Учитель танцев - Мила Ваниль

— Ладно, забудь, — попросила Алиса. — У меня дела скопились, я просто поживу немного у себя. Тебе все равно придется искать няню.

Она решила не демонстрировать обиду, если Ник захочет ее обнять или поцеловать, но он отдалился сам. В тот вечер рано ушел спать, сославшись на трудный день, утром убежал ни свет, ни заря на тренировку, вечером возвращался поздно и уставший. Алиса психовала, но держала себя в руках.

«Ты же знала, что это ненадолго, — убеждала она себя. — И пообещала радоваться даже той малости, что тебе досталась».

Пройти, не поднимая глаз,

Пройти, оставив легкие следы,

Пройти, хотя бы раз

По краешку твоей судьбы.

За переживаниями Алиса не заметила, как заболела. О том, что краснуха заразна, она беспечно забыла, и когда у нее начались головные боли, никак не связала это с инфекцией.

Впрочем, что бы изменилось? Сэмми ничем помочь не могла, Ник был в клубе. Алиса выпила обезболивающее, но ей становилось хуже. Начался озноб, появились тошнота и головокружение. Алиса даже температуру не измеряла, и так понятно, что высокая.

Стало страшно за Сэмми. Больше всего она боялась отключиться и испугать девочку.

Алиса попробовала дозвониться Нику, но он не отвечал. Наверное, выступает. Перед глазами плыло, она уже не могла сообразить, что нужно пить жаропонижающее. Все силы уходили на то, чтобы не упасть в обморок. Сэмми рисовала, и Алиса не представляла, как будет кормить ее ужином и укладывать спать.

Когда зазвонил телефон, она едва не выронила его из рук.

— Что-то случилось? — сразу спросил Ник.

Собственно, она ни разу не беспокоила его по пустякам.

— Д-да… — Зубы ощутимо стучали. — У меня температура.

— Держись, лисенок. Я еду.

Кажется, Алисе даже удавалось что-то отвечать на вопросы Сэмми. Та все же почуяла неладное и забралась к ней на руки, обняв за шею.

— Тебе холодно, Лиса? Ты такая горячая…

Она чуть не заплакала, когда услышала, как Ник отпирает дверь.

Успел. С Сэмми ничего не случилось.

— Папа! — Сэмми бросилась ему навстречу.

А Алиса потеряла сознание.

Ник сам предложил Алисе остаться у него, пока Сэм болеет, и очень скоро пожалел об этом. Нет, Алиса не мешала и не раздражала. Наоборот, она стала такой желанной, что это превратилось в проблему.

Поначалу он присматривался к ней и словно пробовал на вкус. Каково это, целовать девушку, которая тебе нравится? Ник не практиковал воздержание, однако занимался сексом редко и по необходимости и никогда — по любви. Оттого и представить себе не мог, что может возбуждать все — и сползшая с плеча бретелька майки, и выбившаяся прядка волос, и даже запах. Что уж говорить о тех мгновениях, когда ладони скользили по спине, ощущая ребра и острые косточки позвоночника, а теплые упругие груди прижимались к его груди. Он ощущал жар кожи даже сквозь одежду, а поцелуи возбуждали так, что после приходилось под благовидным предлогом сбегать в ванную комнату.

Алиса хотела большего, и Ник — тоже. Но он помнил о ее девственности, и не мог позволить себе секс по-быстрому. Он должен позаботиться об Алисе, сделать все, чтобы ей было комфортно. А как это возможно, когда рядом находится ребенок? Даже ночью Сэм могла проснуться в любой момент, тем более сейчас, когда болела.

Так совместное проживание превратилось в пытку, поэтому Ник даже обрадовался, когда Алиса решила вернуться домой. Вернее, он испытывал смешанные чувства — и постыдное облегчение, и щемящую тоску от неизбежного расставания.

Он всегда понимал, что вместе им с Алисой будет трудно. Однако верил, что если их чувства чего-то стоят, они сумеют приспособиться к обстоятельствам.

Алиса не должна приносить себя в жертву. Ник и без нее справлялся с дочкой и домашним хозяйством. Алисе нужно учиться, она и сейчас не бездельничает. Да и не дело это, с утра до ночи сидеть с чужим ребенком.

Он бессовестно использовал болезнь Сэм, чтобы выманить лисенка из норки, но дальше так продолжаться не может. А еще он должен найти время для Алисы. Только для нее одной, чтобы никто не отвлекал их друг от друга.

Последние дни настроение было отвратительным. Ник так и не сумел объяснить Алисе, почему он избегает секса. Боялся обидеть, а в итоге получилось еще хуже — и обидел, и отдалился. Он малодушно уговаривал себя, что это временно, как только закончатся обязательные выступления в клубе, он попытается снова. А еще лучше — найдет няню, с которой можно будет оставить Сэм, снимет номер в гостинице или квартиру и устроит лисенку настоящее романтическое свидание. Она юная и неискушенная девочка, наверняка, ей хочется чего-то особенного.

Страшно признаться, и ему хотелось того же.

После выступления Ник привычно проверил телефон. Входящий от Алисы напугал его сразу. Она не звонила, когда он работал в клубе. Она вообще не звонила, чтобы просто поболтать.

Услышав ее голос, Ник не стал переодеваться, чтобы не терять время. Схватил вещи, сумку — и рванул к машине. По пути он столкнулся с администратором.

— Ты куда? — вытаращил глаза тот. — У тебя еще один номер.

— Что там по контракту? Штраф? — выдохнул Ник. — Я заплачу. Мне срочно нужно домой.

— У тебя же дочь болеет? — вспомнил администратор. Ник кивнул, отодвигая его с дороги. — Я прикрою, не переживай о штрафах.

— Спасибо, — бросил Ник через плечо.

Дорога до дома превратилась в ад. Он старался не смотреть на спидометр и выжимал из машины все, что возможно на московских улицах.

Краснуха! Чем еще могла заболеть Алиса, которая не выходила из дома? Только краснухой. Скорее всего, она его обманула — не болела и не прививалась. Глупый маленький лисенок! У Ника не было ни сил, ни желания злиться. Он сам виноват. Это он позвал ее к больной дочери.

Он переболел этой заразой в детстве, но слышал, что взрослые переносят краснуху гораздо тяжелее, чем дети.

Ник чуть не поседел, когда Алиса отключилась. Испуганная Сэм плакала, а он одной рукой выуживал из аптечки нашатырный спирт, а другой набирал номер скорой помощи.

— Сэм, прекрати реветь. Лиса заболела, ей нужна наша помощь.

С детьми можно по-взрослому, и они прекрасно понимают, когда можно поплакать, а когда нужно помочь.

— Как я? — всхлипнула Сэм, размазывая по щекам слезы.

— Как ты. Держи платок, иди в ванную, намочи и отожми.

Скорая приняла вызов, Ник пытался привести Алису в чувство, протирал ей виски нашатырем. Она горела, как печка, и бредила. Сэм притащила мокрый платок, с которого текли ручьи. И хорошо, так даже лучше.

Ник плюхнул платок на лоб Алисы и уложил ее на диване.