Темные воды - Дороти Иден

— Вам, девушки, не стоит ждать наверху и занимать мистера Соломона. Папа должен обсудить с ним дела.

Мистер Соломон отбыл сразу же после завтрака на следующее утро. Должно быть, дело было завершено к обоюдному удовлетворению, так как он и дядя Эдгар обменялись сердечным рукопожатием.

— Помните, мистер Давенпорт, я счастлив быть к вашим услугам в любое время.

На присутствовавших в доме женщин он едва ли обратил внимание. Фанни, которая часто предпочитала, чтобы ее не замечали, и Амелии, открывшей удовольствие мужского внимания, показалось странным встретить мужчину, который был гораздо более глубоко заинтересован в чем-то кроме них.

— Кто он, папа? — требовательно спросила Амелия. — Чем он занимается?

— Сплетница! — сказал дядя Эдгар, нежно взлохмачивая ее волосы. — Если вам так уж надо знать, он торговец бриллиантами из Хэттон Гарденс из Лондона.

Глаза Амелии округлились.

— А теперь вы можете задавать вопросы, пока не потеряете голос, но в настоящее время вы не получите никаких ответов. — Он ушел, улыбаясь своим мыслям, в очень хорошем настроении.

Так же напрасно Амелия преследовала вопросами и свою мать, так как тетя Луиза заявила, что совершенно ничего об этом не знает. Хотя Фанни показалось, что в ее поведении была какая-то рассеянность, а в глазах почти смущенное выражение.

Следующим гостем был Хэмиш Барлоу. Трамбл встретил его на станции и привез в дом перед ленчем. Амелия, всегда с интересом встречавшаяся с новыми людьми, спустилась вниз пораньше. Фанни опоздала. Она не собиралась этого делать, так как не хотела, чтобы на нее обращали внимание. Но Маркус плохо вел себя за ленчем, и она осталась, чтобы помочь Доре привести его в лучшее настроение. Так получилось, что она без всякой солидности сбежала по лестнице как раз в тот момент, когда все входили в столовую.

Она заметила лицо незнакомца, глядевшего на нее снизу вверх с неожиданным сосредоточенным интересом. Это было узкое бледное лицо с красноватыми глазами, аккуратными рыжими бровями и маленькими рыжими усиками. Хэмиш Барлоу был тщательно одет в черный сюртук и темно-серые брюки с украшенными тесьмой боковыми швами. Он выглядел джентльменом. Но в его поведении была какая-то настороженность, заставившая Фанни сразу же подумать о лисице.

— А эта опоздавшая, — говорил дядя Эдгар, — моя племянница Фанни. Она полностью взяла детей под свое крыло. Вы должны поговорить с ней о детях. Фанни, это мистер Барлоу.

Он напыщенно поклонился, как голубь своей подруге, подумала Фанни, сильно опустил голову, полы его сюртука поднялись в воздух. Невольно она улыбнулась глупым мыслям, пришедшим ей в голову. Лисицы, голуби… был ли мистер Барлоу животным, или птицей, пли просто человеком, по какой-то причине он очень желал произвести хорошее впечатление.

Было достаточно приятно принимать гостя с другой стороны света, который интересно рассказывал о Китае и о своих путешествиях по Востоку. Фанни рассчитывала, что он удовлетворит ее любопытство но поводу родителей детей, особенно но поводу их матери, позже, когда, возможно, они ненадолго окажутся наедине. Хотя она не была уверена, что действительно хочет этого свидания наедине, так как по мистеру Барлоу было видно, что он из rex мужчин, которые не способны оторвать от нее взгляд. Он не обращал внимания на Амелию, и только хорошие манеры заставляли его изредка поворачиваться к тете Луизе.

— Чудеса древней китайской цивилизации, — сказал он, обращаясь непосредственно к Фанни, — невозможно сосчитать, однако против них можно выставить их примитивные и варварские обычаи. Они перевязывают женщинам ноги, хладнокровно убивают младенцев женского пола или продают своих нежеланных дочерей в рабство. Когда речь идет о стране для женщины, мисс Фанни… мисс Амелия, — запоздало добавил он, — вы должны быть вполне удовлетворены своей собственной.

