Ты моя пара! - Лана Морриган

Из темноты несется авто, слепя дальним светом. Прикрывая ладонью глаза, не хватало подвернуть ногу, попав каблуком в ямку. Иду вплотную к забору, меня пугает скорость, с какой машина мчится по пустой дороге.

Басы музыки, визг тормозов, машину кидает из стороны в сторону, водитель выравнивает и останавливает напротив меня. Делаю вид, что не замечаю, не оборачиваюсь и ускоряю шаг.

– Вечер добрый, девушка. – Распахивается пассажирская дверь. По одному звуку голоса можно понять, что его владелец опасен. – Мы в город. Хочешь, подвезем? – продолжает в наглой развязной манере. Игнорирую. – Эй! – В тоне появляется грубость. – Я с тобой разговариваю.

– Да тащи ты ее сюда. Потом наговоришься. – Слова водителя сопровождаются мерзким хохотом.

– Ты прав, Лëх. – Быстрые тяжелые шаги за моей спиной подгоняют. – Стой, – вскрикиваю от боли, обжигающей затылок. – Не ори, – снова с силой дергает за волосы.

– Не трогайте меня. – Все видео, что я смотрела по самообороне, оказались бесполезными в реальной ситуации, уроки имели общую мысль: нельзя паниковать. Но что делать, если страх тебя поглотил целиком?

– Заткнись, – дергает на себя и перехватывает предплечьем под горло, придушивая. Брыкаюсь, царапаюсь, пытаясь попасть ногтями по лицу, но я прижата к мужскому боку, хватка на горле становится ощутимее, и мое тело без усилий тащат к машине. – Лëх, открой дверь, резвая попалась.

– Ща. – Короткий комментарий, и мое тело покрывается липкими, ледяными каплями.

– Помогите! – Крик глушит широкая мужская ладонь. Я извиваюсь, стараюсь ударить мужчину по лицу затылком, топчусь по его ногам…

– Ты посмотри, – весело хмыкает он над моими пустыми попытками. От недостатка кислорода перед глазами плывут темные пятна.

– Совсем не придуши. – С этими словами меня вталкивают на заднее сиденье.

Прогорклый запах крепких сигарет врезается в легкие. Я отползаю к двери от парня, что садится вслед за мной. Хлопок.

– Ну, куда ты? – Пальцы хватают за лодыжку, подтаскивая к себе и фиксируя. Прикосновения жгут даже сквозь обувь. – Хватит брыкаться. Не обижу. – Свет в салоне автомобиля освещает блеклое лицо, вот абсолютно никакое: широкий плоский нос, не имеющий границ, такие же губы и крохотные светло-серые глаза. Выразительными можно назвать лишь шрамы – глубокие рытвины на щеках и висках. – Не нравлюсь? – зло хмыкает. – Всегда сможешь закрыть глаза. – Наблюдаю за водителем, который не торопясь обходит машину. Не хочу упустить единственный шанс на спасение, план прост: открыть дверь, хорошенько пнуть ногой того, что меня удерживает, и попытаться добежать до ворот базы. Слушаю болтовню, шаря по дверной панели в поисках ручки. – Можешь не трудиться. На твоей двери ручка отломана уже пару лет как. – Невольно оборачиваюсь, неужели не врет?! – Поехали, – хлопает он ладонью по водительскому сиденью. Нет, нет, нет! Выпрыгивать на ходу сродни самоубийству. Хотя… гадкие прикосновения к моему колену уже вызывают головокружение и спазм в желудке.

– Отпустите! – остается умолять.

– Ага, сейчас, – огрызается водитель.

– Пожалуйста! У меня есть деньги. – Вру и понимаю, что сумочка осталась валяться где-то на улице. Машина трогается, набирает скорость, от ужаса хочется кричать, реветь, скулить и проклинать всех на свете.

Водитель бьет по тормозам, не успев толком и разогнаться, меня швыряет из стороны в сторону.

– Вот мудила! – Злобный крик и хриплый звук клаксона.

– Что ему надо? – Парень со шрамами на лице протискивается между сиденьями и, прищурившись, смотрит вперед. – Твой принц, что ли? – грубо толкает меня в живот. Серебристый внедорожник перегораживает проезжую часть. – Мы и не таких мажоров обламывали. Не вздумай бежать. – Указательный палец перед моим носом, а я не свожу взгляд с высокой приближающейся фигуры. Уверена, что это не Лео… С этими мыслями вываливаюсь в резко распахнутую дверь, на которую облокачиваюсь спиной и попадаю в объятия. Объятия с ароматом кофе.

– Я говорил, что отвезу тебя домой?! – Голос Лео злой, рычащий. Но мои пальцы вцепляются в лацканы его сорочки, ища спасения. – Что за глупая выходка?! – Ответы не нужны, да и вряд ли я сейчас смогу говорить. – Женя! – рявкает прямо в ухо. – Это был первый и последний раз, когда ты пренебрегаешь своей безопасностью. – Пусть рычит, пусть кричит, но только заберет меня. – Сиди и не выходи, ясно? – Я в салоне внедорожника, широкие мужские плечи загораживают обзор. Крики и грохот: за его спиной творится что-то невообразимое. Горячие мужские пальцы ложатся на мой подбородок, поворачивая лицо: – Женя. – Ладонь Лео дрожит. – Или закрой глаза, или смотри вон туда. – Мою голову разворачивают на пустынную дорогу. – Я вернусь. – Очередной хлопок дверью, только в этот раз я остаюсь одна.

И я не поворачиваюсь, слушаюсь – на сегодня хватит необдуманных поступков.

Фары внедорожника прорезают темноту. До боли в глазах вглядываюсь в пустующую дорогу, тонущую во мраке, игнорирую выкрики, глухие удары, леденящие звуки, от которых приподнимаются все волоски на теле – словно кто-то острым ножом полосует металлическую пластину; оглушающее рычание лютого зверя и не одного… Мое тело сотрясается в испуге, а сердце грозится выскочить: хочется с силой прижать руки к груди, удерживая его на месте.

Щелчок открываемого багажника, дергаюсь всем телом от испуга, поворачиваю голову на шум.

– Я куда сказал смотр-р-реть? – узнаю голос, но он словно с наложением какого-то спецэффекта. Слова выходят рваные, резкие, вибрирующие…

– Дядька, успокойся. – Во втором мужском голосе узнаю Дмитрия. – Все же нормально.

– Нор-р-рмально? – Это не крик, это рев! – Я с тобой дома поговорю, Мит. – Звук разрываемой ткани, шуршание бумаги и целлофана, я так и не смею пошевелиться, смотрю вперед, часто-часто моргая. – Иди, вызови кого-нибудь, что ли… Константина не забудь, пусть поможет затереть.

– Жень, ты как? – интересуется Дмитрий.

Приходится откашляться и сглотнуть тугую слюну, чтобы получилось выговорить:

– Хорошо.

– Иди, сказал!

Очередной хлопок багажником. Лео садится вперед, кидает мою сумочку на пассажирское сиденье и шумно выдыхает. Мы оба продолжаем сохранять молчание: плечи Лео поникают, а голова практически ложится на грудь. Наблюдаю, страшась нарушить тишину, дышу поверхностно, часто и тихо-тихо. Звуки скрежета и тихие поскуливающие стоны доносятся сквозь закрытые стекла автомобиля.

– Я просил не смотреть, – слышу, стоит мне повернуть голову.

А я не могу отвести взгляд. В куче металлолома невозможно узнать автомобиль: его словно пропустили через мясорубку или пожевали и выплюнули. Дмитрий неторопливо ходит кругами, собирая с проезжей части куски металла, скидывая в одну кучу, обнаженный торс окружен облаком пара, парень плечом держит телефон, не придавая значения минусовой температуре и творящемуся хаосу вокруг, разговаривая с кем-то. Я не сразу понимаю, что эта картинка ужаса отдаляется от меня, а мы едем. Внедорожник хищно набирает скорость, выдавая в водителе раздражение.