Рождество каждый день - Милли Джонсон

Бридж покачала головой в темноте, вспоминая сцену, которая произошла на следующий день. Люк потратил все деньги за квартиру на еду, которую они не собирались есть, и мало того, он прогулял рабочий день, чтобы купить ее.

– Короче говоря, в итоге я бросила в него брокколи и сказала, чтобы он сделал из нее свой первый миллион. Я назвала его Мальчиком-саженцем. И я так на него разозлилась.

– Вау, – произнесла Мэри. – Просто… вау.

– Да, а он действительно заработал свой первый миллион на бургере с брокколи. Такое и в голову не могло взбрести.

– И все это после того, как в него бросили веточку брокколи? – Мэри издала впечатленный свист.

– Это была не веточка, а огромная головка, – сказала Бридж.

Ей показалось, что она выбила ему глаз, хотя чертово безумие не позволило ей выразить ему ни малейшего намека на сожаление или беспокойство. Но тогда она думала, что вся ее мягкость ушла навсегда, ведь она жила на диете из разочарования и ненависти к себе.

– Боже мой.

– Я видела, как он изменился на моих глазах за несколько недель, превратившись из беспечного бродяги в маниакальное существо с навязчивой идеей. Он стал кем-то, кого я не узнавала. И все же я думала, что он на пути в никуда. Я не верила в него. Ни капли. Я думала, что он сошел с ума.

– Это и привело к тому, что вы расстались? – спросила Мэри.

Бридж сделала глубокий выдох.

– О, Мэри, было около миллиона причин, почему мы расстались. Я даже не знаю, с чего начать отвечать на этот вопрос.

– Наверное, странно застрять здесь с Бридж, – заметил Джек.

– Странно – не то слово, – сказал Люк с сухой усмешкой.

– Когда вы расстались?

– Четыре года, девять месяцев и три недели назад. Я могу назвать тебе дни, часы и минуты, если хочешь, потому что точный момент, когда я вышел за дверь в последний раз, высечен в моей памяти.

– Как долго, – сказал Джек, приподняв свою длинную густую бровь в знак удивления. – Развод моих родителей длился всего шесть месяцев, и они друг друга презирали.

– Мой адвокат объяснил, что существует два типа ожесточенных разводов, – начал Люк. – Первый – когда пары так ненавидят друг друга, что не могут дождаться свободы и просто хотят поскорее покончить со всем этим. И второй – когда пары ненавидят друг друга настолько, что желание держаться и причинять боль становится большей целью, чем расставание. Безумие. Обратная сторона любви может быть такой уродливой.

– Понятно, – сказал Джек, хотя он и так знал все это.

– Раньше я удивлялся, как я могу ненавидеть кого-то с такой же страстью, с какой любил, – продолжил Люк. – Когда-то давно я мог вырезать свое сердце ради нее. А теперь она будет этому только рада.

Джек вздрогнул от этого мысленного образа.

– Как вы познакомились?

– Мне было девятнадцать лет, я шел на работу на завод ранним снежным утром, и прямо передо мной женщина упала задницей вверх прямо на сиськи. Я помог ей подняться. Оказалось, что она шла туда же, куда и я. Мы работали в одном здании, но не знали об этом. Как и тысячи других людей. Так мы и познакомились. После этого мне казалось, что я постоянно сталкиваюсь с ней, и я не мог дождаться этого. Я влюбился в нее, как в сказке про родственные души. Мы поженились в тот же год, у нас не было ни гроша, но мы верили, что любовь решит любые проблемы. Мы действительно думали, что она все исправит. Мы боролись, у нас были хорошие времена, плохие времена, очень плохие времена, мы ссорились, мирились… Пока в итоге не стали ссориться больше, чем любить. Мы пытались остаться вместе. У нас была собака, которую мы оба хотели оставить, но произошло слишком много всего. Мы оба были в ужасе от того, что пытаемся забрать друг у друга с таким трудом заработанные деньги. У Бридж появился новый парень, и я ревновал как черт, потом у меня появилась девушка, и она сошла с ума. Ну, даже больше, потому что сумасшествие было в ней по умолчанию.

Потом… Я встретил Кармен, а Бридж встретила Бена, и они оба вошли в нашу жизнь, поэтому нам и захотелось поскорее разобраться со всем этим. Где-то в последний год я повзрослел. Я решил, если Бридж попытается получить половину моего бизнеса, я не буду ей мешать, лишь бы это поскорее закончилось. Оказалось, она тоже выросла и подумала так же, как и я. Поэтому мы оба помахали белым флагом и объявили перемирие. Мы начали разговаривать друг с другом так, как должны были в самом начале, приняли, наконец, решение разойтись насовсем, расстаться окончательно и навсегда, ничего не забирая друг у друга.

– А собака? – спросил Джек.

– Она умерла, – сказал Люк таким тоном, что Джек понял: тема закрыта.

– Бридж довольно… грозная, – произнес Джек, что заставило Люка хмыкнуть.

– Это мягко сказано. Бридж – это торнадо, вулкан, цунами. Если бы она родилась лошадью, она была бы полудикой.

Джек улыбнулся на это.

– Но да, – продолжил Люк, – она определенно грозная. Я восхищаюсь ею больше, чем могу выразить словами.

– Правда? – Джек никак не мог понять, что Люк на самом деле чувствует к Бридж.

– Джек, я думал, что у меня было дерьмовое воспитание, но оно меркнет на фоне того, как воспитывали Бридж. Мы оба росли в семьях, где не было ни дисциплины, ни заботы, ни любви, вечно голодные желудки и никакого Деда Мороза. Мы – не желанные дети. Скорее, наши родители просто не предохранялись. Бридж попала в систему опеки, которая тоже плохо справилась, сделав ее почти одичавшей. По крайней мере, в тринадцать лет я попал в замечательную приемную семью, которая развязала некоторые узлы. Бридж же не знала, что такое любить или быть любимой, пока мы не встретились. Тогда она одновременно хотела этого и не могла с этим справиться. Она мечтала о том, что видела у других детей, о том, что такие люди, как ты, вероятно, принимают как должное.

Джек не стал ничего комментировать.

– Она была такой умной, но у нее не было ни одного аттестата, потому что она дурачилась в школе, пытаясь привлечь внимание всеми возможными способами. Она поняла это и решила наверстать упущенное в работе, показать всем тем людям, которые списали ее со счетов, на что она способна. Она стояла у окон агентств недвижимости и смотрела на большие дома. И говорила мне, что однажды мы будем жить в таком доме. И мы живем, просто не вместе.

Люк издал негромкий стон.

– Извини, что рассказал тебе длинную версию. Короткая версия заключается в том, что Бридж была сумасшедшей, а я был недостаточно настойчивым. Бридж пыталась купить свой особняк по одному фунту за раз, а я предпочитал мечтать об этом в облаке травки. Я не хотел продавать вещи, строить вещи или писать о вещах за письменным столом. Я был, без лишних слов, ленивой эгоистичной задницей.

– Я не понимаю, – сказал Джек. Люк был каким угодно, только не таким, кого он сейчас описал. – Что же в итоге изменило тебя?