Тень убийцы - Джон Сэндфорд

— Хорошо.

— Лукас? — К нему подошел один из членов команды. — Только что звонил Дел. У него был странный голос, но он сказал, чтобы ты вернулся в квартиру, из которой вы вели наблюдение. Немедленно.

— В каком смысле странный голос? — уточнил Дэвенпорт.

— Он говорил шепотом. По радио…

Дел встретил их в коридоре у двери. Его глаза были похожи на круглые белые фишки из казино.

— Что? — спросил Лукас.

— Явились федералы. Их группа захвата собирается войти в квартиру.

— Что?

Лукас оттолкнул его и влетел внутрь. Агент из миннеаполисского отделения, участвующий в операции, стоял у окна, рядом с ним еще один представитель ФБР. Оба были в наушниках и смотрели на противоположную сторону улицы.

— Что, черт подери, происходит? — спросил Лукас.

— А вы кто такой? — ледяным тоном спросил второй федерал.

— Дэвенпорт, лейтенант, полиция Миннеаполиса. Мы все подготовили…

— Это больше не ваша операция, лейтенант. Если у вас есть сомнения на сей счет, позвоните своему шефу.

— Внимание, ребята на подходе, — неожиданно выпалил агент из Миннеаполиса. — Они на подходе.

— Уроды, — выдохнул Дел. — Вот уроды…

Лукас выглянул в щель жалюзи, Лили тут же оказалась рядом. Они увидели на улице шестерых человек: двоих в длинных плащах, четверых в пуленепробиваемых жилетах. Трое в жилетах и один в плаще поднимались по ступенькам к двери, второй агент в пальто остался стоять у подножия лестницы, четвертый член команды, в бронежилете, занял позицию около угла здания. У одного из тех, кто был на ступеньках, мелькнуло в руках оружие, прежде чем он исчез внутри. Тот, что был в плаще, повернулся и посмотрел на окна квартиры, где находился наблюдательный пункт. Киффер.

— О нет, только не это, — проговорила Лили. — У него «авон». Они собираются разнести им дверь.

— У них ничего не выйдет, — сказал Лукас агенту ФБР. — Дверь сделана из прочного дуба. Отзовите их, им с ней не справиться.

— Что? — Агент никак не мог понять, что он говорит, и Лили пояснила:

— «Авон» не возьмет дверь.

Лукас повернулся и, выскочив из квартиры, промчался по коридору к выходу из здания. Он слышал, как Дел повторял у него за спиной: «Уроды, вот уроды…»

Дэвенпорт вылетел в дверь, напугав федерала, стоящего на улице. Тот потянулся к бедру, Лукас развернулся и крикнул:

— Нет, нет…

Послышался удар, потом снова и в третий раз, не резкий звук, а глухой, разнесшийся эхом по улице: бум-бум-бум, словно кто-то вдалеке гремел литаврами. Лукас остановился, подождал секунду, две, три; снова услышал грохот. Затем пистолетный выстрел, более резкий, отвратительный и громкий, повторившийся раз шесть-семь, затем пауза и необычный треск взрыва.

— Полиция Миннеаполиса, — крикнул Дэвенпорт агенту ФБР у основания лестницы.

Лили его уже догнала, и они вместе промчались на другую сторону улицы. Федерал выставил в их направлении руку, но, услышав серию выстрелов, повернулся и посмотрел на здание.

— Уходи отсюда, тупица, — крикнул Лукас. — Это стреляет Худ. Если он решит выскочить в окно, ты труп.

Дэвенпорт и Лили промчались по тротуару к дому и вскоре оказались перед крыльцом. Агент ФБР подошел к ним, держа в руке пистолет. Из коридора доносились крики.

— Они его взяли, — сказал фэбээровец, глядя на Лукаса, но уверенности в его голосе не было.

— Черта с два, — ответила Ротенберг. — Они даже внутрь не вошли. Если у вас есть радио, вызывайте парамедиков, потому что, судя по звукам, Худ встретил их с распростертыми объятиями.

В этот момент дверь дома распахнулась, и на крыльцо выбрался скорчившийся Киффер, который держал в опущенной руке пистолет.

— Что происходит, что там? — крикнул агент в бронежилете, стоявший на углу.

— Отходим, у него заложники, — крикнул ему в ответ фэбээровец.

— Ты тупой сукин сын, Киффер, — сказал Лукас.

— Уходи отсюда, Дэвенпорт, это место преступления, которое находится в ведении ФБР.

— Да пошел ты!

— Я тебя арестую, Дэвенпорт.

— Иди сюда и сможешь задержать меня за нападение на федерального агента, потому что именно это я и сделаю, болван, — ответил Лукас.

Группа захвата ФБР и полиция Миннеаполиса выставили оцепление и вывели остальных жильцов из дома, где скрывался Худ, и из соседних зданий.

Когда Лукас и Лили вернулись в квартиру, из которой они вели наблюдение, Даниэль разговаривал с агентом ФБР, а Слоун стоял, прислонившись к стене, и слушал.

— …отправишься на телевидение и объяснишь, что произошло, — ласковым голосом говорил Даниэль. — У нас солидный опыт в подобных делах, ситуация была стабильной и определенной, у нас имелся отличный план, составленный лучшими офицерами. Но неожиданно, без согласования и без надлежащего сбора данных, — хотя у нас они были: мы знали, что дверь невозможно разбить при помощи «авона», и поэтому не пытались это делать — так вот, неожиданно отряд ФБР отбирает у нас дело и организовывает атаку, подходящую под определение «необдуманная». Ваши действия не только подвергают опасности жизнь моих людей, но также невинных жителей соседних квартир и снижают шансы взять подозреваемого живым и раскрыть заговор, жертвой которого стали несколько человек.

— Это должно было сработать, — с горечью проговорил федерал.

Даниэль отбросил в сторону ласковый голос наставника и заговорил жестче.

— Черта с два. Ты прекрасно знаешь: я даже подумать не мог, что ты такое устроишь. Я считал тебя умнее. Если бы ты появился вместе со своей группой, потратил время на то, чтобы все с нами обсудить, мы могли бы провести совместную операцию, а слава досталась бы тебе. Но то, что вы тут натворили… я не собираюсь за это отвечать.

— Могу я попросить, чтобы все вышли? На одну минуту? — громко сказал агент ФБР. — Все?

— Лукас, останься, — произнес глава департамента.

Когда все вышли, фэбээровец бросил мимолетный взгляд на Дэвенпорта, а затем повернулся к Даниэлю.

— Решил оставить свидетеля?

— Это никогда не мешало, — ответил тот.

— Итак, чего вы хотите?

— Я не знаю. Наверное, мы могли бы договориться о сотрудничестве и активном лоббировании полудюжины заявок на федеральные гранты поддержки правоохранительных органов…

— Никаких проблем.

— …а также возможность заглядывать в ваши файлы. Когда я захочу что-то у тебя спросить, ты мне ответишь честно, что у вас есть, без отговорок.

— Боже праведный, Даниэль…

— Дай письменное согласие.