Она слишком любила красное - Алексей Макеев

– Я слышал, что какой-то из ваших быков насадил на рога трех лошадей. Наверное, это он и есть?

– Джек Потрошитель курицу не обидит, – возразила Виктория. – На вид он свиреп и ужасен, но он все понимает и не делает никому ничего плохого.

– Но существуют различные легенды…

– Необоснованные сплетни! Работники нашей фермы его побаиваются и поэтому окрестили таким глупым и устрашающим прозвищем. Как только захочешь его увидеть, я покажу тебе этого быка, и ты воочию сможешь убедиться, что про него распускают нелепые слухи.

– Я бы с удовольствием на него посмотрел, – признался я. – Для городского жителя это было бы незабываемое зрелище. Отличная экскурсия для повышения умственного развития. Тем более что я никогда не видел быка, у которого через ноздри пропущено кольцо. Говорят, к этому кольцу прикована огромная тяжелая цепь, другой конец которой намертво прикреплен к железному столбу.

Виктория громко засмеялась.

– Ромчик, ну нельзя же верить всякой чепухе! – с укором сказала она. – Джек Потрошитель – племенной бык, и он приносит моему отцу колоссальный доход. На данный период времени это лучший в округе бык-осеменитель! Не более того. Только поэтому мой папаша держит его в отдельном загоне и даже распорядился построить для Джека Потрошителя персональный хлев. Идем же, дорогой, ты убедишься, что этот бык ничуть не опаснее любого другого животного.

Мы прошли на задний двор по свежескошенной траве, щурясь от ярких лучей полуденного солнца. Бык, которого я увидел, действительно произвел на меня неизгладимое впечатление. Это был даже не просто бык черной масти, а огромная туша, сложенная из стальных мускулов. У него было мощное округлое туловище, которое держалось на коротких ногах. Шея быка тоже была короткой, незаметно сливающейся с плечами и головой. Кожа, как мне показалось, была рыхлой, тонкой и эластичной. Это грозное животное наверняка весило не менее тысячи килограммов. Я сразу убедился, что про него не зря ходили легенды. Если бы такого быка выпустить на корриду, то, придя в ярость, он наверняка мог загубить не одну человеческую душу и вспороть брюхо не одной лошади.

– Давай подойдем ближе, и ты сможешь его погладить, – ненавязчиво предложила Вика.

– Нет, благодарю! – деликатно отказался я. – Моя жизнь дорога мне как память.

Виктория вновь громко засмеялась. Она решительно взяла меня за руку, намереваясь подвести к этому чудовищу.

– Нет, нет и нет! – категорически запротестовал я. – Мне не нравится испытывать судьбу. Если профессионалы скотного двора его остерегаются, то зачем же мне строить из себя героя?

– Идем, Ромчик! – настаивала Вика. – Джек Потрошитель не настолько опасен, как о нем говорят.

– Извини, дорогая, но я не Боря Младший, который одним ударом кулака может завалить такую махину.

Виктория окинула меня изумленным взглядом.

– Роман! – воскликнула она. – Где ты нахватался всей этой ерунды? Ты удивлял меня утром, когда при встрече с тобой раскланивались местные пьяницы, а теперь удивляешь еще больше! Я начинаю подозревать, что ты заходил в нашу пивнушку, где и наслушался несуразной глупости.

Мне пришлось капитулировать и приподнять руки.

– Сдаюсь, дорогая! Грешен, – сознался я. – Мне очень хотелось пить. К тому же было интересно посмотреть на жизнь местного населения.

– Роман! Тебе должно быть стыдно. Как ты мог войти в этот бедлам? Там одни пропойцы и бездельники!

– Я же не сидел с ними за одним столом

– Еще бы этого не хватало! – пробурчала Виктория. – Мы их хозяева и всегда должны быть на голову выше.

– Откуда у тебя такие меркантильные взгляды? – изумился я. – Ты сама выросла среди этих людей. Многие помнят тебя ребенком.

Она внезапно изменилась в лице.

– Что еще они помнят из моей прошлой жизни? – настороженно поинтересовалась Вика.

– У меня не было ни желания, ни времени с ними разговаривать. Я вошел в этот бар и тут же снова вышел на улицу. Там слишком сильно накурено.

– Надеюсь, ты больше туда не пойдешь?

– Успокойся, дорогая, – чувствуя, что невольно начинаю заводиться, сказал я. – Мне не пятнадцать лет, чтобы перед тобой отчитываться. Я счел нужным заглянуть в местный кабак, и я зашел туда всего на одну минутку.

– А ты не хотел бы заглянуть в местный бордель? – с укором спросила она. – Если тебе еще не сказали, где он находится, то я могу проводить.

– Виктория! – возмутился я. – У меня нет ни малейшего желания с тобой ссориться, но прошу тебя впредь не указывать мне, когда, где и что я должен делать! Я сам принимаю решения и сам отвечаю за свои поступки.

Она заметно сникла и посмотрела на меня виноватым взглядом.

– Прости, Ромчик, – пролепетала Виктория. – Я боялась за твою безопасность.

Я машинально подумал, что она еще больше испугалась за собственную репутацию. Если Большой Боря невзначай рассказал о ее матери, то почему бы он не мог рассказать что-либо из жизни Виктории? Вероятно, она допустила непростительную ошибку, пригласив меня на ферму Ивана Васильевича, где ее знали еще с пеленок. Теперь она всячески пыталась отгородить меня от этих людей. Это показалось мне довольно-таки странным.

Неожиданно меня охватил ужас. Разговаривая с Викторией, я позабыл о Джеке Потрошителе. Я почувствовал на плече его тяжелое дыхание. Резко обернувшись, я увидел его буквально в метре от себя. Бык смотрел на меня поистине звериным взглядом. Ему ничего не стоило выломать изгородь и доказать справедливость грозного прозвища. У меня внутри все похолодело. Я не знал, что мне делать и куда бежать. Да и мог ли я бежать, когда у меня, у городского жителя, подкосились ноги.

– Роман! – улыбнулась Виктория. – Это безобидное животное…

Джек Потрошитель низко склонил голову и угрожающе выставил вперед рога. Его дыхание стало более учащенным и тяжелым. Кольцо, которое висело у него в носу, вряд ли хоть сколько-нибудь помогло бы мне или Виктории, вздумай он любого из нас втоптать в грязь.

– Идем, Ромчик, – полушепотом проговорила Вика. – Он сегодня явно не в духе…

Я не стал с ней спорить и тут же ретировался задом. Я боялся даже на секунду потерять быка из поля зрения.

– Только не беги! – предупредила Виктория. – Иначе он может погнаться за нами.

– А как же изгородь? – полушепотом спросил я. – Разве она его не задержит?

– Если разозлить Джека Потрошителя, то никакое ограждение его не остановит. Обычно к его кольцу привязывают крепкую веревку, и она не позволяет ему покинуть пределы ее длины. Но сегодня она почему-то отсутствует. Ты прав, Ромчик, не будем испытывать судьбу.

Больше она не произнесла ни слова. Не знаю, как Виктория, но я смог почувствовать себя в безопасности, лишь когда отошел от Джека Потрошителя на довольно-таки приличное расстояние. Да и потом еще не менее четверти часа у меня бешено колотилось сердце. Мне было стыдно осознавать, что это животное меня смертельно напугало. Судя по бледному лицу Виктории, она тоже не отличалась особой храбростью.