого вида ребятами проделала маневр, задуманный мной:пропустила “БМВ” и не торопясь покатила за ним. Один из ребят звонил потелефону, колко взглянул на меня и отвернулся. Я ответила доброй улыбкой,притормозила и, дав им возможность отъехать на безопасное расстояние,направилась следом. Тип в синем свитере шел нарасхват. Так, друг за другом, мыследовали в северо-восточный район города.

Улицы здесь тонули в садах, а коттеджи потихоньку вытеснялистарые, деревенского типа дома. Движение заметно уменьшилось, ребята держалисьв отдалении, а мне хоть вовсе вставай у забора. Они свернули на соседнюю улицус названием Вишневая. Я тоже сунулась за ними, но вовремя заметила “восьмерку”возле колонки и сдала назад. Пристроила машину в переулке и бегом рванула кВишневой. Очень мне было интересно. В “восьмерке” сидел один водитель.Переулком я вышла на соседнюю с Вишневой улицу и сразу же увидела “БМВ”. Онстоял возле гаража рядом с симпатичным коттеджем. Сам хозяин, подняв капотмашины, влез под него почти целиком. Мимо прошла бабуля с ребенком, крикнулагромко:

— Паша, здравствуй!

— Здорово, Кузьминична, — отозвался хозяин “БМВ”,высунув голову.

— Пенсию носят за двадцать первое число, смотри непрозевай.

— Да я почти всегда дома…

Женщина прошла мимо, а очень моложавый пенсионер опять исчезпод капотом.

Я немного поскучала. Адрес и даже имя узнала, но зачем мнемогла понадобиться эта информация, оставалось тайной. Опять же мучилолюбопытство: где второй парень из “восьмерки” и куда делся краснолицый?Любопытство плохая черта, теперь я это точно знаю. В общем, вместо того чтобыубраться подобру-поздорову, я осторожно перебралась к забору, огораживающемуПашин коттедж, с намерением укрыться в кустах боярышника. Здесь была лавочка,точнее, сложенные из нескольких кирпичей два столбика и положенная на нихдоска. Я устроилась с удобствами, придав себе скучающий вид.

В самый неподходящий момент кусты Раздвинулись, и я увиделакраснолицего. Он свирепо таращил глаза и, казалось, сейчас лопнет от злости.Стало ясно: ему нужна моя лавочка.

— Это ты? — рявкнул он, схватил за руку и выволокиз кустов.

Поначалу я не слишком испугалась. Как-то не верилось, чтомне могут причинить серьезные увечья белым днем прямо посреди улицы.

— Что это вы себе позволяете? — спросила я,пытаясь освободиться.

Он ударил меня в грудь локтем, я открыла рот и вытаращилаглаза, задыхаясь от боли. Не устояв на ногах, осела на землю. Краснолицыйрывком поднял меня, едва не вырвав руку с корнем.

— Давай прогуляемся, — с этими словами он дал мнелегкого пинка, и мы пошли вдоль забора. Я с надеждой оглянулась. Совершенноникто не спешил на помощь. По-моему, мое бедственное положение даже незаметили. Тут я поняла, какого дурака сваляла, причем даже не уяснив какследует зачем.

Я кашлянула, потом произнесла, стараясь держаться сдостоинством:

— Куда вы меня тащите? Отпустите, а то закричу.

— Попробуй. Без зубов останешься. Я ему поверила.Поразмыслив, сказала укоризненно:

— Все-таки мне кажется, что Юра вас послал не со мнойдраться. Вы бы ему позвонили и уточнили на всякий случай. Он вам головуоторвет.

До него дошло. Он притормозил и свирепо на меня посмотрел.

— Чего? — спросил хмуро.

— Чего-чего, — передразнила я, — убери руку.

Он машинально отпустил мой локоть, а я, не дожидаясь, когдаон опомнится, задвинула ему каблуком по колену и припустила бежать. Удар вышелтак себе. Парень скорее пребывал в изумлении, чем был серьезно ранен. Но быстросправился с собой и бросился следом. На счастье, веселый вечер или ночь непрошли безнаказанно: краснолицый задыхался, а физиономия теперь напоминалапылающий костер. Я не сомневалась: по прямой он меня ни за что не догонит. Нопотребуется время, чтобы отпереть машину и надежно в ней укрыться. Это оченьбеспокоило.

Как оказалась, переживала я из-за пустяков. На бегу доставаяключи из сумки, свернула в проулок и нос к носу столкнулась с парнем из“восьмерки”. Он ласково сказал:

— Ку-ку. — Улыбнулся и дернул меня за плечо. Так,что я буквально влетела в забор.

Тут я увидела и второго, он стоял напротив и ждал. Кого,догадаться нетрудно. Краснолицый успел поменять цвет и стал сиреневым, вывернувиз-за угла. В воздухе что-то мелькнуло, по виду газета, свернутая трубочкой.Правда, я сомневаюсь, что от удара газетой краснолицый толстяк рухнет какподкошенный. Парень над ним наклонился, обыскал и извлек пистолет. Я ахнула ипожаловалась:

— Он ко мне приставал.