Бывшая Ленина - Шамиль Идиатуллин

– А мы будем обманывать? Если нет, то и проблем не будет.

– Логично. То есть обманывать не будем?

Он уставился на Ивана. Иван смотрел на него. Тимофей вздохнул.

– Челлендж. Лан. Это хорошо, на самом деле. Прям чертовски хочется работать, я бы даже сказал. Но вы сильно-то не обольщайтесь насчет тайны и так далее. По-любому стуканет кто-нибудь. О-очень быстро.

– Само собой, – согласилась Лена. – Но мы же узнаем кто, да? Мы же для каждой группы предусмотрим какой-то маркер, который сразу отсигналит, как только информация наружу и к начальству пойдет, да?

– И группы же автономными будут? – добавил Иван. – Чтобы даже админ не знал про остальные и чтобы даже ты не знал всех админов, правильно?

Тимофей кивнул, делая очередную пометку, и снова осведомился, не поднимая головы:

– А чего конспирация такая? Мы ж в рамках закона и наружу не собираемся, не?

Лена вздохнула.

Иван сказал:

– А ты типа не знаешь, как в этих ваших тырнетах бывает: все в рамках – в рамках, потом клопик в апэ или госдуре придумал чего – и опа, мордой в пол, работает омон, вот вам двушечка за бесплатный выход.

Тимофей опять кивнул и спросил:

– И сразу: финансирования ноль, правильно понимаю, работаем за интерес?

– Йеп, – с удовольствием подтвердил Иван.

Лена добавила:

– Ради жизни на Земле.

– С пониманием. А Госдеп, там, Моссад, хохлы не хотят нас пофинансировать? Печеньки, всё вот это?

– Прикинь, – сказал Иван. – Твари, я считаю.

– Ага. Домов-то сколько, штук пятьдесят? Ладно, справимся. Пошел прикидывать, в общем.

– На свалку не поедешь, что ли? – удивился Иван.

– Черт, заманчиво, – сообщил Тимофей с похоронным видом. – Ни в коем случае.

Лена на свалку тоже не поехала: сперва, сказала, надо по работе в пару мест сбегать, а потом сводить и пересчитывать доступные данные социсследований последних трех лет. Почему-то она полагала это очень важным и вообще, и для составления хитрых опросов, которые собиралась потихоньку запускать через группы в мессенджерах.

Иван поначалу ехал и радовался. Он сто лет не разглядывал город из окошка, ибо кой смысл разглядывать то, что воняет помойкой, – ту же помойку и увидишь, не анфас, так в профиль, если не изнутри. А оказалось, с виду не помойка, а нормальный такой город: снег почти сошел, остатки не чумазые и скучились по готовым зеленеть газонам, дороги приличные, дома не облупленные, кое-где даже стекла вымыты, сверкают на солнышке, полыхающем и жарящем, как на курорте. И деревья шевелят почками на ветру, обязанном быть свежим и вкусным.

Весна, красота, а окошко не открыть, и кондиционер на забор воздуха снаружи не поставить, только – циркуляция по салону, так что стекла запотевают, то и дело приходится протирать специальной тряпицей, розовой и пахнущей карамелькой. Машка явно себе под прическу подбирала.

– Нифига, – сказала проницательная Машка, не отрывая взгляда от дороги. – Я ее когда купила, у меня коса была, во, до пояса. Синяя.

Иван уважительно покивал, подумал и спросил:

– Но синяя тряпка у тебя тоже есть? Или губка, точно?

– Шаришь, – сказала Машка одобрительно.

– А! – воскликнула Полинка с заднего сиденья. – Кошек нет, вот что.

Иван повернулся к ней:

– Чего?

Полинка объяснила, продолжая озираться во все доступные окна:

– А я понять не могу, чего не хватает. Космонавтов проехали, сообразила наконец. Тут всегда собаки валяются, кошки бродят, потому что теплоцентраль и столовые рядом. Я по Космонавтов на фоно три раз в неделю ходила, с собой вечно таскала им шкурки и всякое там, подкармливала. А сейчас ни одной, пустая площадь.

– И голубей нет, – сказал Артем, не отрываясь от своего окна. – Как в двенадцатом, что ли, помните, хрень какая-то была, вдруг раз – и все голуби исчезли, воробьи тоже. На неделю синицы прилетели, но их вороны то ли прогнали, то ли сожрали.

– Да ладно ужасы рассказывать, не было такого, – неуверенно сказала Полинка.

Артем пожал плечами.

– По зиме что-то, после новогодних сразу. Потом появились. А сейчас, смотри, ни голубей, ни воробьев, ни синиц. Пара ворон давеча пролетела, и все. Как после атомной войны.

– А чего им здесь, – сказала Машка. – Они там все.

Они и впрямь были все там.

Свалка наступала поэтапно: минут через десять после того, как «Дастер» Машки проскочил поселок Северный, миновал перечеркнутый указатель и притопил вдоль удивительно зеленой полосы, вонь резко усилилась, будто стёкла по щелчку утратили непроницаемость. Еще через несколько минут трава и кустарники вдоль дороги стали жухнуть и тускнеть, словно рядом с пожарищем. «Дастер» резко сбросил ход и затрясся: дорога испортилась и вскоре умерла, раскинувшись широченной неровной площадкой, усыпанной грязным гравием. На площадке произвольными кучками сидели сытые голуби. Тучи голубей и ворон несколькими горизонтами болтались дальше, над кучами, холмами и хребтами, между неровными столбами серого дыма. За площадкой начиналась свалка.

Экипаж «Дастера» почти синхронно матернулся и полез за респираторами. Полинка выволокла из кармана еще и лыжные очки. Ну-ну.

– Я дальше не поеду, – гнусаво предупредила Машка, укутывая дреды в болоньевую косынку. – Потом хер отмоешь, только сжечь.

Иван, кивнув, сказал:

– Вон там встань, чтобы, если мусорки из Сарасовска подъедут, не мешать.

– Они к обеду и к четырем обычно приезжают, – напомнил Артем. – Не до четырех же нам тут.

– Это нам так говорят, – сказал Иван. – А как и когда они на самом деле приезжают, сколько привозят и откуда – кто ж знает-то.

– Ну вот заодно… – согласился Артем. – Я, короче, тут тогда пройдусь, привязку сделаю, потом догоню.

Он поправил арафатку, подхватил кофр с аппаратурой, открыл дверцу, еще раз выругался и пошел вдоль заброшенных бытовок давно съехавших строителей и охранников к самой дальней куче слева, хотя бы обозначенной проволочным забором, за который, впрочем, щупальца мусора просочились давно и с размахом. Справа свалка, кажется, не ограничивалась ничем, теряясь в сиротливо выглядящей лесопосадке. И впереди, похоже, не знала преград либо завершения.

Иван очень хотел верить, что, когда Артем снимет все мерки и с помощью своих хитроумных приборов, визиров, дронов нарисует точную карту полигона «Новая жизнь» во всех проекциях, это позволит не только определить размер, объем и вес скопившегося мусора, но, главное, поверить, что размеры, объемы и веса конечны и, значит, поддаются переработке или хотя бы вывозу.

Покамест не верилось.