Красная машина.Юниор.–3 - Павел Барчук

кусты и, вскочив с лавочки, пошел ему навстречу. — Ты не с хоккейной команды? Дюже рожа довольная у тебя. И это… Сумка еще…

— А если и так?– Симонов остановился, с легкой брезгливостью на лице уставившись на Петьку. Бояться он его, само собой, не боялся. Леха знает, как дать отпор таким, как Ржавый. Мы все в команде знаем. Тем более, Петька на голову ниже Симонова. При желании Леха его в бараний рог скрутит.

— Славик Белов…Знаешь, наверное, такого? Чего он там? Задерживается? А то я его тут жду, удолбался уже.

— Белов? — Лёха более пристально уставился на Ржавого. — А тебе он зачем? Задерживается, да. Их тренер оставил еще, а мне идти надо. Семейные дела…хотя…ты наверное, не знаешь, что это такое — семья. Я про семью.

— А в рожу? — Спокойно поинтересовался Ржавый. Потом добавил.– Мне Славик нужен. Он у вас, вроде, один из главных игроков. Кореш мой, понял? С детства с ним знаемся…

— Ааааа…– Лёха посмотрел на Петьку сначала снизу вверх, а потом сверху вниз. — Интересные у Славки друзья. Как это вы с ним скорешились?

— Да его батя с мои дядькой вторую ходку на зоне оттрубил. Так что мы, можно сказать, крепко связаны. — Махнул рукой Ржавый. Он по наивности думал, что здесь, перед Лехой, можно козырнуть блатной романтикой близкого, и она произведёт впечатление.

— Ого…– Лицо Симонова слегка изменилось. Немного совсем. И если бы я уже не знал Леху хорошо, даже не заметил бы. Он явно что-то задумал. — Не слышал таких подробностей…Ой, подожди…а ты…

— Петька. Петька я. Ржавый. Слыхал? Славик небось говорил обо мне. — Лучший друг Славки сквозь зубы сплюнул в сторону, а потом с вызовом уставился на Симонова.

Петька явно не понимал две вещи. Первое — вряд ли Славка стал бы хвалиться в команде своим окружением, которое считает большое количество «ходок» огромным достижением. Второе — Симонов сейчас Петьку откровенно «разводил».

— Да! Точно! Ржавый. Только не пойму…почему ты говоришь, будто вы кореша? Белов о тебе все время рассуждает, как о каком-то придурке. Говорит, мол, есть у него один знакомый, так утомил, сил нет. Все время бегает, навязывается в друзья. Как девчонка, ноет постоянно.

— Кто⁈ Я⁈ Я бегаю⁈ — У Ржавого от возмущение даже вылетела слюна изо рта, так он эмоционально выкрикивал слова. — Да быть того не может! Не мог Славик так сказать!

— Слушай, мне какой резон тебе врать? Ваше дело. Просто смешно. Славка тебя в хер не ставит, а ты себя его корешем считаешь. Смеется он над тобой. Понял? За спиной смеется. А недавно вообще говорил, надоело ему с такими как ты знаться. Надо мусорам слить все, что есть на вас.

— На кого на нас? — Обалдел Ржавый.

— Откуда я знаю. — Симонов пожал плечами. — Ты, конечно, можешь ему эти вопросы задать. Но зная Белова…Скажет, не было ничего подобного. А потом еще мне предъявит. Так что имей в виду. Если Славка меня о тебе спросит, я скажу, не видел никогда и не знаю такого. А он потом на самом деле пойдёт и сдаст вас мусорам. Хочешь считать себя его корешем — на здоровье. Твоё дело. Говорят, по малолетке не так страшно пойти. Вроде бы даже для блатной вашей карьеры полезно. Ладно. Пойду. Дела у меня. А ты просто голову включи. Сам подумай. Мне нет смысла врать. Просто не люблю, когда с людьми вот так. Ты к Славке всей душой, а он…

— Ну, вообще, есть такое… Изменился кореш в последнее время…

Ржавый задумчиво смотрел на дворца спорта. Он с одной стороны, не хотел верить Симонову. Но с другой, в его голове, наверное, вертелись недавние ситуации. А брат тогда ведь и правда отошел от старой компании. Ему тренер, как раз, условие поставил. И Петька сильно обижался. Он не мог понять, как можно променять друзей на какой-то хоккей. Друзей, с которыми столько было пережито. В голове у Ржавого вопреки здравому смыслу, начала складываться картинка предательства брата.

— Ладно… Бывай, Петька…

Симонов усмехнулся, поправил сумку на плече и, насвистывая что то себе под нос, направился в строну остановки.

Ржавый остался стоять прямо посреди аллеи, глядя Лехе вслед.

— Ну, Белый…– Протянул он вслух. — Посмотрим, кто кого сольёт…

Только я хотел двинуться вслед за Симоновым, чтоб посмотреть, куда эта гнида отправится, как внезапно небо затянуло тучами, холодными, грозовыми, почти чёрными, и совершенно в противовес какой-либо логике пошел снег.

— Интересно…– Я задрал голову вверх, рассматривая странные закидоны природы. Впрочем, чего удивляться это же все по-настоящему.

Самое интересное, снег валил все сильнее и сильнее, а мне вообще не было холодно. Я высунул язык, пытаясь поймать снежинки. Получилось. Их вкус, как ни странно, вполне себе даже чувствовал. Хотя, какой там вкус у снега. Холодная, замерзшая вода.

— Лен, ты зря его ждёшь.

Голос прозвучал так неожиданно, что я вздрогнул. Посмотрел вперед. Так и есть. Симонов. Мой замечательный друг, товарищ и практически брат сидел на лавочке. На той самой, где только что был Ржавый. Рядом с ним скромно пристроилась Ленка.

Окружающая действительность тоже изменилась, кстати. Нет, дворец спорта был на месте. Я видел его вдалеке. И аллея была. И скамейки. Только теперь снова я очутился в зиме.

Рядом с Лехой стояла спортивная сумка и лежала клюшка. Ленка тоже была либо с тренировки, либо собиралась туда. Выглядела девчонка грустной. Очень грустной. Мне даже показалось, что она плакала. Не сейчас, а до этого. Глаза у нее были красные, веки слегка опухшие.

— Почему зря? — Спросила она Симонова. Голос у Ленки звучал подозрительно равнодушно.

— Да что я, Славика не знаю? Попал в Москву. В команду ЦСКА. Играет. Глядишь, скоро в молодежку попадёт. Ну, не скоро, конечно…однако попадает же. Думаешь ему там до тебя есть дело? Белов всегда был эгоистом. Любит только себя.

Оооо… А вот это уже сцена из новой жизни Славика. Из нашей с ним общей жизни. Наверное, как раз после того, как я уехал.

— Не похож он на эгоиста. — Упрямо возразила девчонка. — Он не такой. Я же видела, ему было важно наше общение. Он тянулся ко мне. Искренне.

— Хорошо…– Симонов вскочил с лавочки и замер напротив Ленки. — Не хотел тебе говорить, но скажу…В