Алчная самка - Кирилл Казанцев

– Видишь, я прав оказался, что людей в гараже оставил, – хвастливо проговорил Жданов. – Я так и подумал, что этот крендель через подвал ломанется. Думал, что умнее всех… Думал, да? Не слышу! – проорал он Олегу в лицо и повернулся к Лаврову. Тот хрустнул пальцами, подошел поближе, щурился, точно плоховато видел в полумраке.

– Я же говорил, что он Пашку грохнул! – Лавров повернулся к Жданову: – А лохом прикидывается… Типа договорились они, что Мартынов долг отдаст. Сказочник, мать твою! Где девка? Где она?

И врезал Олегу ботинком под ребра. От боли будто кровь остановилась, мороз продирал до костей, а стенки малость повело вбок. Потом, когда дышать стало легче, Олег увидел перед собой бледного Лаврова с прикушенной губой, потом спокойного Жданова. А руки того гляди вывернутся из суставов – держали двое, держали профессионально и ловко: одно движение – и «клиент» потеряет сознание.

– В полиции, где же еще, – сказал Олег.

Лавров коротко мотнул башкой и исчез, его заслонил охранник. Дальше все было очень быстро – удар, еще один, в правое подреберье и по виску, колени подкашиваются, из носа капает кровь.

– Где эта сука? Кто свидетель, где он? – рычал Жданов.

Олег послал его по матери и задохнулся от боли. Страха отчего-то не было, зато вернулось прочно забытое, казалось, чувство поединка. Он будто снова сдавал экзамен на право служить в Легионе, и от этого испытания зависело будущее. Но тогда до подобных тестов не дошло, о таком лишь слышать доводилось, а вот испытать все – только сейчас.

Снова появился Жданов, ткнул Олегу в челюсть дульный срез «макарова», раздался тихий щелчок предохранителя.

– Ты подумай, герой херов, – негромко сказал багровый с посиневшими губами Жданов, – тут никого, кроме нас. Тебя не найдут. Будешь грядки удобрять. Этого хочешь, скотина? Я тебе устрою.

Он плотнее вдавил ствол Олегу в лицо, заставил того задрать голову. Охрана стояла рядом, готовая в любой момент прийти на помощь, если что-то пойдет не так. Или подчистить за хозяином, когда все закончится. Жданов ощерился, положил палец на спуск, легонько надавил на него и смотрел Олегу в глаза.

– Допрыгался, ублюдок. Сейчас за все ответишь. Молитву знаешь хоть одну? Читай, вслух читай, чтоб я слышал…

– Погоди, Влад.

Откуда-то сбоку нарисовался Лавров, тронул Жданова за рукав. Подельник дернул плечом отмахнулся от назойливой осы и покосился вбок.

– Погоди, – вкрадчиво проговорил Лавров, – не бери грех на душу, не надо. Проще полиции его отдать, за шантаж и убийство Мартынова. И им хорошо, и нам спокойней будет. Можно сделать так, что он и до суда не доживет, да ты и сам знаешь…

Жданов пару мгновений переваривал услышанное, сообразил и отвел «макаров» вбок. Потом отступил, опустил пистолет. Олега подхватили под руки, завернули назад так, что сухожилия чудом остались целыми.

– Точно, – прогудел Жданов, – поехали. К машине, быстро.

Лавров вытер со лба испарину, подмигнул Олегу и отошел к стенке. Жданов принялся собирать свое барахло, сгреб толстовку, повесил на локоть броник, охранник шагнул к двери, распахнул ее и попятился. Постоял мгновение на пороге и грузно осел на пол, завалился набок да так и остался лежать поперек дороги.

– На хрена ты тут развалился? – Жданов пнул парня в плечо, но тот не шевелился.

От лестницы Олег плохо видел происходящее в конце коридора, лишь успел сообразить, что тут нечисто. Его отбросили к стене, охранники кинулись к двери, один оттолкнул Лаврова в кухню, второй перемахнул через лежавшего на полу парня, вылетел на крыльцо. И точно удар в живот получил или по причинному месту, резко затормозил, согнулся в три погибели и грохнулся на доски крыльца, задрожал всем телом, задергался, как в припадке.

