Папанинская четверка: взлеты и падения - Юрий Бурлаков

На одном из конгрессов Международной филателистической федерации Эрнста Теодоровича избрали членом исполкома. Работая на этом посту с большой энергией и инициативой, Кренкель способствовал поднятию авторитета советской филателии во всём мире. Не раз он представлял на крупных международных выставках Всесоюзное общество филателистов. В Париже и Карл-Маркс-Штадте, Праге и Кракове, Софии и Бухаресте, Лондоне и Будапеште – всюду бывали ему рады, всюду находились у него друзья, старые и новые. Встречи, пресс-конференции, интервью… Хорошо запомнилась Кренкелю выставка «Прага-68», где после 37-летнего перерыва он встретился с Умберто Нобиле – известным конструктором дирижаблей «Норвегия» и «Италия», участником исторической встречи дирижабля «Граф Цеппелин» и парохода «Малыгин» в бухте Тихой в 1931 году. Вместе они руководили запуском рекламных почтовых шаров, председательствовали на заседаниях, а затем бродили по ночной Праге и вспоминали, вспоминали…

Нельзя не сказать и о почтовых выпусках, посвящённых персонально Кренкелю. В 1973 году, уже после его кончины, вышла марка, отметившая 70-летие полярника. Портрет дан на фоне трёх сюжетов, напоминающих о знаменитых зимовках на «Челюскине», острове Домашнем и дрейфующей станции «Северный полюс». Тогда же вышел маркированный почтовый конверт работы народного художника СССР Яр-Кравченко. В день 70-летия проводилось гашение конверта специальным штемпелем с позывным RAEM. Завершил этот юбилейный почтовый набор номерной сувенирный листок. На нём воспроизведена описанная марка и радиопередатчик, рисунок окаймляют знаменитые радиопозывные Кренкеля.

В 1981 году в серии «Корабли науки» вышла марка, посвященная научно-исследовательскому судну «Эрнст Кренкель». На фоне судна в открытом океане дан овальный портрет полярника.

В 1993 году, к 90-летию Эрнста Теодоровича, официальных почтовых изданий не было, но память о нём настолько широка, что несколько филателистических клубов выпустили свои неофициальные, так называемые «клубные», конверты и сопроводительные штемпеля. В этом выразилась всеобщая любовь к известному человеку.

А вот 100-летний юбилей Кренкеля издательско-торговый центр «Марка» отметил в 2003 году выпуском почтовой марки и конверта, которые гасились на Московском почтамте специальным штемпелем.

Таково довольно солидное филателистическое обрамление имени и образа Э.Т. Кренкеля – первого председателя правления Всесоюзного общества филателистов.

О последних годах жизни Кренкеля вспоминает В.С. Сидоров:

«В 1970 году я вернулся из экспедиции и навестил Кренкеля. Вот тогда-то он и посоветовал мне бросить якорь на Большой Земле и поработать на «чёрной работе», имея в виду должность заместителя директора института, которым он руководил сам. Я, не раздумывая, воспользовался его советом, не веря своему счастью, стал работать под непосредственным руководством Кренкеля.

Работать с ним было очень легко и очень интересно. Вопросы любой сложности он решал с глубоким знанием дела, непринуждённо и как-то по-домашнему просто. Своей скоромностью, кипучим энтузиазмом, работоспособностью и умением всюду и всегда создавать непринуждённую товарищескую атмосферу – на работе ли, в неофициальном ли общении – он завоевал всеобщую любовь и уважение окружающих.

Кренкель умело сочетал руководство институтом с практической помощью своим товарищам по работе. Добрым советом и непосредственным участием он всегда, когда в том возникала необходимость, помогал начальникам отделов, лабораторий и своим заместителям. Он умел так поставить дело, что к нему легко можно было обратиться по любому, казалось бы, неразрешимому и спорному вопросу и всегда сразу же получить надёжное решение. И, выходя от Кренкеля, я частенько испытывал лёгкие угрызения совести: как это я сам не додумался до такого простого решения?». («Наш Кренкель», 1975).

