Рейдер - Андрей Алексеевич Панченко

— Я вас понимаю — натянуто улыбнулся англичанин — репутация стоит дорого. Но всё же, может быть подумаете, пока всё это не зашло слишком далеко? Плантаторы люди мирные и ни в чём не виноваты, а сейчас они терпят убытки. Ну вот хотя бы рабы… Зачем вы освободили негров? Я ещё могу понять вас в отношении ирландцев, всё же белые люди, хотя и не полноценные, но негры⁈

— Так уж сложилось «дружище», что и мне и брату не посчастливилось побывать в шкуре рабов. И я вам скажу, что никто не заслуживает подобной участи. Бог создал людей свободными, а рабство — это грех и пережиток варварских времён. Негры тоже люди, хотя и отличаются от нас цветом кожи. Это пустой разговор, я уже принял решение и менять его не намерен. Маруны, тоже бывшие рабы, которых освободили испанцы и они вполне успешно сражаются с вами, с цивилизованными европейцами. Я дам неграм шанс отстоять свою свободу в бою, и на вашем месте, после моего ухода, я бы долго на Ямайке не задерживался, ибо англичан тут в десятки раз меньше, чем этих самых негров.

— А когда и куда вы уйдёте? — заинтересованно взглянул на меня бывший хозяин моего нового флагмана.

— А это уже не ваше дело! — отрезал я — ладно, показывайте дальше…

Прошло уже два месяца, как мы захватили Порт-Рояль. Английские пленные каперы, жители столицы острова, пленные плантаторы и солдаты гарнизона сейчас восстанавливали форты Порт-Рояля, и я им не завидовал. Куча добровольных надсмотрщиков из освобождённых рабов взяли на себя функции подгонять новоявленных строителей. Работа спорилась, лился пот и кровь, и каждый день на берегах бухты, возле фортов закапывали несколько новых трупов. Необычайная жестокость, с которой бывшие невольники обращались с пленными поражала. Однако, что посеешь, то и пожнешь! Сейчас английские колонисты сполна платили за свои грехи. Мне даже пришлось выставить своих людей, чтобы прекратить бессмысленные расправы над англичанами.

Гриша и Алан спешно формировали новые команды кораблей в Порт-Рояле. Я заберу от сюда, всё, что способно держатся на плаву и принять на борт людей и груз. До прихода Дайона, на Грише была и инвентаризация трофеев, которых в захваченном городе было невероятное количество. Это я ему такое наказание придумал, за излишнюю лихость! Пусть поработает пока бухгалтером!

С приходом всего моего флота, стало веселее. Дайон, оставив небольшой форпост на Багамах, привёл в Порт-Рояль основные силы переселенцев. Бывший канонир уже освоился в роли моего казначея и чувствовал себя в финансовых делах как рыба в воде. Отобрав, у уже начавшего звереть от бумаг и цифр Гришки бразды правления казной, Дайон быстро погрузился в дела, оприходуя всё нужное (и даже на мой взгляд не нужное) трофейное имущество.

Всех освобожденных ирландцев я возьму с собой, негров просто вооружаю и отправляю в свободное плавание, с наказом громить все плантации англичан и освобождать рабов. Их отряды действуют грубо и иногда гибнут. Плантаторы оказывают серьёзное сопротивление, объединившись в ополчение, на удивление, под предводительством Моргана! На старости лет лихой капер решил податься в партизаны, грамотно организуя оборону. Мур и Сидор сейчас с несколькими сотнями абардажников продвигаются в глубь острова, от плантации к плантации, громя английских партизан и разыскивая губернатора с остатками гарнизона. По сути выхода у Линча и его людей особого нет, в горы им не податься, там прочно закрепились маруны, плато заполонили тысячи освобождённых невольников, вооруженных огнестрелом, а море бороздят мои фрегаты, перехватывая всех, кто осмелится приблизится к берегам Ямайки, или выбраться с острова. Хорошо, что рядом Куба, куда англичанам хода нет! Поймаю я губернатора! Мур хочет отомстить не меньше меня, так что он там сейчас просто носом землю роет! Почти каждый день мои капитаны приводят в порт всё новые и новые призы, очищая Карибы от английских каперов и купцов.

