Свидание в неоновых сумерках - Светлана Лубенец

– Ты меня разлюбил? – однажды вдруг спросила Алена, чутко уловив перемену в Дмитрии Борисовиче, хотя он еще старался никак ее ей не демонстрировать.

– А разве я когда-нибудь говорил о любви? – неожиданно для себя самого спросил Дмитрий.

– Нет, но-о-о… – протянула она, собираясь с мыслями, чтобы присовокупить к длительному «о» какие-нибудь аргументы в пользу его к ней любви.

– Да и ты мне никогда про любовь не говорила, – не позволил ей сосредоточиться Дмитрий.

– Но это же само собой…

Алена, которая в это время как раз надела бюстгальтер, опять его расстегнула, выпустив на волю прекрасные белоснежные груди с крупными розовыми, похожими на бутоны, сосками. Еще несколько дней назад Дмитрий сходил с ума от этого зрелища, как сопливый подросток, а сейчас его чуть не перекосило от отвращения. Он даже подумал, что если Алена сейчас же не оденется, то все его тело обкидает аллергической сыпью. Главе бюро добрых услуг нестерпимо захотелось в ванну Ирины, в которую она наливала ему отвары душистых трав. Даже его грубая мужская кожа после этих ванн делалась мягкой и шелковистой. После ванны он обычно ложился в чистую хрустящую постель с бокалом вина или чашкой такого же душистого успокоительного отвара, смотря по обстоятельствам. И в этот момент никакие груди перед ним не отсвечивали, если, конечно, он специально их владелицу об этом не просил. Ирина непостижимым образом умела угадывать его желания. Она, как и Алена, была темпераментной и неуемной, но всегда умела усмирить свою страсть, если чувствовала, что Дмитрий пришел к ней отдохнуть самым тривиальным образом, без объятий.

Дмитрий Борисович перевел глаза выше груди Алены, на пухлые ее губы, которые совершенно обезоружили его в кафе на Невском проспекте, и окончательно уверился в том, что для поправки здоровья и профилактики аллергии ему необходимо немедленно же посетить квартиру Ирины, находящуюся под личным покровительством небесно-прекрасной Божией Матери «Троеручицы». Он посмотрел на часы, хлопнул себя по лбу и насквозь фальшивым голосом объявил Алене, что чуть не забыл про важную деловую встречу, которая должна состояться ровнехонько через сорок минут. Возможно, Кощеева дочь не поверила бы ему, если бы своими глазами не увидела, как спешно он начал одеваться, пропуская пуговицы на рубашке, и как бесился, когда непрогретый «бумер» не желал немедленно заводиться. Дмитрий безжалостно выбросил Алену из машины у ближайшей станции метро и погнал «бумер» то ли к Ирине, то ли к «Троеручице».

Отмокая в ванне с отваром брусничного листа и валерианового корня, Дмитрий чувствовал себя альпинистом, вернувшимся домой после тяжелого восхождения. Он покорил целых две Джомолунгмы Алениных грудей, молочно-белое плато ее плоского живота, не говоря уже о более труднодоступных районах, и очень устал. Заснул он возле Ирины спокойным сном раскаявшегося в случайном грехе праведника, уткнувшись в ее теплое плечо.

Алена Кощеевна еще долго звонила ему, пытаясь назначить свидание, но Дмитрий Борисович был непреклонен. Он переболел ею, выздоровел и не имел больше никакого желания покорять заново уже покоренные вершины. Он собирался передохнуть, расслабившись под Ирининым боком несколько деньков, и приступить наконец к тому, ради чего он подле нее и грелся, а именно к изыманию «Троеручицы».

