Черный маг императора - Александр Герда

как меня называют?

— Не-а.

— Дракон.

— Это потому что у вас набалдашник такой на трости? — я показал ему на серебряную голову.

— Возможно и поэтому тоже, — кивнул он. — Но в основном потому, что я служу главой тайной канцелярии. Слышал?

— Угу, — сказал я и на всякий случай отодвинулся подальше. — Так а я ничего такого не сделал…

— Не переживай, — хохотнул он. — Чтобы лично я тебя арестовывать приехал, это надо было тебе такого натворить, чтобы во всей Российской империи только о том и говорили. Я просто так, познакомиться с тобой приехал.

— А-а, тогда ладно, — узнав, что прямо сейчас меня никто арестовывать не будет, я немного расслабился. Это хорошо.

— Как тебе здесь, нравится? — спросил он.

— Нормально. Кормят вкусно. Вот только строго слишком. То нельзя и это нельзя. Правил всяких целую книжку придумали.

— Ну, брат, это тебе не детский сад, — развел он руками. — Все-таки уже практически все взрослые ребята, с паспортами. Кроме тебя, разумеется. Кстати, не обижают?

— Да нет.

— И даже не пытались?

— Всякое бывало, — я почесал кончик носа, который вдруг нестерпимо зачесался. — Но я умею за себя постоять, если надо.

— Ага, наслышан, — вновь усмехнулся он. — Это ты правильно делаешь, что в обиду себя не даешь. Тут самое главное в начале поставить себя как нужно, а потом проще будет. Понимаешь?

— Угу.

— Преподаватели тебя хвалят, я слышал… Нравится учиться?

— Конечно не все предметы, а так вообще — да, нормально.

— А какие не нравятся?

— Всякие скучные.

— Это какие, например?

— Ну вот… история как-то не очень… математика еще всякая…

— Это да, — согласился Голицын. — Дело скучное, но очень нужное. Так что без этого никуда. Но я слышал, ты справляешься, даже несмотря на то, что младше остальных.

Тут я печально вздохнул, потому что мне вот это «справляешься» давалось не очень просто. Иногда приходилось над учебниками попотеть и поскрипеть мозгами.

— Похвально, — не дождавшись ответа, сказал он. — И друг у тебя хороший.

Я чуть не подпрыгнул на диване! Это какого друга он имеет в виду, интересно знать? Неужели про Дориана как-то пронюхал? Он же все-таки из тайной канцелярии, может быть у них там какие-то способы есть, как про секретных друзей узнавать.

— Ты чего напрягся, дружок? Или у тебя здесь не один друг и кроме Нарышкина еще какие-то есть?

А-а! Так это он про Лешку… Тьфу ты, а я было испугался.

— Да нет, кроме него других нет. Подружка одна только еще появилась. Но это не точно.

— Что так? — поднял брови Василий Юрьевич.

— Так мы только один раз в парке гуляли…

— Тогда да, это все меняет, — кивнул Голицын. — Человека нужно поближе узнать. Особенно это девочек касается. Как, кстати, ее фамилия?

— Цветкова Алиса.

— Цветкова… Цветкова… — задумчиво пробормотал князь, будто что-то припоминая. — А-а, ну да. Это из Ростовского княжества которые. Хорошая семья.

— Откуда вы знаете?

— Работа у меня такая, Максим, — развел он руками в разные стороны. — Все знать — это моя обязанность.

— Скукотень, наверное…

— Ну почему, — улыбнулся он. — Временами бывает очень весело. Закачаешься просто.

— Врете?

После моего вопроса Голицын замер с открытым ртом секунд на тридцать, а потом покачал головой:

— Да, прав был Орлов, интересный ты молодой человек, как я погляжу, — я промолчал, потому что вообще не понял, о чем он сейчас говорит. — А я ведь к тебе по небольшому делу приехал.

Ну вот, так я и знал. Сейчас все-таки влетит за что-то. Не от директора, так от него.

— Скажи мне, Максим… К тебе кроме Нарышкина с предложениями о дружбе никто не подходил?

Вот это новости, с чего вдруг?

— Не-а, а что?

— Хочу тебя кое о чем попросить. Давай договоримся, если ты увидишь, что кто-то к тебе в друзья набивается, то ты мне об этом сразу скажешь.

— Зачем это ко мне в друзья набиваться? — спросил я. — У меня ничего такого интересного нет.

— Интересного, говоришь… — усмехнулся Голицын. — Вот жаль, что ты историей не увлекаешься и политикой, наверное, тоже. Я прав?

— Какой политикой?

— Ну да, рано тебе еще такими вещами интересоваться. Я тебе сейчас кое-что скажу, а ты просто запомни, договорились?