Фанни размышляла о том, что существуют другие утонченные формы рабства, когда Джордж неожиданно наклонился вперед.

— Почему вы все время смотрите на Фанни, мистер Барлоу?

Никто не мог предупредить мистера Барлоу о странностях Джорджа. Для него должно было быть потрясением, что этот симпатичный взрослый молодой человек задает вопрос, приличествующий только плохо воспитанному ревнивому ребенку.

Тетя Луиза быстро сказала:

— Джордж, не говорите чепухи. Мистер Барлоу рассказывает всем нам, и очень интересно.

— Возможно, — спокойно сказал мистер Барлоу, поворачиваясь к Джорджу, — потому что английская женщина кажется мне очень приятным зрелищем после стольких лет, наполненных лицами лимонно-желтого цвета.

Он был умен и быстр на язык. Но Джордж тоже был умен, в своей неуклюжей интуитивной манере. Он видел, что происходит. Фанни заметила, что глаза дяди Эдгара задумчиво сузились. На его лице было вежливое выражение. Только ее собственное сердце билось быстрее от волнения и разочарования. Хэмиш Барлоу. Она инстинктивно невзлюбила его с первого взгляда.

Однако ей приходилось быть с ним вежливой, поскольку он был гостем в доме и поскольку она хотела как следует поговорить с ним о родителях детей.

Нолли и Маркус его не помнили.

— А мисс Оливия стала такой юной леди, — сказал мистер Барлоу одобрительно. — Она была только вот такая ростом, когда я видел ее в последний раз. — Бледная кожа на его разведенных в стороны руках была усыпана большими веснушками кофейного цвета. — А Маркус был в своей колыбели. Это было, когда я навещал ваших маму и папу в Шанхае, но вы не должны помнить это.

Нолли не хотела иметь с ним никакого дела. Она забыла про свои манеры и снова повисла на Фанни, злобно озираясь. Но она никогда не была любезна с незнакомцами. Только это было не в порядке. Адам был единственным незнакомцем, который знал путь через колючие барьеры ее настороженности. Маркус был доволен уже тем, что его заметили, и отвечал, как мог, на вопросы мистера Барлоу.

— Чинг Мей уехала, — сказал он совершенно счастливо. — Она оставила свои сандалии. Теперь за нами смотрит кузина Фанни.

— И вам очень повезло, дети.

— Да, правда. У меня есть новый костюм. Из красного бархата. Это чтобы надеть на бал. А у Нолли на платье розовые ленты. Вы не хотели бы посмотреть на моих игрушечных солдатиков, мистер Барлоу?

Нолли резко одернула его.

— Ты рисуешься, Маркус.

— Интересно, что собирается кузина Фанни надеть на бал, — мягко сказал мистер Барлоу.

Рука Нолли сжала руку Фанни. Казалось, она поняла намек на непрошенную близость так же хорошо, как Фанни.

Но нужно было задать вопросы. Она вынуждена была держаться приятно. Она не хотела, чтобы Нолли всю свою жизнь гадала, какой женщиной была ее мать, и цеплялась за обрывки воспоминаний.

— Я не расслышала ваших планов, мистер Барлоу. Собираетесь ли вы остаться до бала моей кузины?

— Ваша тетя была так добра, что пригласила меня. Я с величайшей радостью ожидаю его. Вы не можете себе представить, что это для меня означает, после стольких лет в изгнании, любезный дом, этот настоящий английский сад с его древними дубами и кедрами, замечательное гостеприимство, которое оказывают мне ваши тетя и дядя, и теперь красивые женщины на балу. Мне было всего девятнадцать лет, когда я покинул Англию, и я пробыл за границей семнадцать лет. Я снова чувствую себя почти как тот девятнадцатилетний молодой человек, полным надежд и мечтаний. Это звучит для вас глупо, мисс Фанни?