Дань для палача - Ольга Дашкова

так опрометчиво влюбилась первый раз в своей жизни?

Не хочу ничего знать и слышать о Сафине.

— Понимаю тебя, но все-таки придется пожить немного под присмотром.

— Это он так сказал, он?

— Это говорю я, в целях твоей Влада безопасности.

Валера смотрит странно и явно что-то не договаривает.

Глава 34. Сафин

В голове туман, басы бьют по перепонкам. Музыка в клубе качает так, что вибрирует в грудной клетке. Не знаю, какой по счету пью шот с текилой, она вливается меня, как вода, ни вкуса, ни запаха, ни прихода.

Карим на самом деле предлагал девочек, к Валере присматривался мало, а вот его братья оценивали моего, так сказать, напарника более придирчиво. Понятно, что обсуждать не пойми с кем серьезные вещи они не хотят, пришлось успокоить суровых мужчин.

А вот мои мысли уносили меня все дальше от дел, они мешали, сбивали, раздражали. Не верю я в любовь, и то, что было с Владой — всего лишь секс. Да, хорошая девочка, молодая, красивая, с характером. Но на хуя мне все это надо сейчас?

Взял то, что не принадлежало мне, грубо, силой, потом решил привязать, а выходит, что привязываюсь сам? Нет, так не пойдет, моя жизнь только начинается, все впереди, возмездие свершится, я заберу свое и буду жить так, как хотел.

Черпать свободу полной ложкой, наверстывать то, что мог делать все эти годы.

Братья Карима сказали, что груз будет в городе через четыре дня, о нем знают все, кому положено, и кто обеспечивает его прибытие без досмотров и проверок. Как же все просто, когда это надо кому-то сверху. Валера и его бравые ребята хотят накрыть всю цепочку, весь преступный синдикат, рисковые какие. Непонятно еще, как при этой заварушке прилетит мне? Козел отпущения нужен всем, но я быть им точно не собираюсь.

— Ты почему такой грустный? Дань?

Морщусь от этого «Дань», уже и забыл, что Маринка так меня называла, а сейчас это скребет по нервам, не могу слышать.

Моя бывшая любовь танцует, яркие вспышки света выхватывают ее фигуру из толпы, «Район» гудит, как в последний раз, но после литра выпитого спиртного мне даже не хочется ее придушить.

Примчалась по первому звонку.

— Поехали к тебе или ко мне, я так соскучилась, — пытаясь перекричать музыку, Марина касается губами уха, прижимается грудью, трется ею.

Да, надо валить отсюда, придется взять такси, чтоб доехать до дома. Но, сука, как же не хочется туда ее везти.

— Да, поехали.

Выйдя на свежий воздух, запрокинув голову, посмотрел на звездное небо, Марина висла на плече, нет, я не пьяный, сознание чистое, могу даже за руль сесть, но не стал рисковать. Но вот отчего на душе, которая, думал, у меня давно выгорела, было так хреново, понять не мог.

Валера куда-то пропал, но для близкого общения с бывшей девушкой он мне был не нужен. Сели в такси, Маринка так и липла, гладила по груди, скребла по шее острыми ноготками.

— Дань, прости меня, ведь ты простишь? Я очень сильно буду вымаливать прощение, я так люблю тебя, очень люблю, — рука ласкает живот, а потом накрывает пах, слегка сжимая член.

— А как же Славка, его тоже любишь?

Позволяю ей себя трогать, сам смотрю на дорогу, водитель молчит, даже не смотрит за нами в зеркало заднего вида. Он наверняка такого за свою карьеру таксиста насмотрелся, что наше милое тисканье — это детский сад.

— Нет, никогда, его — нет, он скотина, такая тварь, ты бы знал. Он обижает меня, изменяет, руку поднимает.

Неужели это все о Славке? Тихоней таким был, в драки не лез, все чужими руками делал — нашими с Сашкой.

— Жену мою хотел похитить для чего? — при упоминании Влады хочется сказать, чтоб остановили машину, и выйти подышать, но не делаю этого, лишь накрываю кисть Маринки и больно сдавливаю ее пальцы.

— Ой, Дань…

— Так зачем?

— Я не знаю, у него непонятно что на уме, всегда так было, а как поднялся высоко, так совсем странным стал. Охраны полный дом, вечно оглядывается ходит, а за несколько месяцев до того, как ты должен был освободиться, так вообще бешеным стал.

— А как закрыли меня, расскажешь? И кто Сашку убил?

Марина замялась, хотела отстраниться, но я не дал, ухватив за подбородок, развернул к себе. Да, от прежней Маринки не осталось ничего, только цвет глаз, и то в них сейчас нездоровый блеск.

Я, конечно, тоже не похорошел за семь лет, но я был на зоне, там атмосфера так себе и воздух не особо свежий. А эта вся какая-то переделанная, перекроенная, хочется собрать с нее все хоть немного посмотреть на ту, прежнюю мою Маринку, но нет ее точно.

— Я… Дань… я не хотела… я…

— Ладно, не пугайся, все потом расскажешь, да? Все до секунды, как было, да?

Смотрю в глаза, девушка обмякла в моих руках, глажу по волосам, лицу, я уже не хочу ее задушить, пусть живет, сама выбрала такую жизнь. Почти касаюсь губами ее губ, она вздыхает.

— Мне нужны документы, мои документы на фирмы, что Славка отжал себе. Принесешь? И у нас все будет как прежде.

— Нет, Дань, нет, ты не понимаешь, все и так будет скоро нашим. Славки не будет, он того — пух, — она показывает руками взрыв, улыбается. — Он больше не сделает мне больно и не скажет обидного слова, он просто исчезнет.

Что такое она несет? Перебрала, что ли, в клубе? Надо было не поить, на трезвую как-то больше веры было бы ей.

Марина смеется, а потом обнимает, целует в висок. На наркоте, что ли, сидит? Настроение меняется каждые три минуты.

— Я все исправлю, я все сделаю сама, его не будет, только ты и я — и больше никого, — жарко шепчет на ухо, а я уже сомневаюсь в ее вменяемости.

— Приехали.

— Да, спасибо, держи, сдачи не надо.

Расплатился с таксистом, вышли на улицу, у забора вышла заминка, Маринка чуть не упала на высоких каблуках, открыв калитку. В доме было темно и пусто без Влады, именно без нее дом был неживым, как в мою первую ночь после приезда.

— О, так у тебя классный дом, это ты его для меня купил?

Пройдя в