— А может тут останемся? — Гриша усталый сидит в моей новой капитанской каюте, уже почти ночь и только сейчас мы можем позволить себе слегка расслабится — мы же захватили остров, у нас отлично всё идёт! Восстановим форты, построим новые, людей у нас теперь хватает, флот огромный. Будем тут социализм строить, на отдельно взятом острове!

— Ну сколько мы тут протянем Гриша? — я вздохнул — Англия это так не оставит, и уже через несколько месяцев сюда придёт карательная экспедиция. Я уверен, она будет просто огромная! Даже если мы их и сможем разбить, то что потом? На Ямайке нет ничего, кроме сахара! Да и он нам не поможет. Им надо ещё и где-то торговать. Где порох брать будем? Оружие? Корабли новые в конце концов? Тут нет нормального леса и почти никаких полезных ископаемых. Наши фрегаты сгниют уже через несколько лет, а англичане построят десятки линейных кораблей. Мы будем зависимы от флота, постоянно ожидая нападения. И хоть мы взяли в Порт-Рояли добычу просто гигантского размера, деньги скоро закончатся! Максимум лет десять, и нас вышибут от сюда пинком под зад, если и не англичане, то испанцы, голландцы или французы. Это целые страны, с развитой экономикой и людскими ресурсами, а мы с тобой имеем несколько преданных офицеров, несколько тысяч ирландцев, далеко не новые корабли, каждый из которых мы или захватили, или купили и на этом всё! Надо дождаться Вана и Гомеса, и валить!

— Да, пора бы им уже и объявится. И что, просто бросим всё? — удивился Гриша.

— Почему просто? Я отправил шлюп в Луизиану и на Кубу с предложением к французскому и испанскому губернатору. Продадим Ямайку к чертям собачим! Готовую, очищенную от англичан, и с обустроенным портом. Заманчивое предложение, должны купиться!

— Но это же война! — удивился Гриша — а они вроде сейчас не воюют с Англией?

— Сейчас нет, а через пару лет снова будут. Они воюют между собой постоянно. Одним поводом больше, одним меньше. Я думаю, что испанцы точно согласятся. Ямайку у них отжали в наглую, да и Куба рядом. А может и французы подсуетятся, у них в Луизиане чего-то не очень идёт.

— Ну ты жук! Когда буржуем стать успел? Советский адмирал, коммунист! Я вот давно замечал, что в тебе что-то есть от недобитого капиталиста — рассмеялся Гриша.

— Я тебе дружище не говорил раньше — я наконец-то решился открыть своему другу все карты — но то что случилось с нами, со мной уже было. И там, откуда я родом, я как раз и был этим самым капиталистом. Точнее наследником капиталиста, балбесом и моральным уродом! Сам понимаешь, раньше я сказать тебе не мог. Третью жизнь живу, не знаю только, за какие грехи мне это…

— Ну положим не удивил ты меня особо, что-то такое я подозревал. Уж больно ты легко тут адаптировался — с интересом уставился на меня Гриша — и откуда ты?

— Из России, только двадцать первого века дружище. Мой отец владел своей транспортной компанией, куча своих судов! А я море ненавидел, прожигал жизнь, ни в чём себе не отказывая. В моей истории СССР развалился как карточный домик за одну ночь, и никто нас не завоёвывал, мы сами всё просрали! Китов уже охраняли тогда, охота на них была запрещена, ибо почти всех выбили, только Япония ещё занималась промыслом. И вот как-то я вместе с друзьями решил повредить зашедшее во Владивосток гарпунное судно. Пьяный был, и было мне на всё пофиг! И на китов, и на японцев, да и на отца с матерью, и на свою жизнь. Жил я одним днём, а тут попал в компанию с девушкой, которая как раз и была из этих зоозащитников. Я хотел её, а она хотела сделать в жизни что-то хорошее. Моряк тогда из меня был откровенно дерьмовый. В общем раздавили мой катер японцы, может случайно, а может и нет, это уже не важно. И я очнулся уже в теле Жохова, которого выловили из воды советские китобои. Он так же как и я упал в холодное море и очевидно не выжил. Так я и стал гарпунёром. Самая счастливая моя жизнь, если сейчас подумать. Семья, Ирка, ты — я даже не представляю, как бы я жил дальше, не случись со мной то, что произошло. Помер бы, наверное, уже через год или два от водки и наркоты.

— Развалился Союз⁈ — реакция моего друга