Когда бдительность Ирины очередной раз была счастливо усыплена, в определенный момент Дмитрий решил, что пора пришла. Он попросил у нее ключи от ее квартиры, и она на следующий же день преподнесла их ему в качестве подарка с элегантным брелоком в виде серебряной рыбки. В целях окончательного замазывания глаз глупой женщине он специально несколько раз являлся в квартире до прихода Ирины с работы. В ее любимую вазу синего стекла ставил наскоро купленный у метро букет самых дешевых гвоздик, рядом – стандартную бутыль «Советского шампанского», а сам делал вид, что умирал в ее отсутствие если и не от любви, то от страстного желания уж точно. От подобных знаков внимания Ирина балдела от влажных глаз до офигенного секса в ванной.

На один из вяло текущих в обычных делах и хлопотах дней Дмитрий назначил операцию по похищению «Троеручицы». Накануне он долго и нежно целовал Ирину в разные места, а потом заявил, что желает посетить с ней вместе один классный ресторанчик с отдельными кабинетами и специальными услугами. Он так распалил ее и без того уже распаленное им же воображение, что счастливая женщина в благодарность устроила ему незабываемый сексуальный фейерверк с выходом и танцем живота. Дима обещал заехать за ней на следующий же день в семь часов вечера. В половине седьмого, уже припарковавшись в квартале от Ирининого дома, он позвонил ей и сказал, что дела фирмы несколько задержали его. Поскольку при таком раскладе к семи часам ему никак не успеть доехать до ее района, то он назначил свидание на стандартном для всех питерцев месте встреч – на переходе станции метро «Гостиный двор». Дмитрий рассчитывал, что пока Ирина доберется до Гостинки на перекладных, он успеет «без шума и пыли» снять икону со стены ее спальни, спрятать между канистрами и прочим хламом в багажнике и без опоздания прибыть к месту встречи. Услышав от своей подруги радостное «лечу!», Дмитрий засунул мобильник в карман куртки, вышел из машины и направился в сторону ее дома, чтобы лично удостовериться в том, что объект покинул нужное помещение.

Пристроившись в беседке на детской площадке перед домом Ирины, Дмитрий довольно скоро увидел, как она стремительным шагом вышла из подъезда и направилась к остановке троллейбусов. Поскольку остановка очень хорошо просматривалась между домами, Дмитрий подождал, пока Ирина сядет в транспорт, и, не теряя зря времени, поднялся к ней на девятый этаж.

Икона очень хорошо легла в приготовленный для нее подарочный пакет и напоминала в нем небольшую коробку конфет. Если Ирина вдруг вернется (чем черт не шутит), он всегда может сказать, что неожиданно освободился раньше и решил красиво пошутить, оставив ей сюрприз. На этот случай у него была припасена в кармане настоящая коробка конфет в таком же пакете. Ею наверняка будет легко в случае опасности подменить икону.

Очень довольный собой и своей предусмотрительностью Дмитрий поспешил к выходу из квартиры. Он очень долго всматривался в глазок, пережидая Ирининых соседей по площадке, которые очень некстати устроили идиотскую пьяную перебранку. В конце концов площадка очистилась, и Дмитрий влажными от напряжения руками начал осторожно поворачивать ручку замка. Она почему-то не поворачивалась. Дмитрий тщательно вытер руки о куртку и попытался открыть замок еще раз. Открываться он не желал.

Татьяна сидела на диване среди разбросанных по покрывалу жар-птиц и раздраженно барабанила по подлокотнику пальцами. Жертва настороженно следила за их выкрутасами и боролась с подступающим к горлу инстинктом. С одной стороны, надо бы прыгнуть и вцепиться в эти вызывающе мелькающие штуковины, с другой стороны, куда бы она, живя с людьми, ни прыгала, ничего хорошего из этого пока не выходило. В конце концов кошка решила не напрягаться. Мало ли что еще будет мелькать перед ее носом. За всем не напрыгаешься. Она зевнула и растянулась перед диваном в любимой расслабленной позе.

Мучительных раздумий Жертвы Татьяна не заметила, потому что думала о том, до чего же ей не хочется встречаться с мастером из «Мужа на час», особенно если он окажется достаточно молод, хорош собой и готов на «прочие» услуги. Ей не нужен никто, кроме Олега.