📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПриключениеХарбинский экспресс - Андрей Орлов

Харбинский экспресс - Андрей Орлов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 125
Перейти на страницу:

Лица старика было не рассмотреть из-за бороды, которая, казалось, росла ото лба. Глаза из-под волос поблескивали, будто стекляшки во мху.

— Мишка кончается, — сказал старик безо всякого вступления, глядя на комиссара. — Горячка. К утру помрет.

Комиссар дернулся, повернулся.

— А, это ты, дед. Чего тебе? Какой еще Мишка?

— Да это старшой из нашенского разъезда, что третьего дня на семинцев наскочил, — пояснил Лель. — У Мяньсоу к насыпи вышли, а там семинский бронепоезд ховался в лесочке. Всех и срезали. Обратно только Мишка дополз, да с ним этот еще, как его… который грек из Одессы.

— Помню, — сказал комиссар. — Так чего тебе надобно, дед?

— Сало медвежье.

— Сало? Где я тебе возьму?

— В лесу.

Комиссар снял, потом снова надел очки и строго посмотрел на старика.

— Прикажешь на охоту отправиться? А командовать ты здесь останешься?

Рябой вдруг засмеялся.

— А что? Мой дид горазд на все руки. Что медведя на рогулю, что этих вот на кол — без разницы. Не сомневайтесь, товарищ Логов.

И он окинул пленных долгим внимательным взглядом.

— Все, закончен разговор. — Комиссар привстал на цыпочки (наверное, чтоб казаться повыше). — Вы мешаете суду ревтрибунала. Скажи своему деду, пусть возьмет самогонки да угостит недужных. Больше ничем помочь не могу.

— Самогонка — то хорошо, — согласился рябой. — Все облегчение.

— Сало надо, — снова проговорил старик. — Можно и не медвежье. — Он сделал шаг, приблизился к комиссару вплотную и шепнул что-то на ухо.

Тот даже слегка отшатнулся.

— Что-что?!

Рябой, видать знавший, о чем речь, вновь ухмыльнулся:

— У нас раны человечьим салом исстари пользовали. Не хуже медвежьего. А иные говорят, что и лучше.

Пленники сидели неподвижно. Даже цепь, которая нет-нет да позвякивала, теперь замерла. Сидели как статуи, боясь даже головой шевельнуть, гнус отгоняя.

— Пустите меня к больному, — сказал Дохтуров. — Я врач. Возможно, сумею помочь.

«Дид» споро повернулся к нему, склонился, сделавшись очень похожим на огромного петуха, заросшего диким волосом.

— Вона как, врач… — пробормотал он. — И многа ты налечил? Небось тока младенцев из чрева вытравлять и умеешь? Щен! Ты еще мамкину титьку тянул, а я уж из мертвых в живых оборачивал. Смотри, цить у меня!

Если б не упоминание о младенцах, Дохтуров нашел бы, что ответить одиозному старцу. Но замешкался — и момент был упущен.

«Дид» выпрямился.

— Вот этот, — сказал он, указывая клюкой на тучного полковника. — Вели содрать с него кожу.

Комиссар оглянулся.

Лель сделал шажок назад и теперь стоял, глядя вниз, ковыряя землю носком сапога. Авдотья Ивановна молчала, вглядываясь в бывшего присяжного поверенного недобрым взглядом. Словно пыталась разглядеть в нем нечто, вредящее делу революции.

Остальные молчали. Но семечки лущить не перестали.

Да им просто интересно, подумал Дохтуров.

Комиссар колебался недолго.

— Они убили славного товарища Стаценко! — сказал он трагически, вытянув руку и указуя пальцем на злополучных экс-пассажиров. — Убили! А товарищ Стаценко был не простой человек! Он был настоящий трудовой пролетарий. Еще с пятого года злобные зубы охранки пытались вырвать из его груди пылающее революционное сердце! Да только руки коротки! Не на того напали! Он был полномочным представителем самого товарища наштаверха![5]Ему поручалось пройтись беззаветным вихрем по заплывшему буржуазным контрреволюционным жиром Харбину! И если б не подлая рука убийц, товарищ Стаценко выполнил бы этот приказ!..

Теперь Дохтурову суть поставленной перед Стаценко задачи была понятна даже без точной дефиниции причудливого словосочетания «беззаветный вихрь». Так же, как и собственная судьба. Однако и он, и остальные остались сидеть как сидели.

А комиссар Логов (или все-таки Логус?) продолжал нести еще что-то с таким убеждением, словно было ему откровение на Дамасской дороге. Наконец он умолк, выдержал паузу, снял фуражку, промокнул лоб. И сказал уже безразлично, буднично:

— Полковника отдать деду. Остальных на кол. Гражданин Симанович, готовьте свою камеру.

— Пфотографии, значит, на пфамять? Фтоб за чайком любофаться? — спросил Агранцев.

— Или внукам показывать, — поддержал Дохтуров.

Прозвучало обыденно, без бравады. И не потому, что старался, а просто — не верилось. Пока не верилось.

— Вы не прафы, — проговорил Агранцев. — У этой сфолочи фнуков не будет. Да и детей тоже. Нарожать не успеют. Даже если комиссар немедленно займется с неутешной фдофой Стаценки этим увлекательным делом.

Авдотья подошла и молча, с силой ударила Агранцева под подбородок.

Ротмистр захрипел. Это словно послужило сигналом: пленники начали беспорядочно рваться. Но красные быстро восстановили порядок — прикладами. Потом отстегнули толстого полковника, перехватили веревкой за ноги и поволокли к амбару, словно свинью.

«Дид» и рябой шли следом.

Дохтуров молил Бога, чтобы полковник лишился чувств. Возможно, молитва была услышана: во всяком случае, за весь путь до амбара полковник не издал ни звука.

Проводив их взглядом, комиссар сказал, глядя на Дохтурова:

— Мы-то успеем детей нарожать, будьте покойны. А вот у вас их не будет. Но фотографии э-э… экзекуции нужны для другого. Тут, видите ли, целая история.

Взгляды пленников вновь устремились на комиссара.

Тот одернул китель. Посмотрел на небо, которое мало-помалу затягивало темными пузатыми облаками. Он явно тянул время, наслаждаясь моментом. А потом произнес речь.

Из его слов получалось, что недели две назад части «красных витязей революции» попытались в очередной раз выбить атамана Семина с ключевой станции Маньчжурия. Но атаман держался крепко. Тогда с атаманом затеяли переговоры о сдаче, однако они подвигались туго. Впрочем, переговоры были лишь ширмой. Дело в том, что главную силу атамана составлял бронеотряд. И в штабе красных было решено его этой силы лишить.

Дивизионом бронепоездов у Семина командовал капитан Щелковой. Как именно удалось его сагитировать, комиссар объяснять не стал. Намекнул только о «петроградских товарищах», которые исхитрились отыскать семью капитана. Так оно было иль нет, но только в самый разгар переговоров Щелковой снялся с позиции и увел бронепоезда в тыл: стальные чудища прогромыхали колесами аж до Харбина.

Таким образом, левый фланг у Семина сделался беззащитным. «Красные витязи» быстро выбили части китайцев — семинских союзников. Атаману пришлось бы худо, но спасли его — вот усмешка судьбы! — японские добровольцы. Эти держались долго. Достаточно долго, чтобы команды бронепоездов, узнавшие, что Щелковой обманом умыкнул их с позиций, перевели паровые машины на реверс и вернулись обратно.

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 125
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?