Петровские Ведомости - Ф. Н. Шемелин

пожертвовать. В случае чего ещё один корабль пригоним, или найдём другого партнёра.

– Это точно. Но он то об этом не знает. – Игорь сел в машину и я следом.

– Он не знает, зато мы прекрасно знаем. Если он и решит нас сдать, то останется в большом-большом убытке.

– И то верно. – кивнул Игорь, – тогда как-нибудь вернёшь меня домой?

– Не проблема.

Я завёл машину в то же место, в котором мы появились и открыл портал в Ленинградскую область. Дачный посёлок, в котором проживал мой спутник, уже наводнился людьми и на новых лиц, вернее отнюдь не дешёвый и довольно редкий автомобиль таращились только так.

Заведя во двор машину, я заглушил мотор и вылез вслед за хозяином, но не стал навязываться к нему, но всё равно был почти насильно затащен внутрь дома. Там пришлось и ответ держать:

– Так, парень, теперь давай-ка сходим туда ещё раз…

Мне пришлось открыть портал ещё раз, но на этот раз стенка превратилась в дверь в кают-кампанию нашей яхты.

Игорь, оглядев это чудо света уже без шока, но всё так же, с большим удивлением, вошёл внутрь. Я следом. Взойдя на борт, он быстро осмотрелся и пошёл по крутой лесенке наверх. Ожидаемо, воздух наполнился крепким матом, когда Игорь вышел и осмотрелся. Я даже отнёсся к этому привычно – от моряка было бы странно ожидать повадок рахитичного интеллигента. Осмотр яхты и главное, её окрестностей, занял примерно полчаса, которые я старался не отсвечивать. Игорь Степанович придирчиво осмотрел такелаж, произнеся не одно нелестное слово в адрес Сани, который им и занимался, после чего уже более спокойно спустился с каюту. К тому времени я уже порезал бутерброды и подогрел чаю. Мы сели за стол. На этот раз инициативу в разговоре взял Игорь:

– Так значит, правда, семнадцатый век…

– Два года до восемнадцатого.

– Именно. Корабли я видел в бинокль из рубки. Не все, но уже кое-что заметно. Там бриги, много голландских, есть и испанские, и даже парочка шведов… Такой даже не знаю, за сколько можно выкупить.

– Около тридцати тысяч талеров за новый. Приличнейшая сумма, но как я и говорил, для нас есть варианты.

– Вот как? Тогда я в деле. Через две недели нам нужно уже отгрузить корабль, но это уже не мои проблемы. – он пожал плечами, – будет день будет пища.

– Там мой друг, светило коммерции, уже наверняка озаботился этим вопросом. Предлагаю познакомить вас с ним.

– Успеется, не торопись. – осадил меня Игорь, – ты если хочешь, располагайся, отдохни, а я пока кое-какие дела закончу. – с этим словами Игорь меня покинул.

На незапланированный отдых на фазенде бывшего и будущего моряка ушло всё время до вечера. Игорь вернулся ко мне уже после семи вечера. За это время я успел немного понежиться на солнце, отпугнуть от дома соседского кота, приготовить себе лёгкий обед…

На шум мотора я вышел и застал Игоря, паркующего свою "ниву". На мой невысказанный вопрос он ответил:

– Дома был. Отдал кота и кактус соседу, оформил долгосрочный перевод за коммунальные услуги, и всё такое прочее. Теперь можно хоть на год исчезать.

– Быстро же вы…

– Привычный, – пожал плечами Игорь Степанович, – чай оно не в первый раз.

Он зашёл в дом и спросил:

– А у тебя тут как?

– Да всё так же. Приятно провёл время на свежем воздухе.

– Это правильно, – кивнул Игорь.

– Я зайду к вам завтра… – с этими словами я открыл портал в свою тверскую квартиру и перейдя, быстро заснул.

Глава 7

Ничто никогда не строится в срок и в пределах сметы.

Закон Мерфи

Дом, который купил Саня, худо-бедно подходил для наших целей. Я оставил своего друга и Игоря поболтать тет-а-тет а сам, отправился на экскурсию по приобретённой недвижимости. Сперва – двор. Даже подворье. В это время, за неимением транспортной инфраструктуры, обслуживания, производства, домов без подворья нет совсем. Потому что нет ни магазинов, где всегда практически готовая пища продаётся незадорого, нет ванных комнат, как и водоснабжения (по крайней мере в России) все удобства, что называется, "во дворе". И баня, и сарай со "струментом", и конюшня, и всё-всё-всё. Короче говоря, вся инфраструктура дома была вынесена наружу. Участок, доставшийся Сане, был весьма по моим меркам немаленький, особенно для крупного города – примерно полсотни метров от ворот до забора, за которым был такой же участок, но уже соседский. И вширь метров двадцать – то бишь около четверти акра, или квадратный километр по-нашему…

За бревенчатым двухэтажным домом был довольно большой незанятый участок – две тропинки вели к зданиям, в одном из которых угадывалась баня, судя по торчащей трубе и поленнице рядом, а другой на проверку оказался сараем, в котором было свалено то, что выбросить вроде бы жалко, а оставлять в доме уже нет никакой нужды. Самой большой постройкой была конюшня – продолговатое бревенчатое здание, весьма характерной старорусской наружности, с парой окон для освещения. Внутри пахло лошадьми, то есть навозом. На вбитом в бревно гвозде висели принадлежности конюха – какие-то кожаные детали упряжи. Зайдя сюда я порадовался, что перед тем, как вместе с Игорем отправиться в Архангельск, я настоял на том, что бы переодеться в простую одежду и найти себе хорошие кирзовые сапоги. Местные кожи конечно лучше, чем кожзам, но я предпочёл им старую добрую советскую кирзу. В случае чего и выбросить не жалко.

Дом тоже заслуживал отдельного упоминания – довольно высокий по местным меркам, двухэтажный, что уже было признаком роскоши, так как строительных кранов в это время пока не существовало – только их местные аналоги, которые были отнюдь не дешёвым удовольствием. Дом был скорее трёхэтажным – подпол, то бишь подвал, был таким же по площади, как и сам дом, и был скорее утоплен в грунт, нежели всерьёз располагался низко – он уходил примерно на полтора метра вглубь. Однако там было темно и холодно, то есть продукты могли храниться. Размеры подвала не подкачали – он был таким же по площади, как и сам дом, ну разве что чуть-чуть меньше. В подпол со стороны двора шёл отдельный лючок, через который я и выбрался.

В целом, дом