Просроченное завтра - Ольга Горышина

— Хочешь, встречу тебя сегодня? К семи ведь успеешь на «Невский»? Концерт в восемь.

— Макс, не надо меня пасти. Я не маленькая! Я пойду в книжный за Пелевиным. Я чувствую себя полной дурой в их обществе.

— Лучше «Коммерсант» тогда купи или «Деловой Петербург», — грустно сострил Макс.

— Я подумаю. Макс, мне нельзя опаздывать. Меня каждый день отчитывают. Ой, — вдруг спохватилась она. — Мне фотка нужна на пропуск. Блин, как я забыла! У меня оставались со вступительных. Не помнишь, где?

Помнить? Он в чужих вещах не копается. А сейчас придется. Даже книги все переставили.

— Блин! Блин! Блин! — прыгала рядом Аленка, только мешая.

Наконец он нашел фотографии под кипой своих нот — распечатки для Антона. Тишина… Хоть бы уже послал прямым текстом. Тогда бы начал искать что-то на стороне.

— Какая же я здесь страшная! — скривила губы Алена, и Макс еле удержался от комментария, что она здесь как никогда похожа на себя настоящую.

Да нет, когда накрасится — ничего, но ничего серьезного даже у Станислава с ней быть не может. А ночью все кошки серы.

— Все, я побежала!

Алена судорожно запихивала фотографию в сумочку и уронила листок. Он хотел поднять, но она с криком «Не трогай!» опередила его. Вот-вот, а говорит, что все расскажет. Бабам веры нет. А сестрам — тем более! Особенно тем, кто с пейджерами. Она чуть не выронила его и бросилась к телефону, вновь на ходу роясь в сумке, но теперь осторожнее. Зажав трубку ухом, Алена судорожно крутила диск телефона.

Макс хотел не выходить в коридор, но не смог задержаться на пороге, уверяя себя, что гонит его к телефонному аппарату не любопытство, а братская забота. Сестра явно собиралась сказать что-то другое. Он видел, как опустились уголки ее губ, когда она произнесла:

— Ничего не случилось. Просто хотела сказать, что меня ждать не надо. Саша за мной заедет… — В длинную паузу она успела прикусить губу. — Он сам попросил так его называть. Да, я знаю. Я поняла.

— Что случилось? — спросил Макс, когда Алена опустила трубку на рычаг со скоростью замедленной съемки.

— Ничего, — покачала она головой и больше Макс ничего от сестры не добился.

Она попросила отойти от двери, сказав, что опаздывает, и с каменным лицом вышла из квартиры. Такой же каменной оказалась и сваренная Полиной каша, но он мужественно съел полную тарелку, чувствуя, что носить ему камень до самого вечера и в желудке, и в душе. Разговорить сестру невозможно. Подружек она умудрилась растерять и научилась держать все в себе. В таком случае лучше вообще не знать, чем слышать звон и не понимать, где он. Только бы этот звон не превратился в набат.

Алена успела перехватить взгляд старушки, когда садилась в машину, и не особо расстроилась — ко всему привыкаешь. Главное, научиться плевать на чужое мнение. И не на чужое тоже, но все же хорошо, что с Максом они не разругались в пух и прах из-за ничего. Из-за его фантазий! Теперь бы помириться со Стасом, а то придется вернуть билеты, которые возвращать теперь нет никакого желания. Опозориться перед Максом нельзя, а проведи она субботний вечер одна, не избежишь издевок.

Обо всем об этом Алена передумала пока шла под аркой, а теперь надо вновь держать ухо востро — отчего это Стаса так передернуло от «Саши» — ему же самому не нравится, когда его называют Станислав Витальевич, или он дарит свое имя в качестве снисхождения, и оставляет такое право только за собой? Или же все намного банальнее — офисом занимается он, и он для всех должен быть царь и бог. Александр Сергеевич — это редкий и желанный гость, нечто эфемерное, о реальности которого догадываешься лишь по подписи на документах. Все под контролем. У Стаса. А «Саша» — это уже нечто осязаемое, это почти друг, который может задать вопросы, которые не понравятся Стасу. Они поделили территорию, и если Александру плевать, то Стас, похоже, как пес, сторожит границы своих полномочий. Но разве она виновата, что ей с эфемерным Александром Сергеевичем по дороге?

— Я давно не был таким пунктуальным с утра, — улыбнулся он совсем как «Саша», скатываясь с поребрика, на который опять заехал. — Ты меня так, глядишь, и перевоспитаешь.

А вот этого не надо. Оставьте, Александр Сергеевич, подколы для Станислава Витальевича — это его прерогатива, и он очень ревнивый в этом плане. Конные бранятся, только тешатся, а пешие потом горько плачут по неиспользованному жетончику в метро. И вообще она зря, что ли, карточку покупала? Дорога на работу — это возможность почитать, а здесь сидишь в мягком кресле, как на иголках.

— Там сзади папка. Для тебя, — бросил Александр, глядя прямо на дорогу.

Алена протянула руку — подшивка вырезок из журнала «Звезда».

— Пытался найти Пелевина, но кто-то зачитал, по ходу. Так что читай пока Довлатова.

— А кто это? — спросила Алена почти шепотом. Такие унижения каждое утро она не выдержит. Хоть бы он больше в офис с утра не ездил. Или не предлагал подвезти.

— А тот, кого в школе не изучают. Почитай, почитай. Здесь его воспоминания про жизнь в Штатах. Довольно забавно. Понравится, прочитай «Заповедник», а потом посмотри постановку Малыщицкого. Хотя, наверное, девочкам в нежном возрасте нравятся другие сюжеты.

К счастью, он следит за дорогой, а не ее реакцией. Уши точно пылают — может, ее с дочкой перепутали? Она не просила заниматься ее образованием. Как-нибудь разберется, что и когда читать вне школьной программы. Папка жгла руки, но не положишь же назад.

— Я взялась перечитывать Булгакова, — начала она осторожно. — Я не люблю читать несколько вещей одновременно.

— Так я тебя не тороплю. Дома без дела валяется. Пусть поваляется теперь у тебя. Под настроение полистаешь. Хотя не хочешь, не бери.

Он схватил папку и швырнул назад, даже не дав ей ответить. Вот нервный! Лучше вообще замять тему внеклассного чтения. Начнешь обсуждать литературные вкусы, он выдаст список, в котором она не найдет не то что прочитанного романа, а даже знакомого имени. Стас в этом плане намного лучше — он вряд ли читал больше нее. А у этого товарища за плечами, скорее всего, университет. Но молчать всю дорогу тоже не дело. Обсуждать погоду? Да он такое еще сморозит, что она до вечера с красными ушами ходить будет.

От тишины их спас звонок. В этот раз Александр, к счастью, оставил мобильник во внутреннем кармане пиджака.

— Что, вообще не грузят? — он раскрыл было рот, но поймав взволнованный взгляд Алены, промолчал и тихо ответил: — Скажи, чтобы ждал меня на месте! — Он снова стрельнул в ее сторону глазами и только скрежетнул зубами. — Да, полчаса в лучшем случае. С ней, а как еще? Ничего, в машине посидит. Слушай, других проблем нет? — он снова скосил глаза. — Да так, на всякий случай уточнил. Все, будь на связи.

Теперь Александр швырнул телефон ей на колени.