— Угу.

— Император у нас кто, знаешь?

— Кто же этого не знает? Александр Николаевич Романов.

— Молодец, — одобрительно кивнул князь. — А живешь ты в каком княжестве?

— В Великом Московском.

— Тоже правильно. Вот кроме твоего княжества, у нас еще много всяких других и в последнее время, некоторые очень крепко на ноги встали. Даже начали рты раскрывать о том, что могут и без Империи обойтись. Воду мутить начинают.

— И что это значит?

— Это значит, что может быть кто-то захочет, чтобы ты к ним переехал после школы из Москвы.

— Зачем это?

— Политика, Максим, — пожал он плечами. — Я тебе чуть позже объясню. Пока давай договоримся, что если вдруг у тебя какие-то странные друзья начнут появляться, то ты мне об этом скажешь, хорошо?

— Странные, это те, которые не по моей воле заводятся? — решил уточнить я на всякий случай.

— Типа того, — улыбнулся Василий Юрьевич. — Ну и если с тобой кто-то из взрослых похожий разговор заводить будет, ты мне тоже дай знать обязательно, договорились? Вот моя визитная карточка.

Я покрутил в руке черный бумажный прямоугольник, на котором не было ничего кроме номера телефона, и сунул его в карман.

— Договорились. Только вряд ли я вам позвоню — кому это надо со мной разговаривать?

— Всякое бывает, — ответил он. — Ну что же, я тебя больше не задерживаю, Максим Темников. Можешь отправляться на уроки. Что там у вас сейчас?

— История же, — вздохнул я.

— Вот и отлично, что история, — кивнул он и протянул мне руку. — Ну, успехов тебе в учебе, молодой человек.

— Спасибо, — сказал я и пожал ему руку. — Вам тоже успехов.

Князь опять замер с открытым ртом, а я потопал в класс. Два урока истории, это конечно то еще испытание. Хорошо хоть половину урока проболтал, какая-никакая радость.

* * *

— Слышал, к нам в «Китеж» сегодня сам Голицын приезжал? — спросил у меня Лешка, когда мы с ним ехали в такси в сторону Белозерска. — Что ему, интересно, понадобилось?

— Со мной он поговорить хотел, — сказал я, глядя на счастливую Огородникову, которая уселась рядом с Нарышкиным.

— С тобой? — выпучил от удивления глаза князь. — О чем это?

— Да так, ни о чем особо, — пожал я плечами. — Говорил, чтобы я учился лучше. На историю налегал.

— И все? — не поверил мой друг.

— Ну да. Я сначала тоже испугался — думал арестуют меня сейчас. А оказалось нет, просто так. Телефон свой оставил, чтобы я ему звонил, если что-то случится.

— В смысле, что-то случится? — ошалело спросил Леша.

— Наверное, если вдруг с историей не будет получаться, — ответил я. — Он вообще странный какой-то дядька.

— Интересное кино, — усмехнулся он. — Точно у тебя что-то с башкой не в порядке, если даже Голицына прислали с тобой поговорить.

— А ты сомневался?

— Вот вообще нет, — ответил он и как-то странно на меня посмотрел. — Будем надеяться, что ты хотя бы не припадочный.

— О! Приехали, сынки! — закричала вдруг Огородникова. — Вот здесь нам сходить надо!

— Леша, мы на месте, — сказал я и посмотрел на Белое Озеро, которое показалось из-за леса.

Мы попросили таксиста остановиться и высадить нас. Мужик удивился глубоко, но вопросов никаких задавать не стал. Я так понимаю, местные привыкли к тому, что у тех, кто имеет отношение к «Китежу», голова немного набекрень, поэтому вопросов лишних не задавали. Мало ли, что этим странным Одаренным могло в голову прийти?

Вот и сейчас, таксист молча наблюдал, как мы взяли сумки с гидрокостюмами и потопали в сторону озера через поле. Он, наверное, голову сломал, пока думал, что нам могло здесь понадобиться, если рядом нет вообще ничего интересного?

Мы с Нарышкиным молча гребли через поле, ноги все время вязли в грязи, поэтому хорошее настроение было только у Клавдии Денисовны. Старуха бежала впереди нас, то и дело оглядываясь, чтобы узнать — где это мы пропали? Однако держалась и ни слова нам не сказала. Наверное, боялась, что мы с Лешкой психанем и обратно поедем.

Через полчаса, грязные как черти, мы пришли к заросшему камышом берегу озера. Возле него стоял покосившийся сарай, а внутри него была старая деревянная лодка, которая от времени давным-давно рассохлась и практически развалилась.

В углу сарая кучей были