Третий не лишний - Ольга Рузанова

стеклам одна за другой стекают капли влаги.

– Скажешь что-нибудь?..

Оперевшись руками в его плечи, поднимаюсь с члена и подаюсь вправо, но Эйне силой возвращает меня обратно.

– Что сказать?.. Я ничего не понимаю…

– Нас влечет друг к другу.

– И?..

– Нам хорошо вместе, – проговаривает, пытаясь заглянуть в мои глаза, – хорошо, ведь?

– Хорошо, – признаюсь я.

Можно было и не спрашивать.

– Я думаю о тебе постоянно…

У меня кружится голова. Он говорит такое… вслух произносит то, о чем я не мечтала даже в самых смелых моих фантазиях.

Он расстался со своей девушкой. И он постоянно обо мне думает.

Но в то же время в груди, в месте, где сходятся ребра, появляется неприятное зудящее ощущение недосказанности. Словно вот – вот я услышу от него нечто такое, что разом перечеркнет все, что происходит сейчас.

– Что ты предлагаешь?.. – интересуюсь осторожно.

Сдержанно выдохнув, Фил запускает руки под мой свитер, медленно ведет ими по спине вверх, ощупывая пальцами позвонки и обрисовывая лопатки.

Я напрягаюсь. Невидимые склизкие холодные щупальца проникают в меня и обвивают собой все внутренности. По коже идет озноб, плечи и затылок каменеют.

– Ничего конкретного… пока.

– Только секс… – подсказываю, горько усмехаясь.

– А ты чего бы хотела?

Озвучить?.. И тут же вылететь из машины с голым задом?..

На нервах неожиданно начинает душить смех. Дробный, дерущий горло, но совершенно неконтролируемый. Откинув голову назад, я начинаю смеяться.

Чего бы я хотела?..

Чтобы признался, что влюблен, и при всех своей девушкой назвал.

Чтобы проводил со мной все свое свободное время.

Чтобы разговаривали, делились планами и мечтами.

Хочу засыпать и просыпаться с ним.

Хочу жить с ним.

Хочу видеть, как он ест, умывается и спит.

Хочу видеть его улыбку.

Хочу, чтобы кольцо на палец надел и с родителями познакомил.

Замуж за него хочу.

Сына родить от него.

И кота завести.

Британского.

Вислоухого.

Что?.. Можно все озвучить?..

– Криииис… – доносится до меня его низкий голос, – я не стану тебя обнадеживать.

– Ага, я понимаю.

– Время мне дай.

– Конечно…

– Я не хочу сейчас отношений, – говорит Филипп, касаясь губами моей щеки, – я не готов.

– Но просто трахаться со мной ты не против?..

– Звучит грубо.

– Зато честно.

Он замолкает, потому что возразить мне нечего. Я правильно все почувствовала. Он меня стыдится.

– Ты очень проницательна, Кристина, – усмехается тихо, – должна понимать, что и отпустить я тебя пока не смогу.

– Тебе понравилось?.. Тогда… в Старом Лесу?.. Поэтому такое предложение?

Поглаживающие мою спину руки останавливаются. Вытащив одну из-под свитера, он кладет ее на мой затылок и, зафиксировав его, приближает мое лицо к себе.

Распахиваю глаза и смело встречаю его взгляд.

– Я тебя звал однажды пойти со мной… помнишь?..

Помню. Понимаю, что поступила тогда правильно, но отчаянно жалею, что не согласилась.

– Если бы пошла, ничего бы не случилось…

– Я тебя не знала.

– Я тебя тоже, – шепчет вкрадчиво, – но поверь, сейчас все было бы иначе. И еще… я против всяких тройничков и групповушек. Я, в отличие от твоего Тёмы – извращенца, своим делиться не люблю.

Значит, мне не показалось тогда. Эйне вел себя так, словно кроме него и меня в спальне больше никого не было. Он собственник по натуре и, очевидно, даже такое предложение стоит ему немалых усилий.

Тот секс теперь всегда будет между нами.

Отстраняюсь и все же выбираюсь из его объятий. Соскальзываю с колен и, усевшись на сидение рядом, начинаю одеваться.

– Салфетки нужны?

– Давай…

Распрямляя штанины джинсов и вынимая из них свои трусы, стараюсь не смотреть, как Фил снимает презерватив, прячет член в боксеры и, приподняв таз, ловко застегивает ширинку и ремень. Затем, натянув свитер, выходит из машины и, обойдя ее спереди, садится на водительское кресло.

Через пару мгновений на мои колени опускает упаковка влажных салфеток.

– Спасибо.

Вынув одну, быстро обтираю внутреннюю поверхность бедер, надеваю белье и пихаю ноги в узкие джинсы.

– Кристин… что скажешь? – доносится с переднего сидения, – попробуем?

– Трахаться у тебя в машине или стоя у стены в кабинете? – интересуюсь, заводя руки за спину и застегивая застежку бюстгальтера, – по каким дням? Два через два? Как мои смены?

– Не нагнетай… нормально все будет.

– Я так понимаю, наша интрижка должна быть в строжайшей тайне?..

Слышу короткий хмык и, вскинув взгляд, смотрю в его отражение в зеркале заднего вида. Сощурив глаза, он пристально смотрит на меня.

– Я уж и забыл, какой ты умеешь быть язвой.

– В нерабочее время, Филипп Стефанович. В ресторане я сама кротость и сдержанность.

Развернувшись ко мне всем телом, он кладет руку на спинку соседнего кресла и проезжается по мне тяжелым взглядом.

– От твоей кротости и сдержанности у меня в штанах постоянно дымится.

Засмеявшись, я поправляю свой свитер и быстро сплетаю волосы в небрежную косу.

– Мне тоже нужно время, Филипп, – наконец, отвечаю, на его вопрос, – мне надо подумать.

– Ты ничем не рискуешь. Должность в любом случае останется твоей, – говорит он, – мне нравится, как ты работаешь.

– Дело не в этом.

Я ведь рискую чем-то гораздо более важным, чем должность хостес в его ресторане.

– Сколько времени тебе нужно?

– Я не знаю, – легкомысленно пожимаю плечами, – мне еще ни разу не предлагали стать тайной любовницей.

– Тебе понравится, – тянет вверх один уголок губ, отчего мое сердце начинает плясать на месте.

– Не уверена… но обещаю подумать.

– Думай, Кристина, я подожду, но недолго.

Глава 42

Филипп.

Стоя у входа в основной зал, наблюдаю за своей хостес. Усаживая за стол очередных гостей, она что-то им объясняет. Те слушают, кивая. Затем, раскрывая меню, кладет перед каждым из них и указывает пальцем на блюда.

Несказанная внимательность к клиентам, но мне видится в этом нежелание лишний раз со мной пересекаться. Чувствует, что я на нее смотрю, но моего взгляда избегает.

Решаю не давить. Пусть думает до завтрашнего дня.

Поздоровавшись с баристой, ухожу к себе, по пути принимая входящий вызов от матери. Уже представляя, о чем будет разговор, захожу в кабинет и плотно закрываю за собой дверь.

– Здравствуй, сынок, – звучит в трубке ее расстроенный голос.

Буквально час назад я говорил с Соней. Она снова плакала и, очевидно, звонила своей матери. А та, в свою очередь, моей.

– Здравствуй, мама.

– Как дела?

Обхожу стол и, усевшись в свое кресло, откидываюсь на спинку. Устраиваюсь удобней, настраиваясь на долгий неприятный разговор.

– Все отлично.

– Как дела в ресторане? Я видела и слышала много хороших отзывов.

– И