Давай поиграем или попробуй меня убить! - Юта Пахомова

получил травмы, но они были незначительны по сравнению с тем, что досталось Эмме.

Те, кто видели, что происходит за пределами ворот, стояли, прибывая в ужасе. Многие из них не знали и не понимали, как реагировать на то, что им довелось сейчас увидеть.

Кто-то хотел броситься на помощь, но тут же натыкались на злой взгляд водителя этого происшествия и останавливались, решая не вмешиваться. Были и слабонервные, которые кричали от испуга или падали в обморок. Матери уводили детей подальше, ругаясь на чем стоит свет не из-за самой аварии, а из-за того, что выбрано было публичное место и их детям приходиться на это смотреть.

Многие неодобрительно смотрели на то, что происходит вокруг и их взглядах явно было видно осуждение. Все знали по чью душу пришел палач, но способ, который он выбрал, был далеко от гуманного. Да, что там! Даже многие мужики, повидавшие не одну смерть на своем веку, смотрели с призрением. Они считали, что двуликий не должен пасть так низко, чтоб выбрать такой способ убить девушку.

Охрана же достала дополнительное оружие и один из них помчался с докладом к альфе.

Николай Зверев — Клещ

Клещ, отойдя от шока, начал приближаться к своей жертве, которая лежала вся переломленная и совершенно мертвая. Мужчина не стал двигать ее или как-то проверять действительно ли он ее убил. Ему было интересно не это. Он хотел увидеть момент воскрешения.

В этот раз он все учел. Стоял день и никакой кровавой луни и в помине не было. Не было обрыва или места, где бы Эмма могла спрятаться от него, а главное у него было время, чтобы подождать момента ее оживления и свидетели, которые смогут подтвердить его слова.

Шли минуты и, казалось, вся деревня затаила дыхание, только изредка доносились недовольные высказывания особо чувствительных.

Прошло чуть больше десяти минут, когда с телом Эммы стали происходить странные вещи. Клещ даже отошел чуть назад, чтобы не помешать процессу.

Послышался громкий хруст как при переломе кости, но хруст шел не, с одной стороны, а как будто щелкали все кости сразу. Стоило шуму прекратиться как Клещ смог лицезреть как парезы сами собой соединяться и даже шрамов на месте стыка не остается. Дальше тело выгнуло дугой, и Эмма сделала первый вдох, чтобы затем закричать так громко, что перепугала не только Константина, но и всех тех, кто ради любопытства попытался подобраться ближе. Даже альфа, который спешил к месту аварии, остановился от ошеломления и ступора.

Это возрождение стало первым разом, когда молчаливый крик смог прорваться наружу и оглушить всю округу той болью, которую испытывала Эмма во время начала новой жизни. Это был крик, который вымораживал все внутренности и заставлял верить в потустороннею жизнь. Так мог кричать только тот, кто повидал смерть и пережил ее. Так кричали те, кто побывал в аду и смог вернуться.

Клещ наблюдал, как только что прекратившийся звук начинает оглушать окрестность повторно, но уже тише так как крик пострадавшей заглушал все вокруг. Он видел, как лужа крови под Эммой становиться все больше и больше.

Почему ему не стало жалко свою цель даже жители деревни не могли понять, но стоило Эмме прекратить кричать как он, чуть похрамывая так, как у него была повреждена нога, он подошел к ней и всадил нож в сердце.

Клещ уже поступал так, но конкретно сейчас придумать что-то получше не мог потому, что даже он был в шоке.

Эмма

То ли, то, что Эмма уже умерла и воскресла привело к дальнейшему, то ли Матушка сжалилась и помогла, но стоило ей закрыть глаза, как начался сильный ветер. Он все усиливался и усиливался пока не перерос в ураган такой мощи, что двуликие с криком стали прятаться по домам, а Николая откинула в сторону машины и он ударился головой об метал так сильно, что потерял сознания.

Эмма же лежала в центре этого урагана и дожидалась возможности вновь открыть глаза, а открыв и прочувствовав ту боль, которая была ею уже раз испытана, спокойно встала, отряхнулась и пошла в сторону леса.

Кровь на одежде и поверхности кожи постепенно капала вниз на землю, но большую часть ветер подхватывал и уносил в разные стороны. Еще один комплект одежды был безнадежно испорчен. Сколько таких нарядов у нее уже было и сколько из них удалось спасти? Ответ был прост — спасти удалось всего один. Тот, что был на ней, когда е перерезали горло. Проблема была в другом. Эмма не захотела оставить этот наряд из-за воспоминаний и просто непросто сожгла.

Эмме нужно было увидеться со своим возможным союзником. И только Матушке известно, чего стоило ей не обернуться и не добить бессознательного Клеща.

Девушка шла в сторону леса и ветер следовал с ней по пятам постепенно успокаивая свой нрав. Он нашептывал ей то, как зол он был и как переживал за нее, но без дозволения Матушки ничего поделать не мог, но получив разрешение он сделал все, чтобы защитить ее.

— Я благодарна тебе ветерок. — сказала тихим голосом Эмма. — ты мой вечный союзник и лучший проводник. — добавила девушка. — И тебе Матушка спасибо. — последние сказать было очень сложно, ведь переживать ей пришлось все именно из-за Матушки.

Ветер же, получив похвалу сразу ослабил свой напор и стал разгуливать вокруг Эммы красуясь перед ней и показывая какой же он хороший.

Девушка хотела улыбнуться, но не могла. Она физически не могла улыбаться после того, что ей пришлось пережить.

Она шла вперед и пыталась напомнить себе, что, если сейчас вернется и всадит Клещу его же нож в сердце на его место придет другой.

Ее путь лежал в сторону своего убежища. Ей необходимо было взять все самое необходимое в дорогу. Ей предстояло добраться до гильдии палачей, чтобы, наконец, озвучить свое решение его главе.

Глава 29. Освоение вражеской территории

Эмма

Ей понадобилось два дня чтобы добраться до места, которое ей было нужно. Не сказать, что она сильно торопилась, ведь Матушка указала ей короткий путь.

Время в дороге позволило обдумать принятое для себя решение и взвесить все за и против. Два дня дали ей шанс успокоиться окончательно и пережить, то, что произошло недавно. Как показала практика не важно сколько раз она умирала каждый раз было ужасно и страшно, а легче не становилось. Даже привыкнуть к тому, что она переживала каждый раз не получалось.

Когда же ее путь был