– Что за херня? – пробормотал Жданов.

Олег смотрел в дверной проем, но, кроме мокрых кустов и глухого забора, ничего не видел. А на крыльце тем временем умирал человек, умирал жутко, шумно, с хрипом и пеной у рта, в агонии, что никак не заканчивалась. Лавров забился куда-то в угол, третий охранник, невысокий плотный парень, отпихнул Жданова с дороги, на ходу выдернул из-под полы куртки оружие. Метнулся от одной стенки к другой, перекатом оказался на крыльце, выстрелил куда-то в сторону гаража. Вскочил, спрыгнул со ступенек и пропал, точно сквозь землю провалился, исчез, будто его тут никогда и не было. Жданов побледнел, стиснул зубы и все прижимал ладони к стене, чтоб не свалиться. Заозирался, закрутил башкой и уставился на Олега:

– Это дружок твой, падла? Ты тут не один, урод, не один, спрашиваю? Давай скажи ему, что хорош, я все понял, я заплачу сколько скажете… Я думал, ты один…

Олег кое-как поднялся на ноги. Голова гудела, в висках билась кровь, мутило, перед глазами плясали черные мушки. Жданов трясся около двери, Лавров не подавал признаков жизни, осы гудели и метались по кухне, вылетали в коридор, ползали по стенам. Олег шагнул вперед, оказался напротив убитого, что лежал на пороге, присмотрелся. И сумел подавить приступ тошноты, аккуратно ступая, отошел назад, сел на ступеньку. У парня не было глаза, на его месте появилась сине-багровая сплошная рана, а выходное пришлось на затылок. Там дело было вовсе дрянь, Олег отвернулся, стиснул зубы. Все, теперь точно все. Он слышал звуки шагов, понимал, что кто-то идет сюда, поднимается по ступенькам крыльца, перешагивает через второе тело, входит в дом.

– Сколько? – крикнул Жданов от стенки. – Сколько ты хочешь? Все получишь, только сумму назови…

Короткий сухой щелчок, потом еще один, Жданов даже не дернулся, опустил башку, точно хотел получше разглядеть два бурых пятна, что расползались по футболке. Олег глядел туда, не совсем понимая, это все происходит в реале или просто галлюцинации. Он слышал, что так бывает, когда превышен болевой порог, а сознание не выключилось, мозг фиксирует и анализирует картинку, но искаженное сознание интерпретирует ее по-своему. Так можно сойти с ума, говорят, и, похоже, все к этому идет.

Раздался третий щелчок, и на ждановской макушке появилось еще одно пятно, оно быстро росло в размерах, растекалось. Стенка тоже стала темной, Жданов шумно грохнулся набок и замер с приоткрытыми глазами. На пятно села оса, потом вторая, они шустро ползали и отвратно гудели, потом прилетела третья, потом еще одна.

– Ну вот, я же обещал тебе, что накажу их. А ты не верила. Смотри сама – видишь, их больше нет. Проверь, если хочешь.

Олег поднял голову. На пороге стояли двое, две размытые в полумраке и наползающем в дом тумане фигуры. Одна повыше, другая немного ниже, может, на полголовы. Постояли, шагнули вперед, один запнулся, второй заботливо поддержал его под руку.

– А это кто тут у нас? Ну-ка, ну-ка…

Двое подошли, остановились напротив. Туман и одурь смыло ворвавшимся следом сквозняком, и Олег увидел Артемьева. Он обнимал Свету, а в другой руке держал короткоствольную винтовку с оптическим прицелом. Света смотрела в стенку перед собой и точно не замечала Олега, и, судя по ее лицу, она вообще мало что видела и соображала сейчас неважно. Хотела отойти в сторонку, но Артемьев обхватил девушку за плечи, прижал к себе. И мотнул головой в сторону кухни: