Как избавиться от наследства - Надежда Мамаева

— Сидеть! — раздался злой повелительный приказ из гостиной.

Я, машинально задвинувшая мелкую себе за спину, подчинилась беспрекословно. Как была, так и села. Прямо у порога.

Псина, как выяснилось, имела более своенравный характер, сначала рыкнула и лишь потом плюхнула свой зад на паркет.

Появившись в прихожей, Деймон застал интересную картину: я, сидящая на своем радаре приключений и таращащаяся на собакоподобную тварь. Тварь, с изумлением, медленно переходящим в апофигей, таращащаяся на меня. И мелкая, порывающаяся, несмотря на все мои попытки ее спасти, погладить «славного песика».

Собакен, в чьем роду явно затесались змеи, сначала задрал морду вверх, словно спрашивая у чернокнижника, что тут вообще происходит, а потом, похоже, и сам начал понимать, что основная угроза исходит от самого мелкого объекта. И когда Мила все же вырвалась и ринулась на «песика», дабы почесать за ушком, хвостатый на своей шкуре прочувствовал, каково это, когда апофигей стремительно и неумолимо переходит в состояние «вляпался по самое не балуйся».

— Дей, ты чудо! Ты купил мне грима!

Моя челюсть со стуком упала на пол. Что-то мне подсказывало, что гримы — это не тот домашний питомец, которого стоит дарить ребенку. Хомячок, рыбка, ну черепашка или котенок… Но тварь размером с теленка, способная тебя не просто сожрать, а заглотать целиком?!

— Мила, это не тебе, — сухо отрезал чернокнижник и начал снимать куртку. А затем отчего-то потянулся к ремню.

Мелкая насторожилась. Собакен тоже отчего-то прижал уши. Я, начавшая было вставать, замерла.

— Дей, что ты делаешь?

— Злюсь, — предельно честно ответил темный. — И собираюсь заняться воспитанием. Причем вас обеих сразу.

Я, в свое время познавшая не только методику Макаренко, но и углово-ременную, сообразила первой.

— Ты не тронешь мелкую! — заявила я столь решительно, что чернокнижник на миг замер.

— Тобой я тоже займусь. Но чуть позже, — отрезал он и повернулся к малявке. — Мила, марш к себе.

Мелкая немедленно испарилась, словно ее тут никогда и не было.

— Гром, к ноге! — скомандовал темный и ловко зацепил ремень за ошейник пса. Деймон поймал мой удивленный взгляд и нахмурился. — Ты думала, я подниму руку на сестру?

— Ты был весьма убедителен… — буркнула я. — Ты хочешь сказать, что никогда не поднял бы руку на ребенка? На женщину?

Этот темный был для меня сплошным противоречием, загадкой.

— Поднял бы, — сухо отрезал Дей, развенчав еще не успевший оформиться образ благородного лэра. — Но только не на Милу. И не на Нейрину или Рассела.

— Извини. — Мне отчего-то стало неловко. Может быть, от неожиданной прямоты и честности. — Просто я плохо тебя знаю…

Пес под его ногами заскулил.

— Гром, тихо! — рыкнул чернокнижник.

Мне показалось, что он что-то хотел сказать мне, но в последний момент передумал. Тяжело выдохнул, намотав ремень на ладонь и чуть дернув, принуждая пса встать.

— Кэр, я тоже тебя плохо знаю, но в одном уже успел убедиться: ты хуже ребенка! Я прихожу домой, тебя либо нет, либо ты в смертельной опасности. То окно, то столовая, а сегодня — исчезновение. Скажи, как мне сберечь твою жизнь, если ты постоянно… — И только тут темный разглядел упавшую на пол куртку. — Кэр!

Я испугалась. Очень. Собакен, каким бы грозным он ни был, — тоже. Мне даже показалось, что еще немного — и он напрудит лужу. В кои-то веки во мне проснулся инстинкт самосохранения, и я, не особо раздумывая, дала деру. Перепрыгнув через псину, помчалась вверх по лестнице.

— Гром, задержать!

Собакен взвился в воздух.

Как по мне, хвостатый стремился не столько выполнить приказ, сколько удрать подальше от грозного хозяина.

По лестнице застучали мои невысокие каблуки, потом лапы пса и, наконец, сапоги чернокнижника.

В спальню мы с псом влетели одновременно, особо не разбирая, чья она. Главное — закрыться поскорее. Я лихорадочно задвинула щеколду. Фух!

Мы с псом переглянулись. В янтарных глазах с вертикальным зрачком отразилось облегчение. Но только на миг. Кулак, грохнувший о дверь, заставил штукатурку посыпаться с потолка.

— Кэр, открывай! Открывай по-хорошему.

— Твое «по-хорошему» звучит так, как у нормальных людей «по очень плохому» — откровенно призналась я.

— Я сейчас вынесу безднову дверь!

— Не надо ее выносить! Я это сегодня уже проходила! Как насчет переговоров? У меня даже парламентер есть… — заорала я, прикидывая, сойдет ли за специалиста по переговорам собакен.

Псине мой взгляд отчего-то не понравился. Но мне самой выходить к темному нравилось еще меньше.

Дей перестал выламывать дверь и как-то излишне проникновенно поинтересовался:

— Что ты имела в виду, говоря, что сегодня это уже проходила?..

Упс… Прокололась. Кажется, в моем личном фонаре, что должен освещать путь в светлое будущее, только что перегорела лампочка. Придется идти на ощупь.

— Обещай не убивать, — начала я переговоры.

Собакен одобрительно гавкнул, чтобы и про его жизнь и здоровье не забыли.

— И своего Грома тоже пообещай не убивать, — торопливо добавила я.

— Кэр, — рассерженно прошипел темный, — я, конечно, рад, что ты со своим охранником так быстро нашла общий язык, но я жду объяснений.

— Сначала пообещай. А лучше — поклянись.

— Клянусь, что не убью тебя сейчас, если ты все объяснишь!

Ну уж фиг. Знаю я про лазейки в подобных клятвах. Например, убью не сейчас, а секундой позже. Или не убью, а слегка покалечу до потери сознания…

— Дей, а можно точнее: я не убью тебя с такого-то по такой-то срок и не причиню вреда ни физического, ни морального… — Подумала и добавила: — И аморального тоже не причиню, в чем и… далее можешь клясться.

Ответа не последовало. Чернокнижник просто вынес дверь. И не заклинанием даже, а банально — плечом. Настолько был зол. Причем, как выяснилось чуть позже, разворотил дверь он в собственную спальню. Подозреваю, первый раз Дей с таким боем прорывался к кровати. А вернее — под кровать. Ведь именно туда мы с собакеном и забились.

— Кэр, вылезай!

— Ты еще супружеский долг от жены потребуй там исполнить. — На пороге развороченного дверного проема возникли тапочки гренадерского размера. Их хозяйку было тяжело с кем-то спутать.

— Тетя Эльза, это совсем не то, о чем ты подумала… — из последних сил пытаясь быть вежливым, прорычал Дей.

Мне тоже не очень хотелось впутывать в наш разговор лэриссу Райос. Ведь тогда бы пришлось объяснять еще и ей, где я шлялась полдня. И вряд ли рассказ о моем времяпрепровождении ей понравится.