Смута. Ее герои, участники, жертвы - Людмила Евгеньевна Морозова

царевна-монахиня обрела относительный покой. Здесь она встретилась с еще одной женщиной царского рода — бывшей женой царевича Ивана Ивановича Прасковьей Михайловной Соловой. Много лет назад она была пострижена по приказу Ивана Грозного, недовольного ее бесплодием. Уже давно не было в живых этого царя, а она все продолжала коротать свой долгий век в тиши монастырской кельи. Неподалеку, в суздальском Покровском монастыре, проживала ее подруга по несчастью — первая жена царевича Ивана Евдокия Юрьевна Сабурова, превратившаяся в инокиню Александру. Рядом с ней все еще проливала горькие слезы недавно постриженная Мария (в монашестве Елена) Буйносова, бывшая жена царя Василия Шуйского. Таким образом, на владимирской земле оказалось сразу пять монахинь из царского рода. Все они познакомились и подружились. Делить им уже было нечего, да и судьба у всех оказалась одинаковой.

Владимирский воевода Артемий Васильевич Измайлов оказывал помощь и заботился о знатных инокинях. Здесь у них было вдоволь еды, удобное жилье и теплая одежда. Вдовы царевича Ивана научили инокиню Ольгу довольствоваться тем малым, что было у нее в настоящий момент, не вспоминать прежнее житье и благодарить Бога даже за кусок хлеба и кружку воды. Она вновь занялась рукоделием, чтением книг и пением во время церковной службы.

Из столицы вскоре стали приходить обнадеживающие вести. Руководители ополчений Д. М. Пожарский, К. Минин и Д. Т. Трубецкой объединились и дали отпор польскому гетману Хоткевичу, попытавшемуся снять осаду Кремля и Китай-города. В итоге польский гарнизон сдался, и столица была полностью очищена от врагов. Для избрания царя в 1613 году собрали представительный Земский собор. Он провозгласил новым царем юного Михаила Романова, двоюродного племянника царя Федора Ивановича. Вместе с матерью, инокиней Марфой, избранный государь прибыл из Костромы в Москву и сел на трон.

Владимирские монахини были рады, что в государстве стал восстанавливаться мир и порядок. Вскоре в лице матери нового царя они обрели покровительницу и щедрую дарительницу. Марфа хорошо знала, как тяжело быть насильно постриженной и разлученной с мужем, детьми и родственниками. Поэтому постоянно посылала различные подарки опальным царицам и царевнам. Когда около Москвы ситуация нормализовалась, Марфа помогла Марии (Елене) Буйносовой, переехать в восстановленный Новодевичий монастырь. Покинула владимирскую обитель и Прасковья Соловая. Новым домом для нее стал московский Ивановский монастырь. Вдали от столицы остались только Ольга и ее дальняя родственница Евдокия Сабурова. Их великая государыня старица Марфа не слишком привечала, поскольку не могла забыть свою обиду на давно умершего царя Бориса. Ведь по его приказу она была насильно пострижена и провела в далекой ссылке четыре тяжелых года. Хотя время и лечит душевные раны, но далеко не все. Возможно, изменилось бы положение и Марфы Владимировны, но она к этому времени умерла.

Ольга давно уже не роптала и смирилась со своей участью, понимая, что должна страдать за ошибки отца. Со временем красота ее поблекла, бренное тело стали одолевать всевозможные болезни. Наконец в 1622 году царевна тихо скончалась. Ей было только 40 лет, но всевозможные жизненные невзгоды и тяготы свели ее в могилу значительно раньше положенного срока. При жизни бывшей царевне очень хотелось, чтобы ее бренные останки покоились рядом с родными, поэтому она попросила дальнего родственника боярина Никиту Дмитриевича Вельяминова выполнить ее последнюю волю — перенести гроб в Троице-Сергиев монастырь. Вельяминов не подвел Олыу и после ее кончины договорился о перезахоронении. Вкладом по ее душе стали личные вещи: икона Богоматери в серебряном окладе, две братины с крышками, два серебряных стакана, пять чарок различного назначения, тарелка и ложка… Они были оценены монахами в 42 рубля 1 алтын и 2 деньги. Туда же были пожертвованы три собольих шубы, покрытые камкою, шуба без матерчатого покрытия, две ряски из тафты, ценой в 80 рублей. Других ценностей у бывшей царевны не оказалось. Монахи Троице-Сергиева монастыря сочли вклады достаточными, чтобы записать имя Ольги-Ксении в вечные синодики для многолетнего поминания.

Таким образом, на святой земле многострадальная семья Годуновых наконец-то соединилась. Там их захоронение находится до сих пор.

Размышляя о жизни Ксении-Ольги, следует отметить, что в юности у нее были все задатки к тому, чтобы прожить счастливую жизнь. Она была очень красива, умна, хорошо образована, знатна, богата и любима родителями. Ей прочили в женихи отпрысков европейских королевских домов. Но судьба была к царевне сурова и немилостива. Один жених оказался недостойным человеком, второй не дожил до свадьбы. Отец умер в самое тревожное для страны время и оставил свою семью один на один с грозным врагом-соперником. Осиротев, Ксения оказалась во власти самозванца-авантюриста и испытала немало унижений и надругательств. Даже в монастыре молодая монахиня не могла найти покой и отдохновение от жизненных тягот. Беды буквально шли за ней по пятам. Она невольно оказывалась в гуще самых драматичных событий Смутного времени и жестоко от этого страдала. Казалось, что Бог постоянно ее, безвинную, наказывал за грехи других. Простые люди это заметили и искренне ей сочувствовали. Это нашло отражение в песнях-плачах, сказаниях и повестях, дошедших до наших дней.

4. «БОЯРСКИЙ ЦАРЬ»

Итак, ранним утром 17 мая 1606 года Лжедмитрий был убит. Весь этот день в Москве шла открытая война между поляками и сторонниками самозванца с одной стороны и со спровоцированными на бойню горожанами — с другой. По одним данным, поляков было убито больше тысячи человек, по другим — больше двух тысяч. Только на следующий день бояре-заговорщики начали наводить порядок, понимая, что массовое истребление подданных чужой страны может привести к вооруженному конфликту между государствами. Оказалось, что ни польские послы, ни Юрий Мнишек с Мариной и ближайшими родственниками не пострадали. К ним тут же была приставлена усиленная охрана.

Однако все понимали, что безвластие не может продолжаться долго. Следовало как можно быстрее назвать имя нового царя. Поэтому уже 19 мая вновь зазвучали набаты, собирая москвичей на Красную площадь к Лобному месту. Из ворот Кремля выехали самые знатные бояре и заявили, что следует сообща решить вопрос о том, кто будет управлять государством. Обычно при отсутствии царя временным правителем мог быть патриарх. Но Игнатия как «главного потаковника» Лжедмитрия свергли и посадили в темницу. Имя нового патриарха могли назвать только члены Освященного собора. Получалось, что москвичи должны были либо назвать дату избирательного Земского собора, либо сразу высказаться о кандидатуре нового государя.