О последней встрече с Кренкелем В.С. Сидоров пишет так:

«В конце рабочего дня Эрнст Теодорович по обыкновению зашёл ко мне в кабинет поделиться впечатлениями, подытожить события дня, «подкинуть» одну-другую перспективную задачку на завтра. Он собирался лететь на Кубу, и в связи с этим ему были сделаны профилактические прививки. Чувствовал он себя неважно. Знобило, держалась повышенная температура, ощущалась боль в области сердца. Он поведал мне о своём скверном состоянии. Я посоветовал ему срочно ехать домой, лечь в постель и полежать денёк-два. Я сам испытал подобное состояние перед отправкой в Антарктиду, когда мне также сделали прививку, и после неё двое суток у меня держалась высокая температура. Сказал об этом Кренкелю. Он обещал «закруглить» все спешные дела и последовать моему совету, отлежаться. Но где там! Дела увлекли его.

В постель он лёг только тогда, когда уж не мог держаться на ногах. В больницу ехать категорически отказался. Дети Эрнста Теодоровича вызвали «неотложку»… Даже в последние секунды своей жизни Кренкель нашёл в себе силы пошутить. Усаживаясь в санитарную машину, он помахал водителю рукой и сказал:

– Привет пилоту!

Это были последние слова Эрнста Теодоровича Кренкеля». («Наш Кренкель», 1975).

Скончался Э.Т. Кренкель 8 декабря 1971 года, не дожив две недели до 68-ми лет. Имя выдающегося советского полярника увековечено в названиях залива на восточном берегу о. Комсомолец (Северная Земля), Полярной гидрометеорологической обсерватории на острове Хейса (Земля Франца-Иосифа), Центрального радиоклуба в Москве, Электротехникума связи в Санкт-Петербурге, научно-исследовательского судна Гидрометслужбы.

Ежегодно 24 декабря, в день рождения Эрнста Теодоровича, у его могилы на Новодевичьем кладбище в Москве собираются близкие люди, соратники и ученики. После этого они совершают круг по кладбищу, последовательно останавливаясь у могил Ширшова, Фёдорова, Папанина, Шмидта. Оставляют цветы, поднимают стопки, поминают о былом. Но начинают всегда у могилы Кренкеля и именно в его день рождения. Наверное, не случайно.

Соратники и современники о Э.Т. Кренкеле

(«Наш Кренкель», 1975)

Е.К. Фёдоров — академик, начальник Гидрометслужбы СССР, Герой Советского Союза:

«Эрнст Теодорович многому нас научил. Я лично многим обязан ему в своей жизни, как и многие из тех, кто с ним работал, многому у него научился. И вот, если подумать, а что нам нужно от него более всего унаследовать? Я полагаю, чувство долга, с которым он всю свою жизнь прожил. Он был воплощением долга перед своими товарищами, в любом коллективе, где он работал».

И.Д. Папанин – начальник Главсевморпути, дважды Герой Советского Союза:

«Радист на зимовке всегда чуть-чуть особенный человек. Через радиста проходит тот главный нерв, что связывает горстку людей с Большой 3емлёй, со страной, с миром…

Эрнст Теодорович Кренкель был мужественным человеком. Он гордился тем, что даже с тонущего «Челюскина» не подал сигнала SOS. В трудные минуты – а наш плавучий лагерь («СП-1») в один прекрасный день оказался на обломке льдины размером 30 × 50 м – Кренкель, бывало, заведёт патефон или предложит сыграть в шахматы. Сколько партий я ему проиграл – не счесть!… Когда трещина прошла буквально рядом с палаткой и срочно надо было из неё выбираться, Кренкель в своём обычном шутливом тоне сказал: «Давайте прежде всего чайку попьём…».